Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник) - Владимир Поселягин

– Раненые есть? – спросил Вольных.

– Черт, кажется, у меня нога сломана, – сообщил старший из летчиков.

– Ольгин, Киреевский. Помогите летчику. Антошин, Егоров. Надеть защиту и занять оборону у самолета.

Пока два телохранителя, надев противогазы, взламывали заклинившую дверь, молодецки хекая, двое других поползли вперед, к пилотским креслам.

– Я наружу, осмотрюсь, а ты пока узнай, кто эти трое, что с нами сунули, – велел я.

– Есть, – кивнул капитан.

Когда мы заняли места в самолете, осталось три свободных места, и с нами отправили еще троих пассажиров, раз попутный борт.

Пока я натягивал резину противогаза и проверял оружие, капитан расспросил трех неизвестных. С ними нам повезло, один оказался врачом третьего ранга Петром Васильевым, он сразу же, как освободился от ремней, полез к летчику помогать. Два других были мастерами-техниками. Один рыжий спортивного вида – Андрей Игорев, другой брюнет лет тридцати – Борис Шелест. Короче, заводские парни. Именно они должны были следить за разборкой оборудования, так как монтировать в СССР и работать на нём предстояло тоже им. Они были частью заводского коллектива, направленного в этот мир. Большая часть заводчан уже была переправлена на комплекс, но вот парней приткнули к нам, в предыдущем самолете им не хватило места.

В это время дверца с треском наконец поддалась усилиям двух громил и со скрипом и заметным трудом открылась. Все поспешили надеть защиту.

Как только телохранители протиснулись наружу, я подхватил автомат и последовал за ними, спрыгнув на твердый, как камень, песок, похожий своей волнистостью на шифер.

Егоров сразу же побежал наверх бархана, чтобы отслеживать обстановку, Антошин замер с прибором Гейгера, проверяя уровень радиации на месте нашего падения.

– Норма. Чуть выше, чем надо, но ничего критического, – известил он меня.

– Это хорошо, – кивнул я. В это время следом за мной вылез второй пилот, и я поспешил спросить у него: – Лейтенант, где мы?

– Примерно в восьмистах километрах от места взлета и в тысяче триста от конечной точки маршрута.

– Далековато от наших, – пробубнил я под противогазом. Из-за них было сложно общаться, мало того что непонятно, что говорят, так еще уши закрыты резиной.

– У нас примерно в двухстах километрах находится аэродром подскока. Мы там заправляемся… Что-то нашего прикрытия не видно. Должен уже появиться, – покрутив головой, сообщил летчик.

– Что там с твоим напарником? – спросил я, посмотрев на нос самолета, смявшийся в гармошку при встрече с барханом.

– Перелом ноги, и ее еще зажало. Сейчас освободят, наложат шину, и можно будет вытаскивать.

– Носилки нужны, – пробормотал я, оглядываясь.

– Так у нас есть. Обратно мы раненых вывозим. Поэтому и аптечка, и пара носилок в наличии, – сообщил лётчик и стал ковыряться с транспортным люком в хвосте самолета. Когда он достал брезентовые носилки на алюминиевых ручках, наружу как раз вытащили пострадавшего с уже наложенным лубком на ноге и замотанного в прорезиненный плащ. У врача на боку висела сумка с красным крестом.

– Есть что новое? – спросил Вольных, последним покидая салон самолета.

– Вертолет из прикрытия пропал, не видно его. Город Егоров наблюдает хорошо, живых пока не обнаружено, – ответил я. – Андрей, тебе не кажется вся эта ситуация странной? Такое впечатление, как будто нас ждали.

– Это был новый маршрут, наши тут не летали, чтобы перехватить их на возвращении. Однако если нас ждали, значит, противник уже выехал на перехват… Лейтенант, как далеко мы удалились от места обстрела?

– Километров на двадцать, – сообщил летчик, помогая уложить товарища на носилки.

– Значит, через час, может полтора, они будут тут.

– Согласен, – кивнул я. – Нужно уходить в город. Там есть, где укрыться, и если повезет, найти транспорт.

– Да, это лучшее на данный момент решение… Так, техники, на вас раненый. Врач присматривает. Лейтенант! Заберите из самолета все ценное. Особенно воду и продовольствие. Через пять минут выдвигаемся.

Я не мешал капитану командовать, опыта у него больше, да и учили его этому.

Пока пассажиры и экипаж суетились у самолёта, укладывая в рюкзаки бутыли с водой и сухпай, я поднялся к Егорову на бархан.

– Что с городом?

– Видны пара дымов, думаю, люди там есть.

– Выжившие?

– Не знаю, товарищ комдив.

В это время он замер, явно прислушиваясь к эфиру.

– Есть!.. – после чего повернулся ко мне и пояснил: – Товарищ капитан приказал обследовать окраину города.

– Давай, – кивнул я.

Егоров с Антошиным, поправив большие рюкзаки и держа автоматы наизготовку, спустились с бархана с другой стороны и перебежками направились к ближайшим строениям. Это были девятиэтажки с выбитыми стеклами в окнах.

– Летит! – вдруг закричал один из технарей, показывая в ту сторону, откуда мы прибыли. Там действительно виднелся идущий на небольшой высоте аппарат, причем с сильным дымным хвостом, стелющимся за ним.

– Ракету! – приказал я, заметив, что тот идет чуть в сторону. – Они нас ищут.

Один из телохранителей достал ракетницу и пустил зеленую ракету. Наш самолет особо не дымил и не привлекал внимания.

Летчики с вертолета, видимо, заметили сигнал, потому как изменили маршрут, направляясь к нам. Я скатился с бархана, а мое место тут же занял один из телохранителей. Из-за однотипности обмундирования и защиты непонятно, то ли Ольгин, то ли Киреевский.

– Сильно же его зацепили, слышите, как один мотор ревёт? – спросил раненый летчик. Видимо, он уже пришёл в себя.

Летчики не смогли дотянуть до нас, и вертолет рухнул примерно в километре от нашего самолета.

– Лейтенант, Ольгин и ты, – ткнул Вольных в одного из техников, – за мной, остальные на месте.

Все ценное из самолета мы уже выгребли и сложили в рюкзаки, даже мне шесть брикетов с сухпаем и небольшую канистру с водой сунули, поэтому мы стояли и наблюдали за бегущими к вертолёту спасателями. Достав из чехла маленький бинокль, я стал рассматривать задымленный вертолет.

– Живы, – известил я стоявших и лежавших рядом. – Фонарь откинули. Выбраться пытаются… Вот наши до них добежали… Что-то достают из кабин… Обратно все вместе идут, вроде с лётчиками в порядке… Вертолет загорелся, наверное, наши его подожгли, ну, или сам, все равно сильно дымил.

Когда наши с выжившими вертолетчиками подошли ближе, я спросил:

– Узнали, кто по нам стрелял?

– Похоже, кочующая банда. Десяток машин, в одной зенитка была в кузове. Вот с помощью нее и сбили нас, – начал докладывать Вольных. – Летуны разнесли колонну в хлам, включая зенитку, но по ним из ПЗРК отработали. Сразу из четырех. Два попадания, от двух они увернулись. Хоть и били чуть ли не в упор. Там, судя по всему, все случайно произошло, никто не ожидал, что мы на них наткнемся.

– Что летчики сказали? Будут они нас преследовать?

– Уже. Когда они обрабатывали колонну, две легковушки рванули в нашу сторону, когда летуны подбитые полетели к нам, машин они не обнаружили. Видимо, те где-то затаились.

– Это хорошая новость. Нужно прикинуть, как их встретить и захватить технику, чтобы она была на ходу. Мне тут сообщили, что в двухстах километрах отсюда есть аэродром подскока. Мы там должны были дозаправиться.

– Знаю, вертолетчики уже связались с ними и сообщили о происшедшем. Думаю, скоро пришлют транспортный вертолет, чтобы забрать нас, координаты у них есть. Нужно подождать.

– Это так, но никто засады на банду не отменял. Давайте прикидывайте, как будем ее устраивать…

Засаду мы решили устроить у вертолета, там было, где спрятаться. Не то что на языке песка, на который мы сели. Кстати, мы выяснили, откуда тут песок взялся, найдя песчаный карьер.

Когда мы заканчивали с маскировкой лежек у вертолета, из города появились оба разведчика. Мы с ними держали постоянную связь на плавающей частоте, так что не беспокоились о них.

– Товарищ комдив, смотрите, что мы нашли в здании школы, – подошел ко мне Антошин и протянул шар глобуса. Часть наклейки с континентами была повреждена, однако большая часть была различима.

– Что за хрень?! – изумлённо выдохнул Вольных.

– Вот и хрень. Это сколько наши тут находятся, если не смогли понять, что мы не на Земле? – спросил я, рассматривая на глобусе знакомые и одновременно не знакомые континенты.

– Товарищ комдив, – влез Егоров, – мы тут подумали. Скорее всего, нашим попадались карты этой местности. Вот видите этот континент? Тут Россия, Москва, Тула – все на месте. Видимо, нашим не попадалось карты планеты, вот почему и произошла подобная ситуация.

– Чую, кто-то из руководства изрядно получит по шапке. Ладно, потом будем разбираться с этой аномалией. Готовимся к встрече. Кажется, вдали что-то есть. Да и Ольгин, вон, руками машет.

Было видно, что на подобных действиях бродяги собаку съели. Обе машины остановились за триста метров от чадящего черным дымом вертолета и выслали вперед досмотровую группу из двух замотанных в грязное тряпье человек. Остальные заняли оборону у машин, прикрывая своих пулеметами, которые было хорошо видно в оптику. Один несъемный в кузове пикапа-вездехода, ранее бывшего обычным уазиком, а вот какой модели раньше принадлежала вторая машина, как ни всматривался, я так определить и не смог.