Благословение Небожителей. Том 1 - Мосян Тунсю

— А ты, мать его, кто такой, чтобы передо мной дерзить, смерти не боишься?

Раздался оглушительный удар, и перед роскошной кушеткой в воздух взвились клубы пыли, песка и камней. Се Лянь заслонил малыша от пары мелких камешков, а когда пыль рассеялась, обнаружил, что Ци Жун исчез. Только присмотревшись, понял — нет, не исчез. Просто Хуа Чэн одним ударом вбил его глубоко в землю.

Люди и демоны с криками бросились врассыпную. Се Лянь прокричал:

— Не разбегаться!

Что если они потревожат всех демонов в этой пещере, и тогда те в ярости набросятся на людей? Разумеется, по обыкновению никто не стал его слушать. Се Лянь в безысходности опустил руки. Да и некогда ему было заботиться о судьбе других людей — в центре событий Хуа Чэн неторопливо присел, одной рукой схватил Ци Жуна за волосы и оторвал окровавленное лицо от проделанной в полу дыры. Вместе с головой подняв и тело, он какое-то время изучал его, а затем, будто обнаружив что-то ужасно забавное, громко рассмеялся.

Невзирая на смех, его взгляд выглядел невероятно пугающе, так что у наблюдателей по телу пробежали мурашки. Жое слетела с руки принца и хлёстким ударом отбросила нескольких демонов, которые, размахивая оружием, набросились было на пытающихся сбежать людей. Се Лянь обернулся, инстинктивно почувствовав неладное.

— Сань Лан? Сань Лан!

Маска на лице Ци Жуна пошла трещинами, от неё откололся кусок. Выплюнув кровь, демон громко завопил:

— Охрана! Остановить его! Сейчас же все ко мне, остановить его!!!

Хуа Чэн, который только что едва не вышиб из него дух, теперь усмехнулся и заговорил как ни в чём не бывало, будто рассуждая на совершенно отвлечённые темы:

— О, ты разве не знал? В мире есть вещи, воспрепятствовать которым невозможно. Взять, к примеру, солнце, которое садится на западе, или слона, который собрался раздавить муравья. Или же… меня, когда я намерен выбить из тебя твою собачью жизнь!

К последней фразе на его лице проступило нескрываемо свирепое выражение, он одной рукой поднял Ци Жуна повыше и с новой силой бросил о землю!

Вновь прозвучал оглушительный грохот, и Ци Жуна размазало по полу так, что он стал похож на бесформенную лужу грязи, только хуже, чем грязь. «Крак» — маска треснула и рассыпалась на обломки, обнажая половину лица.

И любой, кто взглянул бы сейчас на эту половину, обнаружил бы поразительный факт.

Лазурный Демон Ци Жун и наследный принц Сяньлэ, демон и небожитель, две полные противоположности, внешне оказались на удивление похожи!

Глава 51. Кто прав, кто виноват — непросто рассудить. Часть первая

Впрочем, когда отпала вторая половина маски и взору предстало лицо Ци Жуна целиком, стало заметно, что сходство не такое уж большое. Нижняя часть лица, нос, рот и подбородок очертаниями весьма точно совпадали у обоих. Но вот глаза и брови оказались совершенно разными. Глаза Се Ляня отличались мягкостью и спокойствием. У Ци Жуна, напротив, дуги бровей приподнимались высоко, глаза вырисовывались тонкими, ярко очерченными линиями. И хотя это был прекрасный юноша, при взгляде на его облик становилось ясно — с таким человеком наверняка крайне сложно совладать.

Лазурный Демон с огромным трудом разлепил залитые кровью глаза и сквозь красную пелену увидел, что его мучитель сменил облик — перед ним предстал юноша в красных одеждах. Ци Жун, разумеется, раньше не видел истинного облика Хуа Чэна, но едва заприметив красные одеяния, в гневе и потрясении выдохнул:

— Ты. Это ты!

Хуа Чэн, раскрывший настоящую личность, произнёс:

— Ты так и не ответил на мой вопрос. Как умер князь Аньлэ?

Его взгляд в эту секунду был поистине страшен. Се Лянь бросился к нему с криком:

— Сань Лан!

Грот почти опустел, люди и демоны разбежались кто куда, и Се Лянь беспрепятственно оказался подле Хуа Чэна. Он принялся уговаривать:

— Что с тобой? Не сердись, только, пожалуйста, не сердись, всё в порядке. Для начала просто успокойся, всё хорошо…

Он аккуратно гладил Хуа Чэна по плечу, всё понижая и понижая голос. Когда Се Лянь, будучи маленьким ребёнком, злился или расстраивался, родители именно так и поступали — мягко гладили его по спине и нежным голосом повторяли слова утешения, поэтому принц решил применить тот же способ к Хуа Чэну. К его неожиданности это подействовало — только что взгляд Хуа Чэна был замутнён гневом, но после нескольких поглаживаний постепенно охладел и сделался ясным, губы его чуть шевельнулись.

После чего Се Лянь вздохнул с облегчением. Однако так и не успел выдохнуть до конца. В следующий миг Хуа Чэн внезапно развернулся и легко коснулся его плеча.

От прикосновения тело принца мгновенно оцепенело.

Се Лянь совершенно не был готов к тому, что Хуа Чэн применит против него магию, и потому остолбенел на месте. Он не знал, что именно задумал Хуа Чэн, но беспокоился совсем не о себе, а о том, что тот опять потеряет над собой контроль, как случилось ранее. Он открыл рот, чтобы спросить, но тут же осознал, что не только не может двигаться, но и заговорить не получается — ни звука не слетело с губ. Се Лянь невольно почувствовал неладное.

Ци Жун, который в сражении совершенно ничего из себя не представлял, всё же оставался довольно остёр на язык. Залитый кровью, он разразился бранью:

— Ах ты, ополоумевший одноглазый пёс! Я что, в собственном доме спокойно поесть не могу, чтобы тебя не прогневать?!

Хуа Чэн изобразил улыбку и снова вбил его голову в пол. Затем поднял и повторил вопрос:

— Как умер князь Аньлэ?

Ци Жун огрызнулся:

— А тебе, мать его, какое дело…

Ещё удар, и снова вопрос:

— Как умер князь Аньлэ?

Так повторилось около десятка раз. Хуа Чэн, не переставая тактично улыбаться, снова и снова забивал голову Ци Жуна в землю, будто в его руке была не голова, а кожаный мяч. И хотя убить Ци