Эйзенхауэр. Солдат и Президент - СТИВЕН АМБРОЗ

Проблема венгерских беженцев оставалась. 26 ноября Эйзенхауэр тепло и сердечно приветствовал первых прибывших венгров, пришедших в Белый дом на встречу с Президентом. Он рассказал о потрясении и ужасе, которые испытал, узнав о действиях русских, и заверил венгров, что их примут в США очень тепло.

На следующий день после Рождества в 11 часов утра Эйзенхауэр встретился с Никсоном, который только что возвратился из Вены, куда он летал для получения общего представления о положении беженцев. Никсон отметил, что в основном среди беженцев — люди молодые, хорошо образованные, стремящиеся занимать в своей стране лидирующее положение. Но они вынуждены были бежать, так как принимали участие в восстании. Эйзенхауэр вспомнил одно замечание, которое услышал от Жукова летом 1945 года: "Если вы уберете руководителей страны, то можете делать с ней все, что захотите". Единственное, что американцы могли сделать для страдающей Венгрии, — принять беженцев, но закон препятствовал этому. По словам Никсона, в Вене все еще находилось семьдесят тысяч беженцев. Эйзенхауэр заметил, что венгры очень трудолюбивы и было бы "великолепно", если бы некоторые страны Среднего Востока согласились принять венгерских беженцев. Латинская Америка тоже в состоянии принять какое-то число беженцев — Бог свидетель: там могут "использовать способности, которыми обладают венгры". Одновременно, считал Эйзенхауэр, Государственный департамент не должен препятствовать въезду венгров, несмотря на полностью использованную квоту; если же рассмотрение документов будет прекращено, то "лучшая часть беженцев осядет в других странах" *47.

Лучшую часть венгерской молодежи, а не свободу для Венгрии — все, что получили Соединенные Штаты после проводившейся в течение четырех лет агитации за освобождение.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ЛИТЛ-РОК И СПУТНИК

В своей речи по случаю вступления на пост президента во второй раз Эйзенхауэр сказал: "Новые силы и новые нации пробудились к действию и стремятся к достижению успеха на всей планете. От пустынь Северной Африки до островов в южной части Тихого океана одна треть всего человечества вступила в историческую борьбу за новую свободу, свободу от угнетающей бедности". Во всем мире, сказал он, "дуют ветры перемен". Коммунисты старались направить эти ветры в свои паруса, чтобы эксплуатировать третий мир. Место великой битвы в холодной войне переместилось из Европы, Кореи и с Формозы, где ситуация была относительно стабильной, в Африку, на Средний Восток и в Индию, где происходили серьезные волнения. Суэц был только наиболее наглядным примером процесса разрушения европейского колониализма. На сцену выходили новые нации, или они боролись за этот выход, стоя на обломках. Большинство из них не были подготовлены к независимости. Судя по всему, все они находились в большей или меньшей опасности попасть под влияние коммунистов. Многие эти страны обладали ценными сырьевыми ресурсами, например нефтью и минералами, которые были крайне необходимы для функционирования индустриальной системы Запада.

Суэц продемонстрировал Эйзенхауэру с абсолютной очевидностью важность третьего мира для Соединенных Штатов. Именно этот вопрос не только стал главной темой его инаугурационной речи при вступлении на пост президента во второй раз, но и в значительной мере определил характер его деятельности на высоком посту в течение второго срока. "Ни один народ не может жить исключительно ради самого себя", — сказал он американской публике. Если не улучшить условия жизни в третьем мире, он подпадет под влияние коммунистов. "Процветание Америки не может длиться долго, если не будут процветать и другие нации" *1. Еще до церемонии инаугурации Эйзенхауэр поручил своей Администрации заняться подготовкой обзоров научных программ помощи Соединенных Штатов другим странам. Вывод подготовленных через два месяца обзоров совпадал с тем, к чему Эйзенхауэр уже пришел сам: помощь третьему миру будет способствовать экономическому развитию, которое, в свою очередь, приведет к политической стабильности и эволюции демократических обществ.

Заставить американцев в это поверить было сложной задачей. В течение четырех последующих лет Эйзенхауэр использовал всевозможные формы убеждения, чтобы показать своим соотечественникам, насколько важен третий мир для Соединенных Штатов. Это было одним из самых неудачных предприятий в его жизни. Он не смог убедить народ; он не смог убедить Республиканскую партию; он даже не смог убедить своего министра финансов. Хэмфри выступал против независимости бывших колоний, составлявших третий мир, считая, что с европейскими менеджерами они быстрее станут богаче. Он был и против предоставления займов независимым странам третьего мира на том основании, что эти займы никогда не будут возвращены и приведут к нарушению баланса американского бюджета. Ссылаясь на свой собственный опыт на Филиппинах, Эйзенхауэр объяснял Хэмфри очевидное: через национальную независимость люди получили чувство "громадной гордости и личного удовлетворения".

Эйзенхауэр хотел, чтобы Хэмфри понял, "что дух национализма, усиленный глубокой жаждой к некоторому улучшению условий и стандартов жизни, создает критическую ситуацию в плохо развитых регионах мира". Он указывал, что "от коммунизма нельзя избавиться только произнесением благочестивых слов, но он может быть устранен в результате... готовности с нашей стороны... встретить, не дрогнув, критический этап, через который проходит мир, и выполнить наш долг как подобает мужчинам" *2.

Призыв Эйзенхауэра к Хэмфри быть мужчиной не достиг цели. Президент сам согласился с одним из пунктов позиции Хэмфри. На встрече республиканских лидеров 2 июля Эйзенхауэра поставили в известность, что сенатор Джон Ф. Кеннеди намеревается выступить с большой речью по алжирскому вопросу и предложить резолюцию в поддержку независимости Алжира. Республиканцы хотели знать, как отвечать на эту речь. Эйзенхауэр, повторяя слова Хэмфри, признал, что "народ Алжира еще не имеет достаточного образования и опыта, чтобы влиять на свое собственное правительство наиболее эффективными средствами". Эйзенхауэра обеспокоило то влияние, которое может оказать на отношения с Францией резолюция в поддержку независимости Алжира, если ее одобрит Сенат.

Но как бы ни были сильны аргументы, Президент продолжал вести свою линию, аргументы эти уступали место еще более сильным. "Соединенные Штаты, возможно, не смогут отстаивать право на независимость и свободу, которые необходимы для нас, но не для других". Поэтому республиканцы не станут возражать против независимости Алжира. "Может быть, — продолжал Президент, — для республиканцев будет лучше, если они немного покритикуют м-ра Кеннеди за его претензии иметь на все готовые ответы" *3.