Татары. История возникновения великого народа - Эдуард Паркер

Как и Лю Юань, наш герой – Ши Лэ – по смерти отца стал вождем одного из племен хунну, располагавшегося южнее, в современном городе Цзиньчжоу южной провинции Шаньси. Во время гражданской войны и анархии 302–304 годов он попал в плен и был продан в рабство. Однако его китайский хозяин вскоре обнаружил, что новый раб ему не по зубам. Вскоре Ши Лэ стал предводителем разбойников. После множества злоключений он стал одним из военачальников Лю Юаня, принимал участие в кровопролитных сражениях с китайцами и тунгусами, помог Лю Цуну разграбить столицу. Закончилось тем, что он казнил Лю Яо, а сам принял титул принца Чжао и впоследствии – титул императора. Он скончался в 334 году, после пятнадцатилетнего правления. Его сын и наследник пал от руки младшего брата Ши Ху, более известного как Ши Цзилун, который также царствовал на протяжении пятнадцати лет. Затем начались междоусобицы, вызванные проблемой престолонаследия, пока, наконец, в 379 году вся семья не пала от руки приемного наследника.

Ши Лэ не был посредственностью. Во многих отношениях он походил на Алариха, и китайские историки отзываются о нем с большим уважением. Он составил кодекс законов и питал почтение к буддизму. Индус по имени Буддочинга, который появился в Китае в 328 году и о котором ходит столько легенд, оказал на двор Ши Лэ и самого императора большое влияние. Под властью Ши Лэ уже на раннем этапе находилось 24 китайских округа и 300 000 дворов. Учитывая, что из-за опустошительных войн многие районы Китая просто обезлюдели, а также вероятность того, что в переписи населения участвовали только налогоплательщики, численность народа Китая составляла по меньшей мере 3 000 000 человек. После того как Ши Лэ и его преемники покорили тангутов, или тибетцев из Шэньси, границы империи сместились далеко на северо-запад. Даже независимые китайские государства, например Лянь (Ляньчжоу) в провинции Ганьсу, – приняли сюзеренитет империи. В это время, известное как период Шестнадцати государств, между тунгусами, хунну, тибетцами и китайцами разгорелась борьба за преимущество на севере. Можно провести аналогию с периодом, когда остроготы, визиготы, вандалы и другие племена набросились на Римскую империю, подвергли ее столицу разграблению и основали варварские династии в Испании, Африке и Галлии. Римский центр тяжести смещался между Константинополем на востоке и Римом на западе, точно так же как и китайская столица находилась между провинциями Шэньси и Хэнань на севере и современным Нанкином или Ханьчжоу на юге. В обоих случаях возникал один и тот же клубок противоречий, интриг и ошибок, и сходство основных линий развития истории просто поражает.

Среди тех, кто в тот период боролся за власть, был некий Цзюйцзюй Мэнсунь, чьи предки занимали пост левого чжуки-князя хунну в регионе современного Ганьчжоу. Он назвал клан Цзюйцзюй и стал правителем древних эфталитов из страны Юэчжи, или современной провинции Ганьсу. Здесь он вынужден был защищаться от набегов различных тунгусских племен и, наконец, в 433 году пал жертвой династии Тоба-Вэй, процарствовав 33 года. Нет необходимости пересказывать здесь весь его жизненный путь, но забывать об этом человеке не стоит, поскольку он, судя по всему, является в китайской истории единственным звеном, связывающим древний народ хунну с более поздними тюрками.

Помимо трех описанных выше династий хунну, существовала еще династия Ся Хэлянь Бобо на плато Ордос. Когда Цао Цао положил конец древнему обычаю избрания шаньюя, сын Юйфуло, Лю Бао, был левым чжуки-князем. Но при китайском дворе, когда там в заключении содержался Хучуцюань, пребывал правый чжуки-князь по имени Цюйби. Цюйби позволили вернуться к своему народу, и при Лю Цуне потомок нашего героя – Хэлянь Бобо, как человек царской крови, был назначен ответственным за снабжение сяньбийских армий. Однако сяньбийцы тоба, служившие китайскому императорскому дому Цзинь, были настроены враждебно по отношению к хунну и так называемому племени «белых» сяньбийцев. Победа сяньбийцев тоба над племенем «белых» вынудила Хэлянь Бобо уйти за Великую стену, где он объединил несколько племен и превратил их во внушительную силу. Брат и преемник Ши Лэ – Ши Цзилун сделал его шаньюем народа канкали, а когда его отец Лю Вэйчэнь вернулся за Великую стену, тангуты из «империи» Цзинь присвоили ему титул западного шаньюя. Эти тангуты, на протяжении полувека правившие в Чанъане, были разбиты императорской династией Цзинь. После этого тоба нанесли поражение отцу и казнили его, а сын нашел убежище у второй тангутской династии Поздняя Цзинь и получил высокий пост одного из советников царства. В 400 году всемирно известный китайский паломник Фасянь проходил через Чанъань. Восстав против своих благодетелей, Бобо провозгласил себя монархом Ся, взяв титул «Небесный Царь и Великий Шаньюй». Имя Ся происходит от Ся Юя (Великий Юй), имени основателя китайской династии Ся (2032–2025 годы до н. э.). Предполагалось, что монархи вели свое происхождение от этой династии, перешедшей на сторону татар в 1200 году до н. э. Так или иначе, этот человек, как основатель хунну, являлся связующим звеном между полумифической династией Ся и Лю Бобо. Этот последний сменил имя китайского клана – Лю – на Хэлянь – татарское слово с неким возвышенным значением. Одержав победу над царством Нань (правители царства именовались Туфа, это боковая ветвь Тобы), Бобо заложил столицу на месте современного города Нинся или близ него – Тунвань. Внушительные руины этого города поражали воображение несколько столетий спустя. После гибели поздней тангутской династии от руки китайской династии Сун (столица – Нанкин) Бобо решил вступить с последней в борьбу за империю и захватил древнюю столицу Чанъань (Сианьфу). Он объявил себя императором и правил тринадцать лет. Бобо умер в 425 году, а его преемники вскоре были покорены императорским домом Тоба-Вэй, правившим северной частью Китая.

Эта сложная и запутанная история, которую трудно рассказывать, не упоминая странные имена, необходима для придания этой книге целостности. Цель ее – показать эволюцию борьбы между татарами и китайцами и проследить процессы, в результате которых варвары с севера утвердились на троне Китая. В VI веке, когда Северным Китаем правили сяньбийцы, существовал полуцивилизованный татарский народ, живший на территории древних владений Лю Юаня между реками Фэнь и Желтой. Вряд ли они были его потомками или были связаны с канкали. В любом случае они заселили эту землю, занимались разведением тутового шелкопряда и могли читать на китайском языке, хотя говорили на своем собственном. Очевидно, они проходили процесс ассимиляции, о котором уже упоминалось.

На этом мы заканчиваем первую часть, в которой было вкратце рассказана история хунну. Обратим теперь свое внимание на следующую империю – империю тунгусов, известных китайцам как сяньбийцы или ухуань.

Часть вторая

Империя сяньбийцев

Глава 1

Тунгусы ухуань и сяньби

К востоку от хунну жил народ, который китайцы в древние времена называли дунху, или восточными ху. Слово «ху» в широком смысле объединяет татар, корейцев, кашгарцев, туркмен, афганцев, а также до некоторой степени сирийцев, индусов и персов. В это понятие никогда не включались японцы, тибетцы, индокитайцы и европейские народы. В более узком смысле это слово часто используется для обозначения народов, использующих санскрит или древнесирийский язык, в отличие от монголоидов или тех, кто использует китайскую письменность. Термин «восточные ху», вероятно, ограничивается корейцами и прародителями маньчжурских народов. Фактически, это народы, которых мы называем тунгусами, а также все племена, говорящие на родственных с ними языках. Вряд ли европейское слово «тунгусы» имеет прямую этимологическую связь с китайским словом «дунху», но значение их, во всяком случае, совпадает. Тюркское слово «тунгус», что значит «свинья», вероятно, обязано своим происхождением попыткам предков согласовать китайские слоги «дун-ху» со словом народа хунну, похожим по звучанию, но имевшим оскорбительное значение. Среди примечательных фактов, касающихся древних тунгусских народов, отметим то, что они разводили и ели свиней, в отличие от хунну. Подобно тому как китайцы записали название «хиун-ну» (хунну) иероглифами, означавшими «жестоких рабов», так и хунну стали называть своих восточных соседей (которых китайцы называли «дун-ху») «свиным народом». Поскольку Северный Китай на протяжении многих столетий, а также с 1644 по 1911 год находился под властью восточных ху, название «свиной народ» распространилось на китайцев, которые известны во всем мире как большие поклонники свинины. Во времена Чингисхана монголо-тюркские загатайские государства Персии называли императора Китая «свиным императором». Чингисхан и его преемники фактически сменили императоров со «свиными хвостиками» (косичками) из татарской династий Нюйчжэнь (Чжурчжэни) или Цзинь. Китайцы никогда не носили косички, пока их не принудили к этому маньчжуры почти три столетия спустя. Даже корейские юноши носили косички до дня своей свадьбы. Таким образом, существует нечто большее, чем просто совпадение между понятиями дунху, тунгусами и свиньей. С другой стороны, может быть так, что китайцы называли своих восточных соседей дунху, потому что хунну называли их тунгусами. В поддержку этой точки зрения можно упомянуть, что выражение «Сиху», или «западные ху», встречается чрезвычайно редко и никогда не относится к доминиону.