Природа. Человек. Закон - Городинская Виолетта Семеновна

Сине-зеленые и по сей день ведут свою природо-преобразующую, природоохранную деятельность. Выжжена ли земля взрывом ядерных бомб, омертвлены ли воды ядовитыми промышленными и сельскохозяйственными стоками, словом, везде, где проявляется неразумие «разумной деятельности человека», тотчас же поселяется сине-зеленая водоросль, чтобы устранить разрушительные результаты этой деятельности: в условиях смертоносной радиации начать создавать почву или в бескислородной мертвой воде перерабатывать вредные вещества, осаждать их в виде безвредных минералов в грунт с тем, чтобы вновь расцвела, смогла существовать и развиваться жизнь.

И опять же только неразумие человека объявляет сине-зеленую «врагом» потому, что забивает она фильтры водозаборных сооружений и гидроэлектростанций, заполоняет водоемы, отравленные промышленными, и сельскохозяйственными стоками, и тем доставляет человеку известные неудобства. Но эта декларация совсем не по адресу: враг не тот, кто делает воду чистой, а тот, кто загрязняет ее. В реках и озерах доиндустриальных лет сине-зеленая не водилась — в чистых водах ей делать нечего.

То, что по геологическим понятиям «быстро», по нашим меркам — неимоверно долго. Прошло около миллиарда лет, прежде чем атмосферный воздух и вода Мирового океана очистились от углекислоты настолько, что появилась возможность существования первых аэробных организмов — еще очень простых, одноклеточных, потому и названных «простейшими», но в сравнении с предшествовавшими им сине-зелеными и бактериями настолько уже сложными, что отличались они друг от друга, как человек от, скажем, земляного червя. Принципиально.

Дело в том, что сине-зеленые и бактерии не имели (и не имеют) ядра — основного центрального организующего, целеполагающего и направляющего к этой цели органа. И хотя каждый органоид той же сине-зеленой, как хороший солдат «знает свой маневр» и выполняет свои функции с удивительной четкостью удивительно своевременно, все же для дальнейшего развития, продвижения вперед и вверх по лестнице эволюции этого совершенно недостаточно. Некому собирать, запоминать и главное обобщать поступающую из внешнего мира информацию, на основе которой можно так или иначе приспособляться к окружающей среде или ее приспосабливать, делая все более и более подходящей для существования. Некому руководить, т. е. ставить какие-то цели и мобилизовать на их достижение, так сказать, коллектив всех органов клетки. Некому, наконец, оценить случайно найденное преимущество и ввести его в норму, передать потомкам и закрепить его в них. Ибо любой органоид если и оценивает преимущество, то только на своем уровне — то, что является преимуществом для него самого, а не для организма в целом. Чаще всего такое поведение органоида вызывает сбой четко отлаженного функционирования всего организма и клетка гибнет. Только центральный руководящий орган может мгновенно перестроить, подстроить деятельность других органоидов, чтобы сохранить и найденное преимущество, и жизнь всего организма.

Словом, ядро явилось неким прообразом мозга.

И снова загадка. Как, каким таким образом могло встроиться ядро в четко отлаженный, не нуждающийся в нем для продолжения своего существования (чему свидетельством и до сей поры существование сине-зеленых и бактерий) организм? Напротив, любое внедрение, в сущности, ненужного органа принесло бы мгновенную гибель клетке. И удовлетворительного ответа сегодня еще не найдено. Самое серьезное объяснение, что какая-то большая бактерия заглотила маленькую, которая и превратилась затем в ядро, столь же несерьезно, как и предположение, что сердце появилось у нас потому, что один из наших прапрапредков проглотил лягушку, которая и до сих пор трепыхается, разгоняя кровь. Ибо уж не говоря о том, что сквозь оболочку-мембрану прокариоты (доядерной клетки) едва ли проникнет столь громадное (сравнительно, конечно) образование, как микроорганизм размером в ядро, но даже если бы он каким-то образом и проник, клетка моментально переварила бы его, используя белки и прочие составные для своего существования или деления, либо погибла бы.

И хотя тайны как самого зарождения Жизни, так и возникновения эукариот (клеток с центральным управляющим органом — ядром) все еще ждут свое го раскрытия, мы уже сегодня в состоянии прийти к некоторым обобщающим выводам.

Образование живого вещества открыло новую эру эволюции вещества Вселенной. Замечательно, что путь и этапы развития живого вещества полностью совпадают с путем и этапами эволюции вещества косного, но происходит это на качественно ином, более сложном и высоком уровне.

Как видите, не только пути эволюции, но и структуры Космоса и Биосферы совпадают. А это наводит на серьезные размышления, о которых здесь нет необходимости говорить.

В сущности, мы разделили эти пути на две строчки только ради наглядности совпадений. В природе эти эволюционные пути идут, так сказать, одной строкой и вторая продолжает первую, по-видимому, без всякого перерыва, а пробелы, обозначенные знаком вопроса, не что иное, как пробелы ь нашем знании (их, конечно, больше, и как ни странно именно в путях развития живого).

Но строка-то одна, а уровни совершенно разные. Степень сложности организации живого такова, что самое простое существо, находящееся в самом начале эволюционного пути живого вещества, в тысячи раз сложнее организации минерала, находящегося в конце эволюции вещества косного. Так что в данном случае можно с полным правом говорить о совершенно новом, особом (но не обособленном!) физическом состоянии вещества Вселенной, состоянии, отличающем живое от косного так же, как, скажем, отличается паровоз от телеги (аналогия, вовсе не претендующая на полноту).

Мы еще не знаем, как, почему, когда произошел этот огромный качественный скачок, сравнимый лишь с качественным скачком перехода правещества (имеющего опять же иное, особое физическое состояние), из которого образовалось примерно 20 миллиардов лет назад вещество нашей Вселенной, в то физическое состояние материи, каким мы его знаем. Впрочем, возможно и не было никаких скачков и взрывов, эволюционный процесс протекал непрерывно и вещество Вселенной переходило из одного вида в другой без всяких эксцессов. А то, что нам кажется катастрофическим взрывом тех же сверхновых звезд, рассеивающих синтезированные в их недрах тяжелые элементы в пространство Вселенной, по космическим масштабам все равно, что по нашим — взрыв плода «бешеного огурца», когда он рассеивает свои семена в пространстве Земли.

Приведенная выше таблица достаточно ясно показывает еще одно примечательное свойство эволюции вещества Вселенной — постоянное и неуклонное на каждом этапе развития все большее и большее усложнение его организации. Причем усложнение это идет не только по физическим структурным параметрам, но и по внутреннему химическому составу, т. е. усложняется не только количественно, но и качественно, с переходом на каждый новый этап. А переход из одного физического состояния в другое — в данном случае из косного в живое — и вовсе знаменуется усложнением в несколько порядков. Это подметил еще академик В. И. Вернадский в своем последнем труде «Химическое строение биосферы Земли и ее окружения»:

«Есть одно чрезвычайно яркое явление, которое в другой форме выявляет резкое отличие природных химических соединений живого вещества — продуктов биогеохимических процессов Земли от минералов — продуктов обычных химических реакций Земли. Общих соединений очень мало, и это только наиболее простые соединения большею частью. Но главное отличие заключается в количественной их разнородности. Количество минералов едва ли превышает 3000 видов. Количество химических определенных соединений, составляющих тело организмов… уже сейчас превышает десятки тысяч видов, может быть, сотни. По-видимому, индивидуальность организмов — неделимых живого вещества — тесно связана с химическим составом его тел, в таком случае число этих различных химических соединений должно исчисляться десятками, сотнями миллионов».