Природа. Человек. Закон - Городинская Виолетта Семеновна

Словом, если в том случае, когда после глобальной ядерной катастрофы жизнь начнется с нуля сине-зеленых и бактерий, и можно еще надеяться на то, что в результате последующей эволюции Земля вновь будет заселена разумными существами, обладающими сознанием, то в случае глобального экологического кризиса гибели только человечества и наиболее высокостоящих на лестнице эволюции живых организмов, такая надежда, по-видимому, исключена. По существующим ныне представлениям, цикл происхождения видов на Земле, по-видимому, закончен.

Так что неизвестно еще, что хуже: глобальная ядерная война или глобальный экологический кризис. Точнее, все хуже, ибо куда ни кинь, гибель человечества неизбежна. Только вот при экологическом кризисе агония человечества продлится гораздо дольше и менее явны будут ее проявления, которые воспримутся как просто болезни, просто недуги отдельных людей, хоть это и будет массовым явлением. Ведь воспринимаем же мы сейчас массовые эпидемии гриппа именно так. Ведь воспринимает же медицина в городах с высокой загрязненностью атмосферы токсичными промышленными и транспортными газами патологическую реакцию детей на эти отравления как простую аллергию, вызванную неправильным питанием. А реакция эта даже не то что первый звонок — набат, гудящий о надвинувшейся, об уже калечащей наших потомков опасности. И вот так, потихонечку-полегонечку, один за другим, недуги приведут наконец организм людей к полному, необратимому расстройству. Такому расстройству, при котором и смерть покажется желанным избавлением.

Понятно, что апокалипсические эти пророчества отнюдь не сродни библейским. Прежде всего ни ядерная, ни экологическая катастрофы не являются абсолютно неизбежными. Человечество может предотвратить их. И во-вторых, все эти пророчества базируются на научных исследованиях и лабораторных экспериментах — на всех тех знаниях единства взаимодействий и взаимовлияний живых организмов, в том числе человеческого, окружающей среды и минеральных и органических соединений, которые накопило человечество к концу XX века.

Всеобщий закон равновесия

Если посмотреть в ясную безлунную ночь на небо, то поражает не огромное количество звезд — к этому мы давно привыкли, — а их вековечная неподвижность (если не считать их движения вместе со всем небосводом, обусловленного вращением земного шара) относительно друг друга. Удивление вызывает то, что они, вопреки закону всемирного тяготения, а проще, неизбежному притяжению масс, вовсе не устремляются навстречу друг другу, не сливаются в один-единственный ком вещества Вселенной, но миллиарды лет существуют так, словно притяжения этого вовсе в природе и нет. А между тем напомним, только благодаря притяжению и образовались эти самые звезды. Слишком далеко отстоят друг от друга? Полноте! Пылинки, молекулы газа, атомы водорода и гелия, из которых они созданы, некогда отстояли друг от друга еще дальше — относительно, конечно, в пропорции масс звезды и пылинки. И временной фактор здесь ни при чем. Вовсе не в том дело, что слиться в этот ком им не хватило пока что времени. Ведь если в первые десять миллиардов лет после Большого взрыва атомы, молекулы и пылинки смогли объединиться в звезды, то и стольких же последующих лет вполне достаточно для того, чтобы взаимное притяжение все быстрее и быстрее сближало их друг с другом, сливало воедино, а уже их общие массы притягивали и притягивались со все большей силой и скоростью. Словом, по всем расчетам, Вселенная в том ее виде, какой мы знаем, существовать к нашему времени, точнее, задолго до него уже бы не смогла.

А существует. И будет существовать в этом виде, по мнению астрофизиков, еще по меньшей мере в 5-10 раз дольше, чем до сих пор, сотню-другую миллиардов лет — до тех пор пока не начнут иссякать, во всяком случае в большинстве самых старых звезд, водород и гелий. Но вот до столкновений, по-видимому, дело так и не дойдет. В буквальном смысле — по-видимому. В ином случае мы были бы свидетелями таких столкновений, сопровождающихся столь мощными взрывами, что вспышки видны были бы не только в ясные ночи, но средь самого солнечного дня.

Мало того, даже те звезды, которые неминуемо, казалось бы, должны столкнуться или, во всяком случае, слиться воедино — например, двойные системы (а есть еще тройные и многократные), в которых звезды вращаются вокруг друг друга настолько тесно, что вещество одной переливается в другую, словно песок в песочных часах (но в отличие от этих часов переливается не все вещество звезды-донора. Как только наступает некий критический момент, звезды меняются ролями, будто кто-то перевернул колбу часов, и вещество начинает истекать от набравшей большую массу к меньшей. И так до бесконечности), — даже они, как видите, предпочитают не кончать свою жизнь взаимным убийством, а жить долго-долго в динамическом равновесии.

Что же держит все звезды Вселенной в этом равновесии? Объяснить стабильность их положений относительно друг друга ньютоновской теорией равновесных точек на скрещении противонаправленных орбитальных центробежных и гравитационных солнечных сил (в которых находятся планеты Солнечной системы) невозможно. Приближенно это равновесное состояние можно представить, нанизав на веревку девять шариков и закрепив их на некотором расстоянии друг от друга, начать раскручивать веревку над головой (которая, в данном случае представляет Солнце, а шарики — планеты). Центробежная сила раскручивания выстроит шарики в ровный ряд, прототип гравитационных сил Солнца — веревка — удержит их на определенном расстоянии друг от друга, не даст им сбиться в один комок или вовсе разлететься неведомо куда. Места закрепления шариков на веревке и соответствуют равновесным точкам планет в Солнечной системе, определяющих стабильность положения их в пространстве относительно друг друга.

Подобных равновесных точек у звезд, по-видимому, нет. Их не разносят центробежные силы, их не удерживает на месте гравитационное притяжение какой-либо центральной суперзвезды. Б принципе, конечно, существует и то и другое: расширяющаяся Вселенная разносит звезды, а ядра галактик — так называются их центральные области, состоящие из громадного скопления близко расположенных звезд, — своею общей массой оказывают на периферийные космические тела гравитационное воздействие. Но и скорость вселенского разбегания и гравитационная мощь галактических ядер настолько малы в сравнении со взаимным притяжением масс звезд-соседок, что ими можно в данном случае пренебречь. И уж совершенно непонятна стабильность положения звезд в ядрах галактик, где они, повинуясь взаимному притяжению, должны прямо-таки ежесекундно падать в объятия друг друга. Ибо в центре нашей галактики звездная заселенность почти в 20 тысяч раз выше, чем в окрестностях Солнечной системы. Причем многие из них по массе превосходят Солнце в 10–30 раз, а иные по размерам в десятки тысяч раз больше, чем наше светило. Можно, конечно, предположить, что равновесие звезд в ядре галактик установилось в результате того, что каждую держит на положенном месте взаимно противоположно направленное притяжение окружающих звезд, но такое равновесие настолько неустойчиво, что достаточно малейшего смещения или толчка, чтобы вся система звезд ядра мгновенно пришла в расстройство, привела бы к слиянию всех звездных масс в одну, что потянуло бы к этой сверхмассе и периферийные звезды галактики. И добро бы еще, если бы звезды были укреплены совершенно неподвижно каждая на своем месте. Так и этого нет. Они постоянно смещаются в пространстве, кружа каждая по своей орбите, отнюдь не все синхронно и в единой плоскости, но то сближаясь с соседями, то удаляясь от них только для того, чтобы приблизиться к другим, а эти другие, в свою очередь, спешат навстречу и ни один компьютер, даже величиной со Вселенную, не смог бы учесть все эти смещения так, чтобы не происходило вполне естественных взаимных притяжений масс звезд, чтобы не сталкивались они друг с другом.

Но не только в макромире Космоса, айв микромире вещества Вселенной — на молекулярном, атомном и субатомном уровнях — стабильность его существования, если вдуматься, также совершенно непонятна. Два атома водорода запросто соединяются с атомом кислорода, образуя молекулу воды, которая существует миллиарды лет в неизменном виде. Почему же так же легко не может она тут же и распасться на составные части? Что удерживает их всех вместе такое долгое время? Отчего это — чтобы рассоединить их, необходимо затратить немалое количество энергии? Да и сам атом того же водорода, существующий с момента зарождения вещества Вселенной и распадающийся только в миллионоградусном огне термоядерных реакций, — что определяет его вечное существование? Вечное, кстати, даже в миллионоградусном пекле звезд. По идее при такой температуре должны бы вступить в термоядерную реакцию сразу все атомы водорода и наше Солнце и все остальные подобные ему звезды вспыхнуть в мгновенном взрыве и рассеять свое вещество в космическом пространстве. Но нет этого вот уже десять-двадцать миллиардов лет и, по мнению астрофизиков, не будет таких вспышек никогда. По существу, происходит все эти миллиардолетия — и будет продолжаться миллиарды миллиардов лет — так, будто бы кто-то или что-то подает в термоядерную топку звезд водородные атомы наиоптимальнейшими порциями, чтобы и тепло и свет давали и в то же время не слишком бы перегревались и, уж тем более, не шли бы в разнос.