Романтическая комедия - Кертис Ситтенфилд

усилился в ответ на песню Ноа и вибрацией отозвался в теле.

Песня длилась минуты три с половиной и закончилась звуками нескольких гитар, слившихся в унисон; участники группы сгрудились вокруг Ноа, и от их музыки я одновременно и застыла, и словно бы ожила душой. Очнулась, только когда послышались аплодисменты, пусть и не бурные (слушателей было немного).

Ноа широко улыбнулся. Скорее всего, на мне так сказалось присутствие красивых людей. Думала, уже выработала иммунитет, но, видимо, прицепилась-таки инфекция.

– Всем спасибо. Следующая называется «Ноль «входящих».

В кармане завибрировал телефон: пришло три сообщения от руководящего сценариста Кирка, заместителя Эллиота.

Салли, зайди, пожалуйста, к сценаристам

Обсудить сиропщика

Ты где?

Я уходила с репетиции Ноа и с облегчением, и с досадой. Не хотелось, чтобы следующую песню он пел мне. И в то же время не хотелось, чтобы он перестал мне петь.

Четверг, 13:40

На внесение правок собрались все сценаристы, не занятые в репетициях, и несколько продюсеров. Мы встретились у большого стола в офисе сценаристов, и каждый принес свежеотточенные карандаши и распечатки скетчей. Хотя зрители сильнее всего любили «Новостной отдел» и монолог ведущего, их, как ни странно, писали в последнюю очередь. Монолог в основном доставался Эллиоту, а «Новостной отдел» – Дэнни, Хэнку и Рою.

Когда я вошла, все работали над «Монахиней и святым отцом», потом взялись за «Сиропщика». В него не вносили особых изменений, хотя мы ожесточенно спорили, какие вкусы забавнее – «маракуйя» или «ситро», а потом перешли к «Правилу Дэнни Хорста».

Как и на читке, на внесении правок мы тоже произносили реплики вслух; сценаристы, метящие в актеры, читали с выражением, ну а я – как придется; Эллиот назначил мне строчки Вив. Начинался скетч с диалога пары на свидании; роли достались Вив и Грегору – бесспорно, самому красивому среди наших актеров. Это он нечаянно запустил ей в глаз прихваткой. Они заканчивали ужин в итальянском ресторане и благодарили друг друга за хороший вечер, и тут к их столу подошел коп, сыгранный Джошем Бикменом (еще одним сотрудником «НС», женатым на звезде, в его случае – актрисе Имоджен, получившей «Оскара»).

– Вы оба арестованы за нарушение правила Дэнни Хорста. Мужчине позволительно встречаться с женщиной намного красивее его, а женщине запрещено встречаться с мужчиной красивее ее.

Вив и Грегор пытались что-то возразить, но Джош заковал их в наручники, а среди посетителей ресторана кто возмутился, кто подбадривал его. Когда Грегор попытался сбежать, Джош объявил в рацию:

– Код восьмой.

Появился Дэнни, тоже в полицейской форме.

– Я из подкрепления. Ого, да тут не мелкий проступок, уголовкой пахнет! – воскликнул он, оглядев парочку.

Когда мы закончили, Эллиот заговорил первым:

– Чем больше Джош объясняет правило, тем меньше в нем смысла.

– Да, Эллиот, тебе-то откуда знать, в чем суть правила… – подколол Бенджи. Приятно, что это не пришлось говорить мне.

– Да-да, я середнячок, женатый на Николе, намек понят. Только логика немного страдает. Разве не похвально, когда успешный мужчина встречается с еще более успешной женщиной? Он мог бы жить так, чтобы все перед ним пресмыкались, а с такой спутницей всегда играет вторую скрипку.

– Вам всем к психологу надо, – заметил Тони. На четверговых собраниях без этой фразы не обходилось.

– Нет, серьезно, – настаивал Эллиот. – Когда роскошная красавица встречается с мерзким богатым стариком, все понимают: это по расчету. По логике вещей, если красавица встречается с обычным парнем, то отношения как раз не по расчету.

– Так скетч ведь про влиятельных красавиц в паре с «обычными парнями», как ты говоришь. Речь ведь не об инженю каких-то.

Эллиот покачал головой.

– Слишком много тонкостей и объяснений, так мы только привлекаем внимание к непоследовательности правила.

– Можно и подсократить диалог с Джошем. Уберем вторую и пятую строчки, я не против, – предложила я.

Не потому, что соглашалась с Эллиотом – просто понимала: за закрытыми дверями он вполне может убедить Найджела убрать скетч.

– Когда Аннабель говорит Дэнни: «Ну же, милый», ее играет сама Аннабель? – спросил сценарист по имени Алан. – Если да, надо добавить ей реплик.

Резонно. Только я еще не спрашивала Аннабель, хочет ли она появиться в скетче, и написала для нее всего одну строчку, на всякий случай.

– Надеюсь, да. – Я снова задумалась: неужели слухи про расставание правдивы? Я так и не видела Дэнни с утренней репетиции. – Посмотрим еще.

– Допустим, играть будет она, – сказал Бенджи. – Может, пусть тогда покритикует правило?

– Только не нарушая логику, – добавила Лианна.

– Погодите! – воскликнул Патрик. – А если какая-нибудь известная феминистка вроде Глории Стайнем зайдет в ресторан и отругает Вив за то, что она злится? Пусть ее сыграет Аннабель. Глория скажет: «Да, нелепо, конечно, когда тип вроде Дэнни женится на ком-то вроде Аннабель, но нас должна не такая фигня волновать, а неравные зарплаты и репродуктивные права!»

– Поняла. Аннабель будет духом Сьюзан Энтони.

– В белом платье суфражистки, в поясе с лозунгом, с седым пучком, – подхватил Патрик. – И в маленьких круглых очочках.

Патрик лет на пять младше меня – худой бородатый выпускник Гарварда. Однажды он мне признался: перед собеседованием с Найджелом так боялся, что всерьез подумывал купить памперсы для взрослых. В ту минуту я его прямо полюбила.

– А Сьюзан Энтони разве не «отменили» за то, что была расистской стервозиной? – заметил сценарист по имени Флетчер.

– Можем это обыграть, – предложила я. – Пусть кто-нибудь скажет: «Ты-то помолчи, Сьюзан! Тебя закэнселлили».

– «А не ты ли говорила…» – подхватил Тони.

– Если Аннабель у нас Сьюзан Энтони, то Джош или Дэнни должны за ней приударить в конце, – заметил Эллиот. – «Йоу, Сьюзан, ты – икона феминизма, я зашибаю по шестьдесят штук баксов в год, и до пенсии мне всего двенадцать лет, так, может, замутим?» – изобразил он нью-йоркское произношение.

Я невольно рассмеялась. Эллиот мне, честно, не нравился в романтическом смысле, но, если подумать, было в нем что-то навевающее грусть. Меня сбивали с толку сходства и различия в нашем мировоззрении, а еще разные выводы, которые мы делали из одного и того же. Он не хотел встречаться с человеком со схожим чувством юмора, а я о таких отношениях мечтала. А может, он просто считал меня некрасивой. Так или иначе, его отказ натолкнул меня на сомнения: а правильно ли я понимаю мир и отношения между двумя людьми? Мои взгляды пошатнулись так сильно, что я вообще поставила на любовной жизни крест.

Похоже, Эллиот закончил с правкой «Дэнни Хорста».

– Салли, отредактируй, пожалуйста, нужные места и отправь Шейле, Кирку и мне. А потом возьмемся за «Три тенора».

Четверг, 18:18

Пока шел перерыв, я вернулась к себе в офис вносить правки в скетч и застала Дэнни за видеозвонком с Аннабель – судя по всему, вполне обычным. Дэнни, как всегда, развалился на диване, держа телефон перед собой.

– Привет, Смеюшка, – кивнул он мне. Затем повернулся обратно к экрану. – Нет, Белли,