Месть Богов - Сергей Анатольевич Шаповалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто такой? Зачем идешь? – встретили его стражники обычными вопросами. При этом их каменные лица ничего не выражали, будь то перед ними нищий или высокий сановник.
Вельможа выкатил вперед толстую нижнюю губу и важно представился:
– Я, Судхабия, повар солнцеликого лабарны Суппилулиумы. Пришел к великой правительнице по важному делу.
Просторный круглый зал украшала лепка из алебастра. Посредине журчал фонтанчик. На низеньких скамеечках сидели жены лабарны и дочери дворца. Все занимались обычными делами: одни вышивали золотыми и серебряными нитями на дорогих тканях; другие пряли; равномерно постукивал небольшой ткацкий станок. Под сводами звучала музыка, и звонкие высокие голоса выводили грустную песню. Служанки обходили всех с подносами и предлагали фрукты.
– Звездоподобная, – отвлек ее от размышлений старший мешедь. – К тебе прибыли двое юношей с крашеной шерстью.
Таваннанна в это время занималась чтением донесений из далеких стран.
– Пусть войдут. Я их ожидаю, – разрешила Татухепа и вложила свиток папируса обратно в деревянный чехол.
Появились братья. Поставили у ног правительницы корзины с шерстью и низко поклонились. Она с видом знатока стала перебирать тонкие пряди, сама же незаметно шепнула Улии:
– Иди. Она тебя ждет.
Фыракдыне подала знак одной из девушек. Та оторвалась от вышивания и юркнула в полутемный коридор.
– Следуй за ней, – указала таваннанна.
Пройдя за провожатой по узкому проходу, Улия очутился возле низкой двери. Девушка стукнула три раза, затем скрипнула засовом, впустила Улию в комнату и шепотом произнесла:
– Я посторожу снаружи.
Язычок масляной лампадки слабо освещал крохотную комнату. В небольшом окошке, под самым потолком, проглядывал кусочек вечернего неба. Стены украшали тяжелые ковры с хеттскими и лувийскими орнаментами. Узкая кровать с резными ножками аккуратно убрана под пестрое льняное покрывало. На небольшом столике, в керамической, немного кособокой вазе стоял букет садовых цветов. Рядом лежала неоконченная вышивка. В углу низенькая скамеечка и тазик для умывания.
Улия не сразу заметил Асмуникал. Она сидела посреди комнаты на шерстяном ковре, поджав под себя ноги. Ее плечи чуть вздрагивали. Розовые щеки намокли от слез. Улия осторожно приблизился к ней, опустился на колени и поцеловал душистые черные волосы.
– Почему ты плачешь? – как можно мягче спросил юноша.
– Как не плакать, если птица должна покинуть родное гнездо и лететь неизвестно куда, – услышал он в ответ слова полные грусти.
Асмуникал заплакала еще сильнее. Улия старался утешить девушку, как мог.
– Посмотри, что я тебе принес. – Улия достал из дорожной сумки тонкий головной обруч. – Такие обручи носят все наши девушки. Видишь: черный камень в середине. Он убережет тебя от несчастья. Этот камень встречается только у нас в горах. Он обладает волшебной силой. Говорят, такие камни вылетают из-под копыт божественного оленя, на котором едет Еникей.
Улия осторожно надел на голову девушки обруч. Всхлипывания потихоньку стихали.
***
Старший мешедь вновь подошел к таваннанне и сообщил, что к ней просится повар лабарны, почтенный Судхабия.
– Что ему нужно? – поинтересовалась таваннанна, а в глазах ее промелькнул испуг.
– Сказал: по очень важному делу, – пожал плечами мешедь
– Не пускай его, Великая! – взмолился Барбиша.
– Не могу, – беспомощно развела руками Фыракдыне. – Может быть, он пришел по поручению лабарны. Пусть войдет, – приказала она, а когда мешедь удалился, шепнула Барбише: – Беги, предупреди брата, спрячьтесь на время. Я постараюсь поскорее выпроводить Судхабию.
Барбиша бросился на поиски брата. В освещенном проеме он увидел, как старший мешедь приказывает стражникам пропустить толстого Судхабию. Барбиша завертелся на месте, не зная, куда бежать. В боковом проходе заметил девушку, которая прислонила ухо к двери, пытаясь подслушивать. Она заметила несущегося Барбишу, хотела его задержать, но тот проскочил между ее рук и с грохотом растянулся на полу, до смерти напугав влюбленных.
– Улия, прячься! Сюда идет повар, – задыхаясь, выложил он.
Судхабия, действительно, не сразу направился к таваннанне, а решил заглянуть в комнату дочери. В коридоре послышались его грузные шаги и мерное поскрипывание новеньких сапог.
Выскочить незаметно братья уже не успевали. Улия, недолго думая, схватил Барбишу за шиворот и вместе с ним нырнул под кровать. Асмуникал поправила покрывало. Девушка быстро привела себя в порядок: вытерла с лица слезы, присела на скамеечку возле столика, взяла в руки иголку с нитью и сделала вид, будто занята рукоделием. Улия и Барбиша затаились, словно мыши и не смели дышать.
За дверью послышался протестующий голос стражници. Но его оборвал грубый сочный бас. Затем тяжелая рука осторожно постучалась в дверь.
– Войдите, – робко откликнулась Асмуникал.
Судхабия протиснулся в комнату. Его красные новенькие сапоги остановились прямо перед носом Улии.
– Здравствуй дочка, – приветливо сказал он и погладил своей широкой ладонью девушку по голове. Асмуникал, по обычаю, поцеловала руку отцу.
– Почему сидишь одна, скучаешь? – спросил Судхабия, не зная, с чего начать разговор.
– Мне нездоровится, – слабо ответила девушка. – Голова кружится.
– Скоро она у тебя еще больше закружится от счастья. Ты у меня станешь самая счастливая и самая богатая. Это, конечно, трудно будет уладить, но я обязательно своего добьюсь!
– О чем ты говоришь, отец?
– О твоей судьбе, – Судхабия самодовольно засопел. – Я сейчас иду к звездоподобной обговорить одно дельце: как лучше выдать тебя замуж за сына лабарны Арнуванду. Ведь Арнуванда – наследник престола и станет впоследствии лабарной, а ты, как старшая жена, взойдешь на трон таваннанны.
– Ну что ты, отец, – слабо возразила Асмуникал. – Не получится из меня таваннанны. Правительница должна быть сильная, властная. К тому же, я старше Арнуванду, а Боги не любят таких браков, когда жена старше мужа.
– Что ты за ерунду несешь! – разозлился Судхабия и топнул ногой. – В своем ли ты уме? Вся Хатти будет у твоих ног. Ты будешь пра-ви-тель-ни-ца, – протянул внушительно он. Затем в сердцах воскликнул: – Дура! – Смачно сплюнул на ковер, не зная, как более ярче выразить чувства. – Ты что не хочешь быть похожей на Фыракдыне? Править страной? Сидеть во главе стола на всех праздниках? Все будут ползать перед тобой на коленях, ловить каждое твое слово! Будешь грозной великой правительницей.
– Отец, я не умею быть грозной. Я не хочу, чтобы передо мной ползали на коленях…
– Замолчи! – Судхабия затряс кулаками. – Все мое дочери безропотно подчинялись воле отца – и смотри, как счастливо живут. Одна ты смеешь возражать. Жалкая тварь. Готовь себе свадебный наряд. Будешь делать все, что я скажу, иначе изобью, как собаку.
– Но отец! – попробовала возразить Асмуникал. Ее глаза наполнились слезами, а в сердце закипела обида.
– Думаешь, я не догадываюсь, отчего
