Месть лорда-палача. Том 2 - Маркус Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От того работа лесоруба была столь же тяжела, насколько и почётна. Раньше, когда ещё в этих землях заправляли искажения и Кадия только-только вставала на ноги, от скорости срубания и обработки древесины зависели целые жизни людей. Успеют ли заделать брешь в стене, хватит ли дров, чтобы согреться холодными ночами, достаточно ли древесины для древков копий...
И хоть сейчас времена более мирные, но труд лесорубов ни на грамм не стал легче. Хотя сегодня как раз многие могли вздохнуть спокойно.
Острое лезвие топора врезалось в ствол дерева, проходя сквозь него как раскалённый нож через масло. С громким хрустом тёмная ель начала наклоняться, готовясь упасть в подготовленную для неё зону. Стоило бревну, как подошедшие люди начали накидывать на него верёвку, хватаясь затем за концы и волоча то дружно ко всем остальным деревяшкам.
— Уже лучше! С пяти ударов сучару свалил! — похвалил Когорт своё "подмастерье", хлопая своей лапищей ему по голой спине.
Чтобы облегчить себе работу, Анхель решил снять свои доспехи вместе с рубахой. Не хватало ещё уезжать обратно потным и воняющим как свинья.
— Я пока учусь, — хмыкнул мужчине улыбающийся брюнет, чьи изменённые заклинанием волосы были завязаны на голове в пучок. — Командир вообще лютует.
Прямо на их глазах юнион, всего лишь раз взмахнув своим кнутом, "срубил" целых три ели, что своим грохотом напугали привыкших к постоянному грохоту ворон. Но не такой мощи.
И он ещё недовольным остался! Цокнул, что всё криво получилось, и давай испытывать своё мастерство на ещё новых мишенях, оставляя на них глубокие "шрамы".
— Вижу, — присвистнув, глава семьи Норгерн схватился за свой топор и тут же начал рубить следующее дерево. — Продолжаем в том же духе, парни!
Остальные работники, множество из которых приходят сюда из соседних деревень, недружным хором поддержали товарища, начиная заниматься привычным ремеслом.
— Может, всё же отдохнёте? Я могу вам сам помочь со всем.
— На молодых надейся, а сам не плошай! — народная пословица сопроводилось летящими в сторону щепками. — Я не настолько стар, чтобы обо мне начали волноваться дети.
— Однако ваши дочери были обеспокоены, когда вы уходили.
Лезвие топора так и не достигло древесины. Низкорослый мужчина на пару секунд замер в одной позе, прежде чем громко хмыкнуть. И в этом звуки Анхель отчётливо услышал грусть.
— А я всё гадал, с какой целью ты со мной пошёл, пацан. Теперь понятно, — и мужчина продолжил свою монотонную работу, нанося своим инструментом удар за ударом. — Заметил что-то странное во мне?
— Вы словно пытались убежать от них. А ещё за всё время так и не посмотрели им в глаза. Словно избегаете любого контакта.
— Контакт-шманктат, — начал с хохотом передразнивать ре-лорда лесоруб. — Говори проще, я ведь мужик деревенский. Мало заумных словечек знаю и ещё меньше в них понимаю. Но суть я уловил.
— Не расскажите? Или это слишком личное?
Поиграв уголками губ, мужчина в очередной раз улыбнулся.
— Знаешь, я ведь никому об этом не рассказывал. Даже по пьяни язык ни разу не развязывался. А вот ты... — обернувшись назад, мужчина ткнул в сторону брюнета-блондина концом топора. — Какое-то странное чувство в меня вселяешь. Мы всего ничего знакомы, а ты словно мне как сын родной! Хотя, ты с тем пареньком съел ни меньше меня, может это и сподвигло!
Рассмеявшись, мужчина сохранил на лице улыбку... вот только для юниона теперь она выражала глубокую печаль. Столь знакомое выражение, что иногда принимал его собственный брат.
— История до безобразия проста, — до этого весёлый голос отца семейства наполнился тяжестью, сопровождаясь постоянным стуком лезвия. — Десять лет назад я захворал. Началось с обычного кашля, а закончилось сильной лихорадкой. Даже нормально встать с кровати не мог, просто лежал как бревно, пока за мной ухаживали мои девочки. А так как я был единственным, кто мог прокормить всех в нашей семье и скоро уже должна была быть зима... наша жизнь могла сильно осложниться, — удары топора стали более глухими, а замахи всё более медленными. — К моменту, когда мне было сложно даже нормально передвигаться, а крохи и так маленьких запасов сил подходили к концу... пришли люди старого лорда. Они сделали предложение, от которого у меня зубы свело — мои дочки в обмен на безбедную жизнь.
Хруст дерева раздался на всю округу. Пара удара, наполненные яростью от сказанного, довольно глубоко прибили ель. Там, где обычному лесорубу понадобилось бы тридцать ударов, Когорт справился за два. Тяжело дыша от накатывающих воспоминаний, глава семьи продолжил своё дело.
— На своих предпоследних крохах сил я кое-как прогнал их из дома, велев больше не появляться. Обматерил я тогда правящий род знатно...
Грустно хохотнув, мужчина перестал бить по ели и просто опёрся на неё плечом.
— Тогда уже к нам пришёл лорд лично. Поприветствовать я его не мог, сил не осталось даже на то, чтобы встать. Да и думал я, что он пришёл, чтобы за оскорбление аристократа покончить с моей жизнью. Но лорд удивил — он извинился за своих подчинённых, что неправильно всё высказали и обещал их за это наказать. Потом же чётко и ясно объяснил своё предложение.
— Личные слуги.
— Верно, — хмыкнул Когорт, смотря куда-то через чащу леса. — Всё, что он обещал, выглядело для моих ненаглядных очень привлекательно. Образование, еда, забота, охрана, комфортная и безбедная жизнь. Да и мы бы, как было сказано, жили бы без забот. — тяжело вздохнув, мужчина в очередной раз грустно хохотнул. — Честно говоря, если бы не наша ситуация, я бы отказался. Детей и родителей нельзя разделять. Но наша ситуёвина...
— Вы согласились. С условием. — утвердительно кивнул блондин-брюнет.
— Ого, даже это известно? — удивился мужчина, хохотнув. — Я тогда подумал что он точно меня убьёт за такую дерзость. Поклясться своим родом в правдивости сказанного...
В Корделии слово аристократа считается подобием клятвы, гарантирующей исполнением сказанного. Усомниться в ней — значит подставить под сомнение репутацию рода. За такое оскорбление благородному могли объявить дуэль. В случае простолюдина всё было бы ещё хуже.
— Детей забрали,
