Вселенская пьеса. Дилогия (СИ) - Евгения Федорова

Посадка была мягкой, но даже я принял ее за избавление. Как бы не был я равнодушен к полетам, сидеть в летающей консервной банке одиннадцать часов, это надо иметь хорошую выдержку и терпение. Самолет подогнали к зданию Шереметьево-2 и протянули к люкам трубы выходов. Люди нервничали и торопились, повскакали со своих мест — всем не терпелось поскорее покинуть покрывший огромное расстояние борт.

Выйдя из самолета в числе первых (пассажиров первого класса проводили к выходу отдельно), я вдруг почувствовал пустоту. Хмурая ночь, которая висела над Москвой тяжелыми рыжеватыми от городской подсветки тучами, показалось мне еще более тоскливой и пустой.

Из-за задержек рейсов вышло так, что три самолета приземлились один за другим, и на паспортном контроле была озлобленная толчея. Люди суетились, перебегая от одной очереди в другую, капризничали дети, покрикивали на них уставшие родители, кто-то требовал открыть дополнительные пропускные пункты, а я стоял и с легкой грустью думал о том, что человечество стоит на пороге великих событий, но ведь это ничего не меняет. Люди так и останутся такими, какие есть, и простому обывателю не будет никакого дела до того, что земляне улетели в космос. Ну, может быть, они испытают краткие мгновения гордости, но не более того.

— Антон Доров? — ко мне подошел низкорослый худой мужчина в очках, одетый в униформу аэропорта. Он безошибочно вычленил меня из толпы пассажиров.

— Да? — пожалуй, я не удивился.

— Пройдемте со мной, вам незачем стоять в общей очереди…

Аха, — подумал я, пройдя через какой-то технический коридор, — вот он, первый бонус от моего статуса. Приятно, черт возьми!

У меня даже не проверяли документы и, выпустив в зал ожидания, предложили вызвать такси.

— Оставьте меня пожалуйста на время в покое, — очень добро и сдержано попросил я. Но поглядел так, что мужчина даже попятился. Кивнул и ушел обратно в свои тайные галереи.

Я постоял, глядя, как закрывается за ним массивная алюминиевая дверь, и побрел через аэропорт, где мне пришлось усиленно отбиваться от таксистов, которые вразнобой предлагали свои услуги по бесстыдно завышенным ценам. У самого выхода купил телефонную карту. Найдя автомат, замер перед ним в нерешительности. Время было уже позднее, или даже раннее, это кому как больше нравиться — начало четвертого. У Стаса была семья, и мне не особенно хотелось всех будить. Когда-то, когда погибли мои родители, двоюродный дядя без лишних слов взял меня к себе, но у него была собственная дочь, и я предпочел вернуться в родительскую квартиру, не отказываясь, впрочем, от помощи и любви своих родственников.

Зови меня, как тебе вздумается, — сказал тогда Стас. — Это не изменит моего отношения к тебе. Хочешь, зови дядей, хочешь — отцом, хотя ты уже слишком взрослый. Лучше зови Стасом, потому как дядя Стас звучит несуразно.

И вот, когда мои пальцы уже были готовы набрать нужный номер, сомнения заставляли медлить. Согласится ли Стас на столь рискованный ход? И готов ли я, даже заручившись обещанием Ворона, подвергнуть дядю столь серьезной опасности? Ох и умен же Родеррик, все сразу мне сказал. И тем не менее сам поехал не за чужими людьми — за друзьями!

Итак. Я приду и предложу Стасу авантюру. В случае его согласия женщина останется без мужа, а дочь без отца. Сейчас я поступал нечестно: имея единственного во всем мире близкого человека, собрался взять его с собой в далекий космос, не думая о том, как он нужен здесь другим.

Что вообще мне наверняка известно о собственном дяде? Ведь мы никогда не жили вместе. При встречах он казался человеком добродушным, хотя и резким на слова. Никогда не ждал ничего взамен того, что делал, и все, что делал, делал хорошо. Так зачем нужен ему какой-то инопланетный корабль, готовый унести с Земли в космос горстку людей? И, ведь не факт, что мы вернемся обратно! Если Ворон так терзает мое тело лишь легкими прикосновениями, как будут воздействовать на людей другие технологии корабля тоже не ясно.

Развернуться и уйти? Оставить в покое идиллию, оставить им их маленький мирок дома и уюта? Наверное, так и стоит поступить, но не ждать же мне обратного рейса здесь, в аэропорту. Решено, поеду к ним, повидаюсь, поем борща, запомню улыбки и тепло семьи. А потом улечу обратно. Ничего не скажу Стасу, не стоит. Родеррик прав, у меня не поднимется рука втащить в это безумное приключение дорогого человека.

— Здравствуйте, это Антон, — тихо проговорил я. Проходящий мимо дородный мужчина подозрительно оглянулся и прибавил шаг. Забавное, должно быть, зрелище: молодой человек, стоящий у телефона-автомата и разговаривающий с кем-то, но забывший при этом снять трубку.

Если честно, мне нет никакого дела до его мнения. Я не знаю, как начать разговор. А что если возьмет трубку тетя Света? Да, я давно так не робел!

Разозлившись, я сунул в автомат карточку, набрал телефонный номер и прижал трубку к уху, вслушиваясь в сонные, длинные гудки. Со злостью подумал, что хваленые иностранные спецслужбы могли бы и не отбирать у меня сотовый телефон где-то между принятием сонной таблетки и полетом на вертолете. Чем им мой сотовый помешал вообще?

Когда отзвучал двадцатый гудок, я испугался, что по той или иной причине их нет в Москве. За те два года, которые я провел в Лондоне, Стас мог прикупить дачный участок и увезти на отдых свою семью. Да куда угодно, хоть за границу. Надо было позвонить в Москву из Америки и все узнать, вот я разгильдяй!

Но тут гудки прервались, и сонный женский голос сказал в трубку:

— Алло…

— Э-э, — замялся я. — Будьте добры Стаса.

Несколько секунд в трубке царила тишина, а потом на меня обрушился возмущенный женский голос:

— Да вы что с ума сошли звонить посреди ночи?!

— Тетя Света, это ваш племянник — вклинился я, — это Антон, я из Лондона прилетел.

— Антон? — удивленно переспросила женщина. — Ты что ли?

— Ну да, у меня самолет только что приземлился…

— Да что же ты не предупредил, что прилетаешь?! — совсем по-другому, по-домашнему возмутилась моя двоюродная тетка. — Мы же и забрать тебя сейчас не можем!..

— Да я сам доеду, такси возьму и доеду… если можно.

— Да о чем ты?! Конечно, давай, приезжай быстрее, мы с Юлькой сейчас что-нибудь приготовим…

— Да не надо ничего, — сконфузился я.

— Надо, — строго заявила тетка. — Быстро дуй к нам!

— Я не раньше, чем через час, — предупредил я.

— Ну и хорошо! Мы ждем.

— А Стаса можно? — вдруг вспомнил я.

— Приезжай, мы ждем, — повторила тетя Света и положила трубку.

Вздохнув, я пошел ловить такси, чувствуя, как на сердце внезапно стало очень тяжело от неприятного предчувствия. Что же все-таки не так?!

Глава 5. Экскурс памяти. Часть вторая

От размышлений меня отвлек легкий шелест. Окунувшись в глубину воспоминаний, в то время, когда Родеррик Стерт был еще жив и наставлял меня, а Стас являлся больше дядей, чем другом, я не сразу заметил посторонний звук.

У нас на корабле забрезжил рассвет. Усыпанное декорацией звезд небо-потолок посерело, одна за другой звезды стали гаснуть, темнота разбавилось предутренним сумраком.

Встревоженный необычным звуком, я сел на постели, свесив ноги, опустил их на прохладный пол. Шуршали за переборкой, над потолком и за дверью. Словно тысячи тараканов бегали по кораблю. Я медленно встал, поправил брюки, и подошел к стене. Прижал ухо к переборке, прислушался — шорох не стихал.

— На корабле чужие? — спросил я у Ворона.

«Чужих на борту не наблюдаю», — тихо отозвался крейсер, но, как бы тихо он не ответил, я сморщился от нестерпимой головной боли, вспыхнувшей в висках. Хорошо еще, что это временное явление. Если больше ни о чем не спрашивать, минут через пять боль притихнет, вновь станет почти незаметной. Почти.

Приложив руку к панели у двери, я отступил на шаг назад, глядя, как она отъезжает в сторону. За дверью было темно.

— Свет — одна треть, — приказал я, напряженно вглядываясь в темноту коридора. Что-то шмыгнуло мне по голой ноге. От неожиданности и испуга я дернулся, отпрыгнул в сторону, присев на корточки, готовый к броску. В коридоре разгорелось освещение. С удивлением я смотрел на маленьких перламутрово-зеленых жучков, размером чуть больше черного африканского таракана, которые, шурша ветвистыми лапками, спешили по полу и стенам коридора. Они не проявляли никакой агрессии, торопясь по важному, одним им известному делу.

Несколько жучков изменили направление движение, когда дверь открылась, и вбежали в мою комнату. На дороге одного из них оказалась моя нога, но жучок не смутился, пробежал по ней. Электронные насекомые суетливо взобрались по стене к потолку и юркнули в еле заметную щель климатического контролера. Один жучок застыл на потолке, ощупывая длинными антенками-усиками края щели. Меньше, чем через минуту, он, деловито развернувшись, покинул мою каюту. Куда делись те двое, что нырнули внутрь механизма, я не знал.