Невинная и роковая - Ивонн Линдсей

Она провела руками по его сильной шее, широким плечам и спине, а потом вытащила край его рубашки из джинсов, чтобы наконец ощутить атласную гладкость его кожи. У нее покалывало кончики пальцев, пока она касалась волосков на его животе чуть выше пупка. Потом она неуклюже схватилась за пояс его джинсов.

И тут Тьерри взял ее за запястья и поднял ее руки вверх, чтобы поочередно их поцеловать. Он отпустил Милу. Она молчала и дрожала от желания, когда он просунул руки под ее свитер и застегнул ей бюстгальтер.

Она слышала, как часто бьется его сердце. Оба прерывисто и тяжело дышали. Она почувствовала, как он целует ее в макушку, а потом опускает руки и отходит в сторону.

Несколько бесконечных секунд они просто пялились друг на друга. Мила не знала, чего Тьерри ждет от нее на этот раз. Она понимала, о чем он думает. Она знала, что их объятие было совсем недолгим, а желание оказалось сильнее, чем она предполагала. Этот поцелуй показал, какими могут быть их отношения, если они не станут сдерживаться. Но между ними стоит ложь – ее ложь и желание манипулировать чувствами Тьерри.

Еще неизвестно, будет ли Тьерри доверять ей, когда все откроется. Она считала, будто цель оправдывает средства, но она сильно заблуждалась. Он сказал, что верность для него превыше всего. Разве верность не подразумевает честность? Ведь сейчас он целовал ее, вложив в поцелуи всю душу. Она сдержала рыдание, напоминая себе, что сейчас она не принцесса Мила. Она проститутка – женщина, умеющая ублажать душу и тело.

Она старалась подобрать правильные слова и выглядеть беспечной, чтобы унять растущее между ними напряжение. Неуверенно улыбнувшись, она сделала глубокий вдох.

– Если ты будешь так целовать свою жену, то я уверена, она не станет жаловаться. Это было…

– Это было опасно, – прервал ее Тьерри, отходя в сторону и проводя дрожащей рукой по своим коротко стриженым волосам. – Рядом с тобой я не могу сдерживаться. Я не ожидал такого. Я не имею права тебя хотеть, но все равно хочу.

– Ты очень страстный человек. Я заметила это еще в Нью-Йорке, когда мы разговаривали. Ничего удивительного, что твоя физическая страсть такая же сильная, как интеллектуальная увлеченность. – Она положила руку ему на грудь, чувствуя под ладонью тепло его тела. – Хок, не волнуйся. Все будет в порядке.

Но, сказав об этом, она задалась вопросом, будет ли так. Ведь между ними лежит толстая паутина лжи.

Глава 13

Остаток дня Тьерри метался по дому, как рассерженный тигр, не в силах ничем заняться. После их встречи в библиотеке Эйнджел скрылась из глаз, и он едва мог ее за это винить.

После обеда он услышал из кухни запах выпечки. Ему очень хотелось посмотреть, чем занимается Эйнджел, но потом он понял, что, увидев ее в домашней обстановке, он не сдержит желания.

Еще в детстве он усвоил, что не нужно хотеть того, чего ты не можешь получить. Циничная улыбка коснулась его губ при мысли о том, как бы отреагировали люди, если бы он заявил что-то подобное. Как будто кто-то поверит, что молодому принцу может быть что-то недоступно. Однако на свете много всего, что нельзя купить за деньги или получить, используя власть. Но дело в том, что, несмотря на долгие годы самоограничения, Тьерри испытывал желание, хотя старался его подавлять.

Вот и на этот раз он поборол желание пойти на кухню, сесть за стол и наблюдать за тем, что делает Эйнджел. Принцесса Мила вряд ли будет хлопотать на кухне, поэтому у Тьерри нет ни малейшего желания надеяться на то, что он никогда не получит.

Наступил вечер. Тьерри сидел в большом зале, пристально глядя в камин и пытаясь обуздать свой темперамент. Расправив плечи, он простонал, почувствовав в них напряжение. Он услышал, как Эйнджел вышла из кухни и направляется в зал.

– Хок, ты готов ужинать? Я приготовила еду и испекла хлеб.

– Да ты королева домашнего уюта, – ответил Тьерри, потом сразу пожалел о своих словах, заметив обиду в рыжеватых глазах Эйнджел. Она не заслужила такого обращения, поэтому он поспешил извиниться. – Прости, я сказал глупость. Я благодарен тебе за то, что ты хлопочешь на кухне. Если бы не ты, мы бы умерли от голода.

Эйнджел рассмеялась, но как-то невесело:

– Я научилась готовить, пока училась в американском университете. Там я многое узнала.

Тьерри вполне себе это представлял. Интересно, там ли она приобрела опыт в вопросах сексуальных утех? Возможно, она выучилась древнейшей профессии. Почувствовав горький привкус во рту, Тьерри возненавидел мысль о том, что Эйнджел спит с другими мужчинами. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему, хотя это было невозможно. Он не такой, как его отец. Он не может наслаждаться другой женщиной, когда у него есть невеста-принцесса.

Выбросив эти мысли из головы, Тьерри последовал за Эйнджел на кухню, где они договорились ужинать. Большая столовая с огромным столом, за которым размещались двадцать четыре человека, была не такой интимной. Хотя еда была простой, Эйнджел ставила на стол букеты свежих весенних цветов из леса и сада, подавала на стол салфетки и зажигала свечи в серебряном канделябре.

Но, несмотря на приятную атмосферу, разговор за ужином не клеился. Между ними чувствовалось напряжение. После ужина Эйнджел стала убирать со стола.

– Оставь посуду, – произнес Тьерри.

Эйнджел вопросительно на него посмотрела:

– А кто будет за нас убирать? – Она выгнула бровь.

Он оглядел ее платье рубинового цвета, замечая, как удачно оно подчеркивает ее фигуру. Декольте не было вызывающим, но притягивало взгляд каждый раз, когда Эйнджел двигалась. Вот она повернулась к нему обнаженной спиной, и Тьерри сразу захотелось ее поцеловать. Каждый вечер Эйнджел выглядела по-разному, она старалась развлечь Тьерри словом и делом. И каждую ночь он изнемогал от желания. Она была поразительно красивой, умной и обладала отличным чувством юмора, которое так сильно привлекало Тьерри.

Он хотел ее. И он имел право на ее тело, потому что оплатил ее услуги. И все же он запрещал себе ею пользоваться. Кое-кто сказал бы, что он сошел с ума, ворочаясь по ночам без сна от неутоленной страсти. Но он привык к самодисциплине. Он не мог дать слабину, как бы этого ни хотел.

– Хок? – сказала Эйнджел, и он осознал, что таращится на нее, а она ждет ответа на свой вопрос.

– Я уберу посуду утром. Пойдем со мной. Я кое-что тебе покажу.

Тьерри провел Эйнджел по первому этажу через большой зал в коридор на другой стороне дома.

– Куда ты меня ведешь? – спросила она, глядя на старинные гобелены на стенах.

– В святилище внутри моего святилища, – загадочно ответил он.

– Я заинтригована.

– Очень немногие входили сюда, и здесь никого не было без моего разрешения. Это то место, где я хочу быть совершенно один.

Достав ключ, он отпер массивную деревянную дверь в конце коридора. Дверь открылась внутрь, и показалась винтовая каменная лестница, идущая вниз.

– Ты ведешь меня в темницу? – полушутя спросила Эйнджел.

– Я предпочитаю считать это моим тайным сокровищем.

Тьерри повернул выключатель на стене и повел Эйнджел вниз по лестнице. Она восторженно вскрикнула, увидев огромный природный бассейн с водой, мерцающей в полумраке. Тьерри зажег свечи вокруг бассейна.

Эйнджел подошла к краю бассейна, наклонилась и опустила руку в темную воду.

– Она теплая! – воскликнула она. – Как тебе удалось построить подземный бассейн с подогревом?

– Это сделал великий архитектор по имени природа, – просто ответил Тьерри. – Бассейн столетиями питается из теплого подземного источника. Мне кажется, в прошлые века его использовали как объект поклонения или даже исцеления. Я всегда чувствую себя лучше, когда в нем искупаюсь.

Эйнджел посмотрела на блики, которые отбрасывало на стены мерцающее пламя свечей. Закрыв глаза, она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, расслабляясь.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. – Она наморщила лоб, подыскивая правильные слова. – Здесь особенная энергетика. Древность и спокойствие просто витают в воздухе. Почти слышно эхо голосов давно ушедших людей.

Она рассмеялась, словно смущаясь причудливости своих мыслей, но Тьерри понял, что она имела в виду. Он чувствовал то же самое.

Он кивнул:

– Давай искупаемся? Это отличный способ расслабиться после трудного дня.

– Я с удовольствием тут поплаваю. Но мне нужно принести купальник…

– Не нужно. Ты будешь в бассейне одна.

Эйнджел посмотрела на него из-под полуопущенных век, слегка наклонив голову набок:

– А ты? Разве ты сегодня не устал?

В полутьме было непонятно, то ли она говорит серьезно, то ли снова его дразнит, как часто делала последние дни. Тьерри решил, что она его дразнит.

– Ты хочешь, чтобы я поплавал вместе с тобой? – уточнил он.

Она кивнула:

– По-моему, это будет интересный урок, ты не согласен?

– А какова цель урока? – спросил он.