Любовь не для меня! - Дарси Блейк

— Нет, не забыл. — И он улыбнулся. Он в самом деле улыбнулся!

Конечно, это была не та улыбка, широкая, радостная, неотразимая, какой он оделял только тех, кто ему действительно нравился. О нет! Глаза его оставались холодными. Улыбка во весь рот открыла белые совершенные зубы, и Кэрри впервые поняла, что можно испытывать горячее желание стереть ее с этого красивого лица.

Но прежде чем она успела это сделать, Майкл подался вперед и, упершись руками в скамейку по обе стороны от Кэрри, намертво приковал к сиденью. В испуге Кэрри откинулась назад.

— Уверен, это событие окончательно избавит Лесли от ненужных волнений, — мягко сказал Майкл. — Видите ли, великое преимущество назначения церемонии на четверг состоит в том, что Гарри с женой уже вернутся из небольшой поездки по предместьям. И мы… нет, вы предложите им стать нашими свидетелями. — Он бесстрастно посмотрел на Кэрри. — Что может быть убедительнее?

Этот человек был серьезен. Он действительно так думал. Невеселая улыбка еще не исчезла с его лица, но взгляд ледяных серых глаз встревожил Кэрри. Она слегка расслабилась и выпрямилась, стараясь не коснуться Майкла.

— А вдруг Лесли засомневается, увидев, что невеста вовсе не в восторге от предстоящего бракосочетания? — осторожно предположила Кэрри. — Кроме того, в четверг вы открываете новую выставку.

— Известие о нашей свадьбе заставит толпы осаждать галерею. Каждый захочет познакомиться с вами. — Он встал во весь рост, и Кэрри с облегчением вздохнула. — И я уверен, что недостаток восторга с вашей стороны все объяснят разыгравшимися нервами.

— Ах да, конечно! Мне следовало догадаться. Любая девушка нервничала бы, выходя замуж за мужчину с таким послужным списком.

— Меня уже начинают раздражать ваши постоянные и совершенно необоснованные ссылки на мой послужной список. Кроме того, мне тридцать один год, и я не давал монашеских обетов! Думаю, нам лучше вернуться в дом и решить, в какой форме преподнести радостную весть вашему отцу.

— Такой формы не существует, ибо я вовсе не собираюсь выходить за вас замуж. — Кэрри поднялась. — А сейчас, если позволите, я уйду.

Какое-то время Майкл продолжал преграждать ей путь, стоя в угрожающей позе. Его глаза тускло мерцали в свете умирающего дня. Кэрри понимала: реши он остановить ее, и ничто не поможет, разве что крик, да и тот вряд ли подействует на Майкла. Но его безжалостный взгляд не сломил Кэрри, и он отступил, грациозным жестом пропуская девушку.

Кэрри никак не могла дождаться, когда же подруга снимет трубку, но длинные гудки не прекращались. Ну и ладно, решила она, переночую в отеле. Но вдруг уверенность покинула ее. Зажав в руке записную книжку, Кэрри бросилась из холла наверх, перескакивая через ступеньки.

Кэрри собрала и аккуратно упаковала вещи в чемодан. В конце концов, она взрослая женщина, а не ребенок, чтобы бояться большого злого волка. Майклу О’Берри не удастся заставить ее остаться. И выходить за него замуж — тоже.

Достигнув поворота лестницы, она помедлила и взглянула вниз. Майкл разговаривал по телефону. Заметив Кэрри, он положил трубку и наблюдал, как она спускалась по ступеням, а затем молча, видимо собрав все свое мужество, прошмыгнула у него за спиной.

— Кэролайн.

Ухватившись за ручку входной двери, она почувствовала себя в большей безопасности.

— Что?

— Я подумал, может быть, вам понадобится ваша сумочка? — сказал он, протягивая ее Кэрри.

Да провались она, эта сумочка, и ты вместе с ней, чуть не воскликнула Кэрри, но Майкл был прав. Без денег и кредитной карточки далеко не уйти. Она неохотно покинула спасительный порог и направилась к Майклу, готовая в любой момент, если потребуется, метнуться обратно. Однако он даже пальцем не пошевельнул, чтобы удержать ее. Только передал сумку и пересек холл, чтобы открыть перед Кэрри парадную дверь.

— Вы меня отпускаете? — спросила она, почему-то до конца не веря в удачу.

— Но только на очень коротком поводке, Кэролайн. Я положил записку с номером моего телефона в вашу сумочку. Позвоните, когда понадоблюсь.

— Только не ждите, затаив дыхание, — огрызнулась она.

Он улыбнулся.

— Когда вернетесь, мы обсудим приготовления к свадьбе.

И прежде чем Кэрри поняла, что произошло, она очутилась на улице. Внезапно испугавшись, проверила, на месте ли кошелек. Он был в сумке. Майкл казался таким уверенным в ее возвращении, что на мгновение Кэрри подумала, не взял ли он деньги. С облегчением вздохнув, она завернула за угол и остановила проезжавшее мимо такси.

Отель, который выбрала Кэрри, был до отказа набит туристами. В таком месте отыскать ее будет трудно.

— Как вы будете платить, мисс Ховард? — спросил галантный и предупредительный портье.

— Наличными.

Она протянула деньги. Бегло взглянув на купюры, клерк профессионально улыбнулся, а затем направился в офис.

— Извините, мисс, — сказал он, вернувшись. — Не могли бы вы пройти сюда? — Поддерживая Кэрри за локоть, он помог ей обогнуть стойку.

— Что-нибудь не так? — нервно поинтересовалась Кэрри: она еще ни разу в жизни не оказывалась в подобной ситуации.

— Уверен, нет ничего, в чем мы не могли бы разобраться, — твердо сказал служащий.

Он отвел ее в маленький офис, отгороженный от холла, прочь от любопытных взглядов, которые они уже начали к себе привлекать.

— Сядьте, пожалуйста. — Он был довольно вежлив, но, возможно, таков порядок. — Я должен предупредить, — заговорил клерк, как только Кэрри устроилась. — Купюры с такими номерами объявлены в розыск. Они были украдены. В нашем отеле в таких случаях принято обращаться в полицию. Они скоро будут здесь.

— Украдены? — ошеломленно произнесла Кэрри. — С какой стати объявлять их… — она замялась… — в розыск?

Майкл! Так вот что он имел в виду, говоря о коротком поводке!

Майкл забрал ее из полицейского участка спустя часа два. Он приехал туда вместе со старшим офицером полиции, с которым был на «ты», и удостоверил тот факт, что она действительно Кэролайн Ховард, и что его заявление о похищении денег — прискорбное недоразумение. Майкл безжалостно продемонстрировал Кэрри, что готов пойти на что угодно ради достижения своей цели.

Ну что ж, стань Майкл О’Берри ее мужем, это вызвало бы зависть множества дам. Поистине лакомый кусок, он имел деньги, влияние и ту сексуальную притягательность, которая влечет женщин с неодолимой силой магнита. Кроме того, став его женой, она окажется в идеальном положении для того, чтобы отплатить ему за два часа, проведенные в заточении, когда на нее смотрели как на обыкновенную преступницу.