Хромосома Христа, или Эликсир Бессмертия. Книга третья - Владимир Колотенко

– Вот-вот, – сказал Вит, почесав бородку, – я так и знал: генная экономика…

Я знал, что Жора давно вынашивал эту мысль. Однажды он попытался пробиться ко мне со своей генной экономикой, но не нашел никакого ответа. Тогда я даже не сообразил, что он имел в виду. Он и не стал разъяснять. Видимо, идея еще не совсем вызрела. И вот он решился.

– Чушь какая-то, – сказала Рая.

– Конечно, – поддержал ее Вит.

Признаюсь, и у меня до сих пор не было ни малейшего представления о Жориной «генной экономике» – что это? Можно ли инъекцией премьер-министру наносом, содержащих по всем признакам совершенный геном, повысить уровень ВВП или снизить цену за баррель нефти? В самом деле: какая-то чушь собачья… И ничего больше. Так я думал тогда. Так думали все, кто впервые услышал это. Никто до сих пор серьезно не воспринимал Жорину «генную экономику».

Если бы Тина была с нами, подумал я, она бы наверняка тоже… Хотя… Вряд ли. Что она могла понимать в «генной экономике»?

Когда он читал курс своих лекций в Сорбонне, Оксфорде или Массачусетсе, вначале (рассказывал он, улыбаясь) тоже часто встречал недоумение и неприятие: какая еще «генная экономика»? Он терпеливо разъяснял. До тех пор, пока не приходило ясное понимание: теперь-то все it’s o’key! Вначале и мы противились. Мы даже слушать не хотели. Поэтому перешли на Дарвина. Или на Мальтуса…

– Слыхали, – сказала Инна, – уже создан виртуальный неандерталец…

– Если бы не я, – сказал Вит, – из тебя давно бы сделали чемодан или да-амскую сумочку.

Наталья рассмеялась.

– Ты бы лучше побрился, – сказала Виту Инна, бережно снимая с его бородки хлебную крошку, – ты и без бороды – наш дедушка Маркс.

Я подошел к Юле и тихо спросил: что? Она медленно покраснела, потянулась к моему уху губами и прошептала:

– Вы меня берете с собой?

Поездка к китайцам была небезопасной, и хотя они уверяли нас в том, что нам ничего не грозит, мы с Жорой не стали рисковать.

– Нет, – сказал я.

– Ты же мне обещал! – настаивала Юля.

Мы тотчас забыли о Марксе и его слишком узком взгляде на жизнь. И «генная экономика» не легла нам в тот день на слух.

– Нам пора, – сказал я, обращаясь к Жоре.

– Да-да, идем-идем…

Мне запомнился Жорин взгляд, которым он одарил всех присутствующих, слегка снисходительный радостный взгляд, каким любящий отец смотрит на шалящих детей: ах, вы мои милые несмышленыши…

Это же он придумал и свой «генный социум», и «генную экологию», и «генную власть»… Засилье Жориных генов! Жуть!

В Пекине он об этом не сказал ни слова. Зато там, среди китайцев, мне вдруг открылась вся тайна Жориной идеи. В самом деле: разве вся экономика жизни не соткана из генов?!

– Главное в «Капитале», – заключил тогда Жора, – как делить? Правда, об этом в книжке – ни слова.

– Значит, Жора был прав?

– Его интуиция – как центурии Нострадамуса. Как иероглиф. Я понял это еще в Китае.

– И Конфуций в сердце? – говорит Лена,

– Да-да, и Жора – в сердце! Мы поселили там Жору, сами не подозревая об этом. Это и был тот самый Жорин культ, о котором из уст в уста уже кочевала по миру молва. Это был Жорин след на Земле.

И Юля была без ума от Жоры!

Глава 11

Вскоре мы и Стаса с его искусственными матками и плацентами, хорионами и пуповинами перетащили к себе.

– Ты не пожалеешь, – сказал ему Жора, – здесь безмерное поле для твоего творчества.

– Я никогда не сомневался, – сказал Стас, – в твоем умении обольщать людей, не суля им ни денег, ни славы…

Жора просиял:

– Стас, – сказал он, – ты – у нас не девочка, и уже не так молод, чтобы, «задрав штаны, бежать за своим комсомолом».

Легкий на подъем, Стас перебрался к нам, не колеблясь. Америка ему тоже нравилась. Мы приняли его, как родного. Он располнел и сильно отяжелел. Не могу сказать, что он изменился настолько, чтобы я не узнал его, встретив случайно на улице. По-видимому, я слишком долго стоял и разглядывал его прежде, чем мы бросились друг другу в объятия.

– Что, я так изменился? – спросил Стас.

На это я только дружески потрепал его по щеке ладошкой.

– Дела заели, – сказал он, словно оправдываясь, – деньги, знаете ли, не дают продыху.

На своих искусственных матках Стас заработал солидный капитал и теперь, как каждый капиталист, терзался мыслями о новых проектах.

– Мы тебя быстро приведем в норму, – пообещала Наташа.

Она имела в виду теннис. И не только теннис – утренние пробежки по песчаному берегу, умеренность в еде, посты, молитвы… Вообще весь наш образ жизни – The Pyramiden Way of Life. Впрочем, мы были избавлены от заботы загонять каждого в наше стойло – наш стиль поведения: вольному воля, но никто не отказывал себе в удовольствии проповедовать его преимущества.

Сюда бы к нам ещё Тину! Об этом можно было только мечтать.

Вслед за Стасом прилетел к нам и Юра. Они встретились с Жорой так, словно только вчера расстались. Будто и не было этой пропасти лет.

– Ты здоров? – спросил Жора, и, не ожидая ответа, добавил, – это хорошо. А я здоров.

Я смотрел на них и радовался, что мне удалось снова собрать их вместе.

– Слетаются птенцы к родному гнезду, – рассмеялась Ната.

– Юрка! Ты!? – Тамара бросилась ему на шею, – ты – прелесть! Толстый какой, жирный просто…

– Крепкий, – сказал Юра и нежно обнял Инну, – не толстый, а крепкий.

– Да! А это что? – воскликнула Инна и ткнула указательным пальцем Юре в живот. – Ты же был худющий, как щепка!..

– Ань, привет…

– Юрка!..

Это было время радостных встреч. Мы сидели и пили вино. Как сто лет назад.

– Ты богат? – спросил Жора.

– Я счастлив, – сказал Юра, – кажется, счастлив. А ты?

Жора окинул его вопросительным взглядом. Затем:

– Я нищ как последний проныра, – сказал он, – но и баснословно богат.

– А где Шут, – спросила Тая, – кто знает, где теперь Шут?

Мне было интересно, как Юля встречала каждого – на «ты»:

– Ты сегодня ел?

Этим вопросом она встречала всех новеньких.

А как бы она встретила Тину? Жора бы воскликнул: «Ти, ты где пропадала?! Мы тут все без тебя…».

Что, что «без тебя-то»?!

Я был восхищен: как хорошо держится Аня!.. С Юлей они встретились, как родные.

Глава 12

Объявился и Шут. Он нашел нас по интернету и тут же бросил все свои дела, чтобы быть с нами.

– Это какой-то цугцванг!

Это были первые его слова. Мы, конечно же, все изменились. Да! А разве могло быть иначе? Но его нарочито-насмешливый склад ума остался при нем. Это было время не только встреч, но и неожиданных узнаваний. Однажды расставшись и расставшись, казалось, навсегда, мы вдруг встретились снова и узнали друг друга… Не верилось, но прошли годы.

– Удача, я вижу, не обошла и тебя стороной, – сказал Юра Ане.

Мне показалось, что у Ани давно был готов ответ и на этот вопрос.

– Все люди верят в удачу, – сказала она, – но самые удачливые верят только в себя.

Были и вопросы, что называется, в лоб:

– Я слышала, ты стал киллером? – спросила Наталья.

– Тебе не терпится узнать правду?

Не переставая щурить глаза, Ната кивнула.

– Правда, – сказала она, – это одно из самых больших наслаждений человека. Без нее мир погряз бы в дерьме!

Юра только секунду держал паузу.

– Ты пользуешься правдой, – сказал он, – как инструментом дознания.

И еще секунду подумав, добавил:

– Как щипцами для пыток.

– Я просто ее очень люблю. Впрочем, можешь не отвечать.

Ната встала и отошла к окну.

– Я стараюсь никогда не делать людям больно, – сказала она.

Кто-то мог бы расценить эти слова, как упрек. Только не Юра.

– Я тоже, – сказал он.

Слух о том, что среди нас появился самый настоящий профессиональный киллер вызвал невиданный интерес. Каждый хотел задать ему свой горячий вопрос. Юра не прятался – пожалуйста! Правда, отвечал сухо, но без какого-то там нарочитого вызова, без восторженных нот в голосе, просто, словно рассказывал вчерашнюю газетную утку.

– У меня ведь такая профессия – заглядывать в глазок, – уточнил он. – Этим я зарабатываю на жизнь. И профессию, замечу, никогда не менял. Прежде я заглядывал в глазок объектива микроскопа, а теперь вот в глазок прицела… Разницы ведь никакой. Я использую свои знания и опыт в разных сферах жизни и на самом высоком уровне.

– А скажи, – приставала Инна, – а скажи…

– Это твой черный день, – сказал Жора, – держись!

Юра улыбнулся:

– Черные дни мои давно позади.

– Я тебе верю, – сказала Инна, – но…

– Да, – едва слышно сказал Юра, – убивал.

Он кротко стоял перед Инной, как стоят перед иконой, потирая свои пальцы и не мигая, смотрел через притемненные стекла своих очков прямо Инне в глаза. В эти недолгие секунды Инна была похожа на беспомощного щенка. Между ними повисла короткая тишина, затем Юра добавил: