Канарис. Руководитель военной разведки вермахта. 1935-1945 - Карл Хайнц Абсхаген
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Канарис принял под свое крыло абвер, это было сравнительно небольшое «заведение». В последующие годы оно неуклонно разрасталось. Мы не будем здесь касаться истории становления абвера, пусть этим займутся более сведущие авторы, однако кое-что о развитии данной организации сказать все же необходимо. Когда Канарис занял свой пост, абвер существовал в имперском военном министерстве как подразделение. В течение 1938 г. эта структура дважды претерпела реорганизацию, и в результате возникло Управление по разведке и контрразведке Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (ОКВ), которое заменило военное министерство, ликвидированное после отставки Бломберга. Управление включало пять подразделений: отдел «Аусланд», три специальных отдела, ведавшие вопросами разведки и контрразведки, и центральный отдел. Отдел «Аусланд» являлся представительным органом абвера и поддерживал связи со спецслужбами министерства иностранных дел, с немецкими военными, военно-морскими и военно-воздушными атташе за границей, а также «обслуживал» иностранных атташе в Германии. В состав отдела «Аусланд» входило также отделение по вопросам международного права, когда они касались вермахта. Шпионажем, то есть приобретением секретной информации за рубежом агентурным или любым нелегальным путем, отдел не занимался.
Это было главной задачей 1-го отдела. Ему подчинялась так называемая секретная информационная служба; через свои филиалы за границей она получала от зарубежных агентов сообщения, содержащие важные для военного руководства сведения о техническом оснащении вооруженных сил и военно-промышленном потенциале государств, вероятных противников Германии, а также предполагаемых нейтральных стран. Здесь следует подчеркнуть, что абвер вообще и 1-й отдел в частности отвечал за сбор информации, которую затем – в нужных случаях с сопроводительной оценкой степени надежности источника – пересылали для анализа в соответствующий отдел Главного штаба сухопутных войск, военно-воздушных или военно-морских сил, в зависимости от характера поступивших данных, а во время войны – в штаб оперативного руководства Верховного командования вермахта (генерал А. Йодль).
По важности выполняемых поручений и по числу служебного персонала за 1-м отделом следовал 3-й отдел, осуществлявший собственно контрразведывательные мероприятия. Другими словами, его сотрудники должны были пресекать деятельность вражеских разведок в Германии, разоблачать агентуру противника или внедрять в его сети своих информаторов и провокаторов, защищать части и подразделения вермахта, транспортные магистрали и предприятия военной промышленности от актов саботажа и диверсий. При решении названных задач отделу волей-неволей приходилось тесно сотрудничать со службой безопасности гестапо и с СД.
Значительно меньше двух предыдущих отделов был 2-й отдел, который в первую очередь ведал подрывной деятельностью в тыловых районах противника; он осуществлял диверсии на вражеской территории, разрушал важнейшие войсковые линии связи непосредственно за линией фронта. Иначе говоря, 2-й отдел выполнял те же функции, что и прославившиеся во время Второй мировой войны знаменитые британские командос. К реализации заданий сотрудники привлекали по возможности граждан вражеских государств, недовольных существующим политическим устройством, а в странах Восточной Европы – членов угнетаемых национальных меньшинств и других преследуемых слоев населения. Поддержание связи с этими элементами также входило в сферу деятельности 2-го отдела. Считаем нужным подчеркнуть, что Канарис с самого начала с большим сомнением относился к диверсионной деятельности. Он весьма здраво оценивал реальные возможности для претворения в жизнь подобных планов, чтобы надеяться даже при успешных диверсиях на сколько-нибудь существенное или даже решающее их влияние на ход военных действий. Кроме того, здравый смысл подсказывал, что ожидаемый от диверсионных актов эффект не шел ни в какое сравнение с одновременным ответным ростом ожесточения в лагере противника. И наконец, Канарис чисто эмоционально не мог примириться с мыслью о серьезной опасности, которой подвергаются при этом жизнь и здоровье ни в чем не повинных гражданских лиц обоего пола.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Относительно происхождения и значения этого прозвища среди прежних сослуживцев Канариса единого мнения нет, но оно упоминается уже в 1916 г. в «Мадридском этапе», о чем подробнее см. ниже. (Здесь и далее примеч. авт.)
2
Тогда ниточки потянулись к некоторым вождям независимых социал-демократов, в том числе и к депутату Диттману. Однако, если местные заводилы предстали перед военно-полевым судом и были расстреляны, то депутаты, которые, по мнению моряков, и были действительные подстрекатели, пользовались депутатским иммунитетом и избежали наказания.
3
Искаженное представление о Канарисе, сохранившееся до наших дней в широких кругах немецкой и зарубежной общественности, во многом сложилось под влиянием развернувшейся против него в тот период враждебной кампании в печати.
