Хрустальный Дракон - Ричард Кнаак

Не смотреть на этот гребень было невозможно, потому что, кто бы ни стоял перед повелителем дрейков, он ощущал полную уверенность, что голова уставилась прямо на него. В сравнении с этим гребни волков-рейдеров были слишком грубы. С длинным рылом, зубастой пастью, искривившейся в подобие улыбки, узкими, будто чего-то ищущими глазами, голова дракона казалась почти живой… и очень голодной. И это неудивительно. Гребень был больше, чем просто украшение: это было истинное лицо Короля-Дракона. Лицо, скрываемое шлемом, было просто пародией на человеческое. Лицо над шлемом — истинным. В действительности же весь вид дрейка представлял собой лишь декорацию. То, что казалось доспехами, на самом деле было обычной шкурой. Доспехи из чешуи и были настоящей чешуей дракона, частью его плоти. Его шлем нельзя было снять, потому что он-то и был головой дракона, так же, как и то, что было под шлемом и, с первого взгляда, казалось настоящей головой. В своих попытках использовать человеческое обличье, которое дрейки находили таким практичным во многих случаях, это было самое большее, на что были способны самцы. В этом деле они не так преуспели, как самки, хотя никто и не мог сказать почему. Но если судить по Килу и Грату, новое поколение самцов наконец сумело преодолеть барьер… хотя бы по части внешности. Как и Королю-Дракону, стоящему перед Кейбом, им следовало бы многое узнать о человеческой природе вообще.

В этом смысле нечто подобное можно сказать и в отношении многих людей.

Кейб старался не смотреть на гребень, который все время притягивал его взгляд.

— Я прибыл по делу чрезвычайно неотложному, повелитель Зеленый, и я благодарю тебя за эту немедленную аудиенцию. Я представляю себе, насколько я был бестактен.

Король-Дракон поднял голову, и, если бы в комнате и был кто-нибудь, кто только что думал, что перед Кейбом сидит человек, это его заблуждение тут же развеялось бы. Из глубины того, что несколько секунд назад казалось шлемом, на волшебника полыхнули два кроваво-красных глаза. Несмотря на то, что видимость шлема сбивала с толку, все же просматривались черты вытянутой чешуйчатой морды. Вместо носа были только две узкие щели. Когда повелитель дрейков говорил, его рот обнажал острые зубы хищника. Хоть это и можно было считать некоей пародией на человеческое лицо, все же та маска, которую он пытался выдать за что-либо более или менее приемлемое, делало его еще более ужасным.

Когда Король-Дракон говорил, из его рта время от времени появлялся узкий раздвоенный язык и, если не считать легкого пришепетывания на некоторых звуках, он говорил гораздо чище и правильнее, чем многие люди.

Так официально, друг волшшшшебник! Это должно быть действительно важжжжжное, безотлагательное дело, коль ты заговорил со мной таким официальным тоном.

Кроме них в огромной комнате, освещенной факелами, никого не было, как того и просил Кейб. Каменные стены комнаты были очень гладкими, что еще много лет назад дало повод Кейбу предположить, что пещеру вырыл кто-то из предков Короля-Дракона. В пещере было полно растений всех видов и размеров, а большинство стен было украшено ткаными гобеленами искусной работы, некоторые из них были невероятно древними. Много лет назад некий Король-Дракон очень хорошо потрудился, чтобы сделать свое логово роскошным, и явно преуспел в этом, но, тем не менее, в этой царской обстановке, окружающей его, темноволосый волшебник полного покоя не чувствовал. Невозможно было забыть, что это — гнездо дракона и останется таковым еще для бесконечного числа поколений.

Кейб перебрал много вариантов начала разговора, но ни один из них не показался ему удовлетворительным. Самым лучшим оказалось начать с главного, с того, за чем он приехал.

— Мой повелитель, я приехал за информацией, касающейся событий, происходящих во владениях твоего брата, Хрустального Дракона.

— Да? — Король-Дракон не смог полностью скрыть своего удивления. — И зачем это тебе нужжжжно?

Волшебник подошел ближе, остановившись только у самого края платформы. Его лицо оставалось невозмутимым.

— Я думаю, там что-то случилось. И я думаю, что в этом замешаны волки-рейдеры.

— Ааа? — теперь Кейб действительно завладел вниманием повелителя дрейков.

Единственной опасностью для них, не считая человеческой магии, которую уважали Короли-Драконы, были вечно голодные волчьи стаи арамитов. Черные корабли были бичом, с которым не могли покончить даже самые хитрые Короли-Драконы. Мятеж, который вынудил их прекратить грабежи, был для всех благодеянием.

— Расскажи-ка мне все поподробнее, друг Кейб.

Кейб рассказал ему о видениях, ничего не утаивая. Все это время Король-Дракон молчал. Волшебник знал, что Зеленый уже прикидывает возможные значения видения и что, в связи с этим, может от него потребоваться. К тому времени, когда Кейб закончил свой рассказ, повелитель дрейков уже имел свое собственное мнение по этому поводу.

— До меня доходили слухи, но это… Меня нисколько не удивляет, что волки-рейдеры появились в Драконьем царстве. В своем упорстве они не хуже тебя. Если они выбрали земли моего брата Хрустального, то я даже приблизительно не могу предсказать, что может произойти. Повелитель Легара — загадка даже для его собратьев. — Короли-Драконы называли друг друга братьями, но этот термин имел отношение только к их равному положению в обществе, а никак не к кровным связям. Насколько волшебник знал, никто из ныне здравствующих Королей-Драконов не были друг другу настоящими братьями.

— У тебя нет с ним никаких контактов… каким-нибудь способом?

— Нет, он не из тех, общение с которым доставляет удовольствие. Он всегда был сам себе на уме. Он не ищет нашего общества, да и мы, по правде говоря, избегаем его.

Кейб обдумал услышанное.

— Значит у тебя нет с ним никаких контактов? Дрейк оскалил зубы, но это вовсе не означало, что он был разгневан на волшебника. Он, скорее, был просто расстроен.

— Никаких контактов, друг волшебник. Никаких осведомителей. Никаких удачных способов разгадать его намерения… если они у него вообще есть. И не думай, что я не пытался. Не думай, что мои братья не пытались тоже.

— А что тогда насчет остального Легара?

Улыбка смягчила мрачное выражение морды рептилии. Зеленый Дракон выпрямился и поднялся со своего трона. Кейб не отступил, как это бы сделали многие другие, а просто запрокинул голову и посмотрел вверх. Он слишком хорошо знал Зеленого Дракона и отлично знал, что монарх уважает тех, кто стоит перед ним прямо.

— Об остальном Легаре нельзя сказать ничего интересного, друг Кейб. Земля сверкает, но она лишена души. Там можно видеть заснеженные Северные Пустоши, уж если что-то где-то и случается, так это в жарких, сухих странах, которыми правят мои братья. — Улыбка исчезла с его лица. Король-Дракон сошел с возвышения, и теперь его гостю, чтобы посмотреть ему в глаза, не надо было запрокидывать голову. — И все же я верю твоему слову и твоему мнению, что теперь все может измениться. Ты впервые вызвал во мне чувство любопытства. — Он помолчал, затем прошипел: