Свадебное путешествие Лелика - Алекс Экслер

Лелик посмотрел вперед — и точно: в конце улицы виднелся какой-то мужик, невозмутимо прогуливающий собачку. Лелик направился к нему, а Славик с Максом засеменили вслед.

Мужик остановился и стал смотреть в сторону приближающейся к нему троицы. Никаких эмоций он не выказывал. Однако в глазах его читалась напряженная работа мысли. Когда ребята приблизились на расстояние, пригодное для беседы, мужик коснулся руками своей шляпы в знак приветствия.

— Бонжур, мсье, — сказал Лелик, который этой фразой полностью исчерпал весь свой запас французских слов.

Мужик молча поклонился.

— Или это Голландия? — вежливо осведомился Лелик по-английски.

Мужик задумался.

— Или, может быть, Бельгия? — подсказал Лелик.

Мужик задумался еще больше. Затем шумно вздохнул. Макс тут же оживился.

— Эге, — сказал он. — А мужик явно не дурак выпить. В нем шнапса болтается — литра два.

— Не болтай, — строго сказал Лелик. — Все тебе шнапс мерещится.

— Откуда вы? — вдруг спросил мужик по-английски. Говорил он с очень сильным акцентом. Но каким — сразу не было понятно. Лелик не настолько владел английским, чтобы с ходу понимать, с каким акцентом на нем говорят.

— Мы из России, — с достоинством объявил Лелик.

— И как там? — икнув, поинтересовался мужик.

Лелик задумался.

— Ослепительно, — встрял в разговор Славик.

Мужик уважительно посмотрел на него и снова коснулся шляпы в знак приветствия.

— Какая это страна? — в лоб спросил Лелик, которого этот вопрос продолжал занимать.

Мужик снова глубоко задумался. В этот момент собачка дернула за поводок, и мужик покорно побрел за ней, точно так же продолжая думать.

Лелик слегка опешил.

— Э-э… Пардон муа, — вдруг всплыли у него в подсознании еще два французских слова. — Правда ли, что это Бельгия, сэр? — продолжил он по-английски.

— Вполне вероятно, — меланхолично ответил мужик, продолжая брести за собачкой.

— Но, может быть, Голландия? — продолжал допытываться Лелик.

— Весь мир — Голландия, — неожиданно ответил мужик, который вдруг сделал над собой и собачкой жуткое усилие воли и остановился. После этого он вдруг разразился пламенной речью, которая очень напоминала выступление доктора Геббельса на нацистских шествиях. Говорил мужик на чистейшем немецком языке.

— Вот те раз, — сказал Лелик. — Так он, оказывается, немец. Может, мы вообще еще в Германии? Границы-то не было.

— Ишь как заливается, — завистливо сказал Макс. — Мне бы два литра шнапса, я бы еще не так заливался.

— Кто о чем, а Макс о шнапсе, — недовольно сказал Славик. — Мы тут, понимаешь, вообще не пойми куда заехали, а он все о выпивке думает.

— Да ладно вам, — махнул рукой Макс. — Какая разница, куда мы заехали? Это же Европа. Тут куда ни заедь, через два часа все равно в Париже окажешься.

— Кстати, логично, — согласился Лелик. — Ладно, мы в Антверпене — и это главное. А чей он — бельгийский, голландский или германский — лично мне пофиг. Пускай они сами за него воюют. А я спать хочу.

С этими словами друзья распрощались со словоохотливым немцем, который продолжал что-то шумно говорить и на их уход вообще не обратил никакого внимания, и отправились в гостиницу.

Тетка внизу сказала, что номер готов и вручила им ключи. Компания поднялась наверх, Лелик открыл дверь и…

— Вот это я понимаю, — восхитился Макс. — Как она четко проинтуичила, что у нас свадебное путешествие!

— М-да, — сказал Лелик, с тоской глядя на шикарную двухспальную кровать для новобрачных, застеленную покрывалом со здоровенным малиновым сердечком посредине.

— Мама моя, — сказал Макс, открывая дверь в ванную. — Тут и ванна в виде сердечка. Какая прелесть! Это будет лучшая ночь в моей жизни.

— Ладно, — сказал Лелик, — хватит. Приняли нас за педерастов — тут уж ничего не поделаешь. Тихонечко переночуем, а завтра отсюда уезжаем, и плевать на все. Короче, так: мы со Славиком ложимся на кровать, а Макс забирается на диванчик в углу. Его специально по моей просьбе поставили.

— Почему это я на диванчик? — обиделся Макс. — У кого тут свадебное путешествие?

— Еще раз заикнешься про путешествие, — разозлился Лелик, — не будет ни путешествия, ни диванчика. Я устал, между прочим. Несколько часов за рулем. И если мне кто-нибудь помешает выспаться, то я этих кого-нибудь выставлю из номера в два пинка и один здесь буду кайфовать.

Макс притих. Лелик быстро принял душ, залез в постель и попытался заснуть. Славик сделал то же самое. К счастью, постель была достаточно широкая, поэтому никаких пикантных ситуаций вроде касания друг друга различными обнаженными частями тела у них не возникло. После этого настал сольный номер Макса, который сначала пытался смотреть ночной канал по телевизору, затем требовал разрешения ограбить мини-бар в номере, но Лелик озверел не на шутку и сказал, что действительно выставит Макса из номера. Макс обиделся до глубины души, но залег на свой диванчик и вроде бы затих.

Выключили свет. Макс начал очень громко ворочаться и периодически шумно вздыхал. Потом он стал громко вздыхать и очень шумно ворочаться. После этого он стал со свистом вздыхать и бурно ворочаться.

Но тут Лелик вспомнил, что они во время смены валюты купили про запас еще одну бутылочку вискаря. Он встал, достал бутылочку из кармана, отнес ее Максу и ласково сказал:

— Пей, дитятко. Пей, сволочь. Но если ты после этого еще раз громко вздохнешь или шумно повернешься, я тебя задушу своими собственными руками прямо в колыбельке. Понял?

Макс ничего не ответил, а только шумно присосался к бутылочке, выражая всем своим видом полное одобрение происходящему… Ровно через пять минут Макс затих настолько, что его присутствие в комнате почти не ощущалось. Лелик еще некоторое время настороженно вслушивался в темноту, боясь расслабляться раньше времени, однако с диванчика Макса послышалось ровное сонное дыхание, после чего Лелик успокоился и тоже заснул. Это была их первая ночь на гостеприимной европейской земле.

Проснулся Лелик оттого, что чья-то рука нежно обвила его шею, а чьи-то губы стали жарко дышать ему в ухо. Лелик очнулся мгновенно, тут же вспомнил перипетии вчерашнего дня и сообразил, что рука и губы никак не могут принадлежать горячей бельгийке или голландке, а принадлежат они Славику, которому, судя по всему, сейчас снится черт знает что. Лелик осторожно открыл глаза и увидел Макса, который лежал с открытыми глазами на диванчике напротив и с интересом наблюдал за тем, как рука Славика обнимает Лелика за шею.

— Славик! — громко сказал Лелик.

— Что? — откликнулся тот сквозь сон.

— Руку свою чертову убери, — возмущенно сказал Лелик, — эротоман фигов.

Славик с видимым усилием открыл глаза, приподнял голову, ойкнул и быстро отполз от Лелика подальше.

— Ничего, ничего, — сказал Максимка со значением в голосе. — Можете меня не стесняться. Невеста на редкость неревнива. Раз вы уже взяли номер для новобрачных педерастов, так можете оттянуться по полной программе. Я отвернусь.

— Задолбали эти дурацкие шутки! — крикнул Лелик, отбросил одеяло, вскочил и… вдруг обнаружил, что трусов на нем нет. Максим со Славиком разразились восторженными аплодисментами.

— Браво, — крикнул Макс, — бис. А вокруг столба извиваться могешь? А танец пениса продемонстрируешь?

Лелик ойкнул, быстро прыгнул в постель, накрылся одеялом и заорал:

— Кто с меня снял трусы, мать вашу?

У Славика с Максом началась истерика.

— Это гномики, — прохрипел Славик, закатываясь. — Они ночью пришли, залезли под одеяло и стащили с тебя трусы.

— Ага, — подтвердил Макс. — Гномики-гомики. Их администрация всегда присылает в номера для новобрачных. Мало ли что. Вдруг пригодятся?…

Лелик сунул руку под подушку и вдруг обнаружил там свои заветные трусы. Тут же он вспомнил, что в этих трусах оказалась довольно жесткая резинка, которая ему в дороге натерла бедра, поэтому он, ложась спать, трусы снял и засунул под подушку. Лелик, чертыхаясь, надел под одеялом трусы и снова вскочил с кровати.

Славик с Максом, завидев Лелика в трусах, заулюлюкали и засвистели.

— Не фиг свистеть, — строго сказал Лелик. — Бесплатно я тут уродоваться не буду. Все порядочные стриптизерши неоднократно за вечер получают по пятьдесят баксов, которые им засовывают за лифчик или за трусики.

— Надевай лифчик, — с готовностью сказал Славик. — За такое зрелище я пятьдесят баксов заплачу, не задумываясь.

Лелик понял, что с этой парочкой сейчас лучше не связываться, поэтому отправился умываться…

Завтрак в этой гостинице подавали какой-то странный: пара йогуртов, круассан и кучу всяких сладостей — джемы, пирожные и конфеты. А в ресторанчике кроме них сидели довольно странные парочки: либо юноша с девушкой, либо юноша с юношей, либо девушка с девушкой.