Секрет за секрет - Елена Хантинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я и близко не нахожусь к образцу.
– Но я не нашла в тебе ни одного недостатка, который бы не умилял, – я теребила губу. – Может, мы едем в поселок пожилых, где миниатюрные старушки будут похлопывать тебя по заду, а ты с улыбкой будешь делать вид, будто ничего не происходит?
– Гм, нет, к тому же я сильно сомневаюсь, что почтенные дамы способны на такие выходки.
– Будь я старухой и покажись ты в моем поселке, обязательно погладила бы тебя по заднице… – Я подняла палец: – Только я этого не говорила.
– Ты можешь гладить меня по заду в любое время, но, боюсь, это вступит в противоречие с договоренностью о платонических отношениях, – Кингстон подмигнул, и я засмеялась.
Хорошо, что мы словно позабыли нашу полуинтрижку или хотя бы освоились достаточно, чтобы шутить на этот счет.
Через десять минут Кинг въехал на паркинг перед каким-то на первый взгляд баром.
– Что это за место?
В улыбке, осветившей лицо Кингстона, сквозило не то предвкушение, не то озорство.
– Готова поразвлечься?
Его язык скользнул по щербинке на переднем зубе.
Я приподняла руку.
– Так, а вот это прекращай.
Улыбка Кингстона сникла, взгляд заметался.
– Что прекратить?
– То, что ты делаешь! Или только что делал. С неотразимо сексуальным видом говорил то, что можно принять за намек с соответствующим подтекстом.
Кингстон нахмурился. Даже хмурость ему шла и казалась сексуальной. Да, платонические отношения давались мне с огромным трудом.
– Никакого подтекста не было.
– Ты так считаешь?
– Я лишь спросил, готова ли ты развлекаться.
– Ах, вот ты как считаешь, – я развернулась на сиденье, сняла ногу с ноги, провела ладонями по обтянутым платьем бедрам и слегка их расставила. Да, я утрировала, но мне надо было доказать свою правоту. Я провела языком по верхней губе, чуть прикусила нижнюю и спросила с чувственными нотками а-ля секс по телефону:
– Ну как, Кингстон, готов поразвлечься?
Он заморгал с частотой стробоскопа, а баритон его сгустился и понизился октавы на две.
– Я не так говорил.
– Допустим, но эффект был таким, как если бы ты вот так сказал. Давай-ка выбираться из машины, пока феромоны не отключили разум!
Я распахнула дверцу и проворно выбралась, не дожидаясь, пока мы сознательно примем неправильное решение.
Кингстон вылезал из машины гораздо дольше – он незаметно поправил что-то в брюках, а щеки ярко алели. У меня немного отлегло насчет собственной физической реакции на флирт в машине.
Кинг все равно придержал для меня дверь бара и повел в зал, не отрывая кончиков пальцев от места чуть ниже талии, где у меня начинается крутой изгиб. Заведение действительно оказалось баром, но во втором зале…
– Кингстон, тут что, бросают топоры?!
– Точно. – Он обнял меня за бедро и прижал к себе.
Не успела я удивиться неожиданному панибратству, как рядом возник какой-то бородатый хипстер с татуированной до самого плеча рукой.
– Кингстон! Здорово, что ты пришел! – Глаза бородача едва уловимо вспыхнули, когда он заметил меня. – И подругу привел, гляжу?
– Ронан, это Куини. Куини, это Ронан, владелец заведения.
Ронан засмеялся.
– Кинг и Куини?! Эпично!
– Мы просто друзья, – объяснила я.
Пальцы Кингстона двинулись на моей пояснице.
– Мне полпинты твоего светлого. Куини, а ты что будешь?
– Ого, а ну-ка, стоп! Ему пинту молока, а мне рутбир, – я ткнула Кингстона в грудь. – Не хватало только нарезаться и швыряться топорами!
– Просто друзья, – Ронан насмешливо кивнул. – Я для тебя четвертую мишень оставил. Готовьтесь и приступайте, – на этом он отошел.
– Мы правда будем метать топоры?
– А что, это прикольно.
Я взяла Кингстона за щеки и повернула его голову вправо-влево.
– Кто ты и что сделал с моим бойскаутом?
Кингстон нагнулся, так что его лицо оказалось в дюйме от моего.
– Я твой бойскаут, Куини. Если я ношу поло и слаксы и пью молоко, а не пиво, это не означает, что я не умею развлекаться.
– Я отлично знаю твои умения, – прошептала (или простонала) я.
Лицо Кингстона потемнело, и он легонько провел пальцем от моего виска к подбородку.
– Не искушай меня, Куини. Вина – нерадостное чувство.
Он отступил, взялся согнутым мизинцем за мой и повел меня в кабинку для метания топоров.
Мысленно я твердила, что с легкостью справлюсь с собой. Кингстон – всего лишь парень, бросающий топоры.
Да вот только он не просто парень с топором. Он молокопьющий, двереоткрывающий, супервежливый бойскаут-друг, который вдруг остановился у стеллажа ботинок со стальными мысками.
– Какой у тебя размер? – спросил он.
– Пятый, – задыхаясь, ответила я.
Кинг поглядел вниз и тронул мыском мою стопу.
– Правда? Какая у тебя маленькая ножка!
Он подал мне ярко-розовые ботинки, и я мешком осела на скамью.
Но Кингстон не сел рядом, а взял один из невысоких табуретов и уселся передо мной, после чего снял с меня шпильки и начал заправлять мои ступни в розовые с черным грубые ботинки.
Мои интимные части до нелепого возбудились от физического контакта, особенно когда длинные, теплые, толстые пальцы Кингстона обхватили мою икру снизу. В общем-то, жест был абсолютно заурядный, но на деле выходило что-то иное – из-за выражения его лица и из-за того, как энергия пронизывала все мое тело с каждым прикосновением. Хорошо еще, что Кингстон свято чтит правила и не станет нарушать договоренность о платонических отношениях!
Я уже убедила себя, что мне надо продержаться всего час, но тут рубашка поло вдруг оказалась у Кингстона над головой.
Он аккуратно положил снятую рубашку на скамью.
Он не остался полуголым – это же Кингстон. Единственный раз, когда я видела его без рубашки, – той ночью, когда, раздевшись, он был готов на приятнейшие непристойности.
Учтивые, но такие манящие.
Кингстон остался в тонкой белой футболке, не скрывавшей рельефные мышцы пресса и маленькие соски. Которые я трогала не только пальцами. Мне хотелось сохранить ясность мысли и хладнокровие, но белая футболка, только подчеркивавшая прекрасное тело, и чертовы топоры затрудняли мне задачу.
Я не могла решить, что это – лучшее в мире развлечение или изощренная пытка. Или и то и другое.
Я еще никогда не пробовала бросать топоры, поэтому Кингстон устроил мне ускоренный курс обучения. Я хотела бы написать, что увлеченно слушала, но это было бы неправдой: в основном я старалась сглотнуть слюну, наполнявшую рот, а вот с другой частью тела, увлажнившей ластовицу трусов, ничего поделать не могла.
Мышцы спины и руки обозначились рельефнее, когда Кингстон прицелился и метнул топор, попав в яблочко с первой попытки. На лице у него появилась невероятно сексуальная довольная улыбка, пока он подошел к нашему столу, сделал большой глоток молока и утер рот тыльной стороной руки.
– Твоя очередь, – он подал мне куда более легкий и меньший по размеру топорик.
Я попыталась скопировать его позу, но вынужденное невнимание сказалось не лучшим образом.
– Подожди, дай помогу. – Кинг подошел и остановился сзади, мыском раздвинув мне ноги пошире. Спиной я чувствовала его твердую грудь и живот, а руки Кинга окружили меня стальным обручем. – Руки прямее, только в локтях согни. – Я подчинялась, а Кинг, поправляя меня там и сям, взял меня за бедра и развернул лицом к мишени. – Вот так, умница. Колени чуть присогни…
Я послушалась и, соответственно, уперлась в него задницей. Мы замерли.
– Кингстон? – прерывисто позвала я.
– Да?
– Я чувствую, как ты чем-то в меня тычешь. Не очень платонически с твоей стороны.
