Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров

— Много ли сделаешь за этот срок? — продолжал мой собеседник, полагавший, что связь есть.— Не отрицаю, недочеты имеют место... Но мои орудийные расчеты подготовлены лучше, чем в других батареях. Проверял штаб дивизиона.

Проверка и принятие должности — понятия разные. Штаб хотел установить относительный уровень боевой подготовки, старший на батарее — положение на сегодняшний день. Младший лейтенант Гаранин не согласен?

— Нет... зачем же.— Он умолк.

В конце коновязи показался Поздняков с подседланной лошадью в поводу.

— Эй, долго вы еще намерены беседовать? — крикнул он и принялся подтягивать подпругу.

— Подождите минуту,— ответил Гаранин и продолжал: — Понятия, конечно, разные... Может быть, командир второго огневого взвода скажет, как мне доложить командиру батареи?

— Без преувеличения недостатков.

Гаранина смущает служебный стаж старшего на батарее. Как я не догадался раньше...

— Да. нет...— ответил неуверенно Гаранин, — я не люблю розовый колер так же, как и черный.

Он ошибается, если думает, что я питаю пристрастие к тому или другому цвету, но когда мерная рейка окрашена в черный цвет, так тут ничего не поделаешь.

— Ладно,— согласился Гаранин,— доложите, как есть, но не забывайте условий, в которых находятся огневые взводы третьей батареи и все другие подразделения. Поздняков зовет. Едем? Не хотите?

— Пора, учтите поправку на поведение Перикла,— смеясь, говорил мне Поздняков.— Мы можем опоздать. Вы все еще сыты обедом? Гм...— Легко оттолкнувшись, он перенес вытянутую ногу через круп лошади и не спеша опустился в седло.

Младшие лейтенанты уехали. Я остановился перед КПП. Шесть-семь всадников проследовали на Зимно, столько же — по дороге к хатам, в сторону мельницы.

* * *

Явился старший сержант Проценко. Вместе с ним я про шел вдоль ряда зачехленных гаубиц и тягачей. Старший сержант завел стопорную чеку в створки зарядного ящика и остановился в ожидании.

Как он, Проценко, исполнявший фактически должность командира огневого взвода, объясняет упущения, обнаруженные в содержании материальной части орудий, тягачей, зипов и прочего орудийного имущества? Три человека не участвуют совершенно в занятиях по боевой подготовке. Известно ли старшему сержанту об этом?

— Так точно!

Он принимал меры? Какие именно?

Проценко начал с материальной части орудия.

— После осмотра на прошлой неделе наводчик удалил почти всю краску на казеннике с платформы для контрольного уровня. Можно установить уровень в обоих плоскостях.

Но краска все же оказалась там, где ее не должно быть.

— Моя вина,— Проценко умолк.

А другие замечания? Пусть помкомвзвода отвечает пункт за пунктом.

Старший сержант вытащил из полевой сумки блокнот и продолжал:

— Ключ для установки взрывателей... Один штифт сломался давно. Доложено старшему на батарее. Наводчик, по его приказанию, ходил в артснабжение. Ключ обещают заменить. Пружинку ударника из запасного комплекта орудия забрали во второй огневой взвод... Каждый раз я просил младшего лейтенанта вернуть... Зипов и тентов нет ни в одном тягаче... обещают прислать. У двух человек не пристреляны карабины... только из ремонта.

Когда поступили из ремонта? Точнее.

Старший сержант задумался на мгновение.

— Двенадцатого числа.

Батарея приведена в боевую готовность, как же так?!

— Мы еще не ходили на стрельбище.

Положение с орудиями старший сержант считает нормальным?

— Я докладывал за пружину и за ключ не раз. И о людях... Знают командир батареи и замполит. Если они смирились, то я, командир орудия, должен глядеть на старших.

Начальник, предположим, сделал ошибку, ну и что же? Подчиненные ее повторяют? Разве это дело? Устав обязывает военнослужащих, независимо от должностного положения, принимать решительные меры для поддержания порядка. И если начальник не реагирует, как следует поступать? — Обращаться с жалобой к старшим...

Старший сержант Проценко это сделал?

— Нет...

Почему?

— Жаловаться... а на кого? — ответил вопросом Проценко.— Я стану писать, а пружину, может, завтра вернут.

Он не согласен с уставом?

— Никак нет... я обязан докладывать по команде.

Но доложить — еще не значит сделать дело. Меня интересуют практические меры, принятые командиром орудия.

— Доложил...

Помкомвзвода обязан соблюдать уставные правила по отношению к старшим. Я не хочу слушать отговорки.

— Доложил... а жаловаться...

Сержант уклоняется от разговора. Так поступают лица, безразличные к службе, но он-то парень добросовестный. Может быть, я не нравлюсь ему... начальников не выбирают... ему придется привыкать.

— Так точно...— отвечал Проценко и напрямую: — Товарищ лейтенант, старшие начальники отделались обещаниями, чего мне лезть на рожон?

И все же... он — командир. Как должен поступать в таких случаях? Батарея ведь приведена в боевую готовность!

— Доложить старшему на батарее... идти до замполита...

Ну, а если сейчас поступит команда «огонь!»? Сломался ударный механизм, а запасного в зипе 1-го орудия нет... Мощная 152-мм гаубица выведена из строя — это тяжкое преступление. Кто отвечает?

— Командир орудия.

И как он — Проценко — представляет свою участь?

— Не знаю... наверное... трибунал.

Следовательно, ответственность за содержание материальной части и воинский порядок в орудийном расчете ложится целиком на командира орудия. Он сознает последствия?

— Так точно.

Учить, однако, подчиненных легче, чем самому отстаивать уставные положения в будничной жизни. В сумерках я вошел в комнату командира батареи. Хрусталь рассеивал вокруг люстры неяркий свет оплавленных свечей, еще, кажется, из монастырских кладовых. Лейтенант Величко поднялся с кресла.

— И опрос провели? Хорошо...— Командир батареи два-три раза заглянул в тетрадь.— Командный состав дивизиона участвует в мероприятиях по уточнению боевых задач подразделений. Завтра начало рекогносцировки. В двенадцать ноль. Утреннего времени у вас достаточно, займитесь наведением порядка. Личному составу необходимо дать понять факт прибытия лица, ответственного за состояние огневых взводов... Вот, возьмите,— он указал на книги одного формата, целую стопку.— Наставление «Строи и огневая служба», «Устав внутренней службы», Гарнизонный, Дисциплинарный уставы — не отступать ни на йоту... Вы знаете обязанности. Можете рассчитывать на мою поддержку,— командир батареи задумался. Склады задерживают поставку зипов и противоипритных костюмов. В строю огневых взводов недостает десяти человек.