Ураган - Александр Николаевич Бубенников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отлично, получите, – Фёдор Иванович передал из рук в руки мастеру требуемые для расчёта деньги. – Квитанцию нам, пожалуйста, принесите сюда, чтобы было всё в порядке для отчётности Игорю-боксёру…
– Не волнуйтесь, принесём квитанцию авторитету, – пробасил мастер, не глядя в глаза Фёдора Ивановича. – Боксёру всё должно понравиться.
– Тебя уже за авторитета на кладбище у нас признали, – Вера Алексеевна мягко улыбнулась и сжала в своих руках тёплую руку Фёдора Ивановича.
– Не за что благодарить, милая, – отрицательно покачал он головой, – нет никакого, между прочим, логического противоречия. Я ведь всё же авторитетный учитель и не менее авторитетный экскурсовод… Вы с этим согласны, миледи?
– Согласна, согласна, милый…
– Что любил пить твой муж?
– Всё, что горит, пил, крепкое, конечно, сухие и сладкие вина терпеть не мог…
– Тогда твой муж не обидится, если мы выпьем с тобой за упокой его грешной души по глотку отменного коньяка Метаксы… – он вытащил из кармана кожаной куртки две маленькие подарочные 50-граммовые бутылочки греческой «Метаксы», передал одну в руки Веры Алексеевны, посмотрел внимательно на выгравированное на граните имя покойного. – Не чокаясь, родная… За упокой души грешной раба божьего Игоря…
– За упокой, – она тоже отхлебнула глоточек коньяка и пожаловалась, – очень крепкий…
– Но вкусный, согласись, марочный семилетний коньяк, духовитый… Пусть земля ему будет пухом…
– И Царствие ему Небесное… Пусть сверху поддержит наш с тобой союз друзей и возлюбленных… Фёдор, не хотелось произносить «брак», союз лучше и красивее… Согласен?
– За наш союз на могиле пить не будем, дома у тебя выпьем и ещё раз помянем твоего несчастного Игоря… А как твоего сына звать?
– Игорь тоже… Муж настоял… В детстве звали Гера, потом Гарик…
– И за Игоря-боксёра тоже выпьем…
– А как твою дочь зовут?
– Мария… Маша…
– Отлично, и за Машу непременно выпьем, как не выпить и за отца Маши, моего любимого Фёдора обязательно…
Им, как и обещали, уважительно принесли из конторки квитанцию счёта за выполненную в срок работу. Вера Алексеевна спрятала квитанцию в изящную сумочку и пригласила прогуляться по кладбищу. Он кивнул головой, но потом всё же тревожно спросил:
– У тебя здесь похоронены родственники?
– Дальние… Отец и мама на другом кладбище… Разве ты не хочешь посмотреть местные интересные надгробия?..
– Представляешь, нет такого желания, Вера… Просто я рад, что мы с тобой сделали очень важное для нас дело… Я преисполнен чувством…
– Чувством исполненного долга? Или нечто подобным, приближенным к долгу души?..
– Представь так оно и есть, я ехал к тебе с рюкзаком продуктов, чтобы как-то скрасить твоё существование… Но мне больше по душе сам факт того, что я с тобой, мы вместе… что я помог тебе с памятником… Загадай прямо здесь на кладбище, чтобы сын побыстрее вышел из тюрьмы, например, по УДО… Выйдет по УДО, придёт на кладбище на могилу отца и добром свою мать вспомнит… Ты часто у сына бываешь…
– Нет, не часто, редко… Он сам не хочет… Он мне сказал загадочную фразу, что его в тюрьме «люди с воли греют», не надо, мол, моей излишней опеки…
– Как только мы с тобой в Москве распишемся, обязательно сходи на свидание с сыном, расскажи о своей женитьбе и о том, что мы с тобой отцу Игоря памятник соорудили… Это не просто важно, архи-важно, поверь мне на слово учителю истории и словесности русской…
– Обязательно, Фёдор, скажу об этом Игорю… – на самом выходе из кладбища она уточнила. – Ты на самом деле хочешь познакомить Игоря с Марией – не шутишь? О женитьбе это, конечно, шутка… А насчёт непременного знакомства Марии и Игоря – это, извини, пожалуйста, не шутка твоя?
– Какие там могут быть шутки, нет никакого желания шутковать на эту тему – это не вздор и фантазии ближней или далёкой перспективы, просто приглашу всех к себе и познакомлю наших детей, и на экскурсию в Новодевичий приглашу… Тогда, когда там сорванные вихрем кресты на куполах колокольни и Смоленского собора установят… И, надеюсь, всё будет хорошо и у Новодевичьего и у Марии с Игорем, по отдельности и всем вместе…
– А я молиться за всех буду, дорогой ты мой, Фёдор Иванович, надеюсь мои молитвы, матери и супруги дойдут до всепрощающего Господа, простит он всех наших несчастных детей, и Игоря, и Марию, и наставит на путь истинный и праведный…
Глава 9
Ко вторнику 24 июля 2001 года московская семья Фёдора Ивановича готовилась заранее, почти неделю. Тогда с середины июля в Москве и Подмосковье установилась необычайно жаркая для средней полосы погода с суточной температурой на 6-10 градусов выше нормы и дневными максимумами на уровне 30…35 градусов. Этому способствовала сложившаяся в те дни синоптическая обстановка: над московской областью обосновался антициклон, центр которого в середине июля и его двадцатых числах расположился над столицей…
Утром за завтраком в просторной двухкомнатной квартире на Пироговке Фёдор Иванович сообщил своим женщинам Вере и Марии последние данные Гидрометцентра России:
– К сегодняшнему дню 21 июня один сильный антициклон в столице разрушился, центр Москвы оказался в малоградиентном барическом поле. Но через день к юго-востоку от Москвы сформируется новое антициклональное ядро… А 24 июля на столицу обрушится сильнейший ураганный шквал, когда порывы ветрового вихря будут достигать скорости от 25 до 30 метров в секунду…
– Папа, ты снова читаешь нам лекцию, как своим ученицам-школьницам, – с улыбкой на точёном лице белокурой синеглазой красавицы томно обратилась к отцу его дочь Мария, – я и не догадывалась раньше, как ты в пожилом возрасте станешь совмещать функции учителя истории и учителя географии…
– Для вас же стараюсь, чтобы вы в курсе всех новостей и прогнозов Гидрометцентра были… Ведь по прогнозам сильнейшиё вихрь-шквал 24 июля будет сопровождаться проливным ливнем с грозой… Кто предупреждён, тот вооружён…
Мария рассмеялась:
– Ты предлагаешь в духоту за два дня до урагана запереть все двери и окна и задыхаться от жары и страха?
– Нет, я это не предлагаю, – сухо, без улыбки ответил Фёдор Иванович, – вероятно, мы соберёмся с Верой и пойдём к Новодевичьему посмотреть, как там будет куролесить вихрь…
– Помню, помню, Вера мне рассказывала, как вы познакомились у стен Новодевичьего монастыря после того, как чёрный вихрь сорвал кресты с колокольни и крыши Смоленского собора… И ты, Вера, пойдёшь смотреть на новый вихрь к Новодевичьему?..
– Раз так хочет мой муж, я должна исполнить его волю… Хотя мне немного страшновато: вдруг новый вихрь снова сорвёт с куполов установленные кресты… – Вера перекрестилась,
