Хижина в горах - Браун Сандра

– Замечательно, – отозвался Джеф, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала издевка. – Когда же мы действительно начнем искать ее?

– Сначала несколько вопросов, – сказал Найт. – Могло ли у Эмори быть оружие?

– Оружие?

– Люди, отправляющиеся в горы, как правило, берут с собой какое-то средство для защиты. Перцовый баллончик. Отпугиватель для медведей. По-моему, это все ерунда, но люди чувствуют себя спокойнее…

– Сейчас зима. Разве медведи не ложатся спать?

– В теории это так, – Найт улыбнулся. – У вашей жены есть пистолет?

– Боже, нет. И ничего из того, что вы перечислили. Во всяком случае, я об этом не знаю.

– А у вас есть оружие?

– Да. И у меня есть разрешение на него, – Джеф достал бумажник из бокового кармана и показал им документ, выданный штатом Джорджия. – Я готов показать вам пистолет. Он лежит в машине, в отделении для перчаток.

– Хорошо, с этим позже, – Найт посмотрел на Грейнджа, потом снова на Джефа. – Вы сказали, что ваша жена уехала в пятницу, но вы приехали к нам только вчера вечером. То есть прошло около сорока восьми часов, верно?

– Это было ошибкой с моей стороны, ужасной ошибкой. Теперь я это понимаю.

– Почему вы ждали? – спросил Грейндж. Имя «Бадди» ему не подходило. Он был моложе, стройнее, внимательнее Найта. В нем не было ничего простецкого.

– Эмори упоминала о том, насколько непросто будет бежать по выбранному ею маршруту. Все дело в высоте. К тому же в прошлом году у нее был маршевый перелом правой ступни. Ее это беспокоило.

Все эти причины заставили Эмори предполагать, что пробежка будет изнурительной. Она сказала мне, что, возможно, не захочет ехать домой в субботу и останется еще на ночь, чтобы отдохнуть. Когда она мне не позвонила, я решил, что она так и поступила.

Грейндж задал следующий вопрос:

– Вы бы могли назвать вашу жену сознательной?

– Он назвал ее ответственной, – вставил Найт.

– Эмори именно такая, – не растерялся Джеф, – очень сознательная и ответственная.

Грейндж нахмурился.

– Тогда, как мне кажется, вам следовало бы встревожиться, когда она не позвонила вам, чтобы предупредить о том, что не вернется домой в субботу вечером.

– Я беспокоился.

– Но вы ждали еще двадцать четыре часа, прежде чем приехать сюда и начать ее искать.

– Я уже признал, что это было ошибкой с моей стороны. Но я говорил ему, – Джеф указал на Найта, – вчера вечером, что я боюсь, как бы с Эмори чего-нибудь не случилось. Он сказал, что тревожиться не о чем. Если вы и это… – он огляделся по сторонам, его взгляд остановился на леди с рухнувшей конюшней, которая теперь оплакивала погибшую лошадь. – Если это плохо организованное отделение ничего не предпринимало по поводу необъяснимого исчезновения моей жены еще двенадцать часов, то это ваша вина, а не моя.

С выводящей из себя сдержанностью Найт парировал:

– Вас никто не обвиняет, мистер Сюррей.

– Мне так не показалось. Слова вашего коллеги я воспринимаю как инсинуацию.

Грейндж невозмутимо спросил:

– В чем же инсинуация?

– Вы говорили о пренебрежении с моей стороны. О безразличии. Ни то, ни другое не является правдой.

Найт снова подался вперед и улыбнулся своей простецкой улыбкой.

– Детектива Грейнджа нельзя обвинить в инсинуации, мистер Сюррей.

Джеф холодно посмотрел на них обоих, но не произнес ни слова.

– Вот только… есть одна вещь, – Найт поерзал в своем кресле и поморщился так, словно страдал от геморроя. – Помните ту одну десятую процента пропавших людей, о которой я уже упоминал? Обычно тот человек, который заявляет об их исчезновении, как раз и знает, где они находятся.

Глава 10

Все доверие, которое он сумел завоевать, исчезло в ту секунду, когда она увидела проклятый камень и сделала логический вывод.

Женщина бесновалась несколько минут, отбиваясь словно дикая кошка. Он пытался усмирить ее, не причинив боли, но она продолжала царапаться, кусаться и бить его. Один из ее кулаков попал по царапине на его щеке, нанесенной накануне. Рана открылась и снова начала кровоточить. Но Эмори не прекратила драться с ним, пока не выбилась из сил. Иначе она не была бы такой покорной, какой была теперь.

Покорной – да, но при этом натянутой как струна арфы. Он отнес ее на диван, и она сидела там, обхватив себя за локти, в буквальном смысле сдерживая себя. Он подошел к ней и протянул стакан с виски.

– Держи. Выпей это.

– Черта с два, – женщина оттолкнула стакан, выплеснув бурбон на него.

– Даром пропадает хороший напиток, – он слизнул его с тыльной стороны руки.

– Тебе бы хотелось напоить меня, верно? Чтобы со мной было легче справиться?

– Я налил слишком мало для того, чтобы ты опьянела. Виски просто помогло бы снять напряжение.

– Я не хочу снимать напряжение, благодарю, – Эмори вскинула голову и свирепо посмотрела на него. – Почему камень не сработал?

– Он сработал. Ты потеряла сознание.

– И тогда ты принес меня сюда.

– На самом деле я донес тебя до моего пикапа. Ты приехала сюда, полулежа на пассажирском сиденье. Ремень безопасности не позволял тебе сползти на пол кабины.

– Зачем ты привез меня сюда? – Она смотрела на него не только со страхом, но и с недоумением. – Если ты хотел убить меня, почему ты просто не придушил меня, пока я была без сознания?

– Это неинтересно.

Эмори жестом указала на потолок.

– Стоит ли мне ждать того, что ты подвесишь меня на эту перекладину и выпотрошишь словно оленя?

Мужчина посмотрел вверх и нахмурился.

– Слишком сложно. Сначала втаскивай наверх, потом отмывай всю эту кровищу. Почему бы нам просто не выпить виски, приправленного ядом? – Он снова протянул ей стакан, а когда она не шевельнулась, спросил: – Нет? Ну ладно.

Он выпил виски сам. Пусть она не хочет снять напряжение, но он чертовски в этом нуждался. Поставив стакан на придиванный столик, он произнес:

– Видишь ли, я просто шутил.

Эмори шутить не хотелось, она продолжала обнимать себя, раскачиваясь взад и вперед, явно пребывая в смятении.

– Я только поверила…

– Во что?

– Что ты не хотел причинить мне вред.

– Я не хочу.

Эмори коротко хохотнула и посмотрела на коричневый пакет, лежавший на обеденном столе.

– Хотя все свидетельствует об обратном.

Сжавшаяся в комок на краю кровати, она казалась маленькой, беспомощной, испуганной. Он восхищался силой ее воли, которая не позволяла ей расплакаться, хотя в ее глазах блестели слезы. Очевидный страх Эмори подействовал на него куда сильнее, чем ее вопли и удары.

Он присел на корточки возле нее, не обращая внимания на то, что она сжалась еще сильнее, только бы их плечи не соприкоснулись.

– Я не хотел, чтобы ты увидела камень.

– Тогда тебе следовало лучше его спрятать.

– Я положил камень в ящик для дров на время. Мне просто не пришло в голову, что ты станешь в нем копаться.

– Любой бы не ожидал увидеть в нем такое.

– Да, я понимаю. Камень с твоими волосами и кровью на нем. Я знал, что ты расстроишься, когда это увидишь.

– Ты чертовски прав, – с жаром ответила Эмори. – Я ведь поверила тебе, когда ты сказал, что я упала.

– Я этого не говорил, ты сама так подумала. Я сказал, что нашел тебя лежащей без сознания.

– Потому что ты огрел меня по голове вот этим камнем!

– Нет, Док. Я этого не делал.

– Ты сохранил его как трофей?

Мужчина не удостоил эту реплику ответом.

Эмори застонала.

– Я бы предпочла, чтобы ты с этим наконец покончил.

– С чем это?

– С тем, что намерен со мной сделать. Мне незачем было бы и дальше бояться этого. Ожидание убивает меня. Или это часть мучений?

Ее руки легли на колени и сжались в кулаки с такой силой, что пальцы побелели. Они были бледными и холодными на ощупь, когда он накрыл их своей рукой.

Эмори попыталась вырваться из-под его ладони, но он ей не позволил.