Мама для дракончика или Жена к вылуплению (СИ) - Максонова Мария

— Не зря говорят: «заживет как на эльфе», — хмыкнул я. — Они даже руку могут прирастить, если вовремя приложить обратно.

— Ну, это слухи...

— В хрониках рода о завоевании Леса рассказывается об этом, могу показать при случае.

Кевин глянул удивленно, но все же отмахнулся:

— Ладно, не важно. Возможно это влияние самого Леса или эльфы за несколько тысяч лет с присоединения к Империи ослабели. Да и девушка всего лишь полукровка, а люди плохо наследуют эти способности, небольшой магический дар — это обычно все, что достается детям от связи эльфа и человека, в основном они практически-люди, а не полу-эльфы. Но в целом она держалась до последнего времени довольно стабильно, однако теперь ее магический резерв стал подводить. Вероятно, дело в том, что зараза пробралась в легкие. Никакие из примененных мною лекарств не сработали, на магическое воздействие болезнь просто не реагирует от слова совсем. Я... я будто вообще не вижу болезни, не чувствую ее. Если я обследую больного с воспалением, я чувствую зараженные ткани, если есть гной и так далее. А здесь... я вижу глазами, я слышу стоны боли, но моя магия ничего не может с этим сделать, даже почувствовать толком не может, зараженных тканей будто и нет, они будто скрыты от магического исследования. Я наблюдаю лишь физическое и магическое истощение, которые постепенно усугубляются. И мой прогноз очень плох. Я нигде не нашел описания подобных случаев, ни один из моих старых профессоров не смог ничего подсказать. Лечения нет, а состояние ухудшается. Я прогнозирую смерть в течении месяца, если ничего не изменится.

Слушать это было горько, все же речь о молодой девушке, а еще отвратительнее было думать, что я могу получить от этой ситуации выгоду, но я успокоил себя мыслями, что это принесет пользу ее брату. Все же я думал о варианте, когда за брак придется заплатить, например, алчным родственникам невесты, и эта ситуация выглядела бы куда хуже, чем необходимость позаботиться о ребенке.

— Конечно, она не хочет ни коем образом обременять тебя, — поспешно добавил Кевин. — После брака она продолжит жить в своем доме, а, когда она умрет, я сообщу. После того, как ты оформишь опекунство над ее братом, мы с женой могли бы забрать его и воспитывать сами. Он нас знает, и мы будем рады помочь.

Я удивленно глянул на друга:

— Кажется, будущее отцовство совсем затмило тебе мозг. Ты не забыл, что у тебя у самого скоро будет младенец?

— Дэни — очень хороший мальчик!

— Повидал я этих хороших мальчиков в пансионах. Сам был таким, что оторви и выбрось, вылетел из десяти заведений, пока дядюшка не засунул меня в нашу альма-матер, где из меня всю дурь выбили.

— Ты был трудным подростком, а Дэни еще ребенок, — усмехнулся нашим совместным воспоминаниям Кевин.

— Любой ребенок рано или поздно становится проблемным подростком, особенно если у него нет родителей, но есть неплохое наследство, которое можно промотать. — Ну, ничего, если я поклянусь, что позабочусь о нем, то я сделаю это, что бы он там себе не думал.

Кевин с улыбкой покачал головой, но промолчал. Сейчас не время было об этом думать.

Невеста действительно оказалась непростой штучкой, и прежде чем отправиться в храм, настояла на составлении подробного договора. У меня в голове вертелись мысли, что действительно не хотел бы вступать с такой женщиной в настоящий брак. Все же я предпочитал видеть в даме нежный цветок, а не бухгалтерские счеты. Жена, которая будет лезть в дела твоего поместья, нужна разве что тому мужчине, который не способен вести их самостоятельно. Я таких дам уважал, но они никогда не вызывали во мне мужского интереса. У земли должен быть один хозяин, и наследство Роквистеров под моей рукой, советчиков мне не нужно.

Впрочем, я предпочел думать о своей будущей временной жене как о деловом партнере. Мы согласовали условия сделки и отправились в выбранный день заверять ее в храм Праматери. Все просто: принести клятвы, получить брачные татуировки и навсегда разъехаться по своим домам. После ее смерти объявить о трагической кончине, а заодно о браке и о ребенке. Конечно, все это будет выглядеть так, будто она забеременела вне брака, а потом, в последний момент я женился на ней буквально перед родами или даже после. Скандально, но в целом приемлемо. Главное, чтобы были соблюдены все формальности.

Так я думал, пока незнакомка не упала в обморок сразу после свадебного ритуала. Сразу было ясно, что это не притворство, она не падала в мою сторону, не оседала медленно, не ахала, чтобы подать знак, что нужно ловить. Просто повалилась лицом вниз, не подставляя рук, грозя разбить голову. Я едва ее поймал. Ее шляпка с вуалью отлетела в сторону, обнажая обезображенное болезнью лицо.

Кевин подбежал-засуетился, оказывая помощь. А я смотрел на нее и думал: это моя жена и она умирает. И я собираюсь просто отправить ее домой и ждать вести о ее смерти. Какое же я чудовище.

А уж когда кучер привез меня в дом, где проживала моя супруга, и я увидел полуразвалившийся крошечный особняк с единственной женщиной вместо всех слуг, то я не выдержал. Я не мог позволить своей жене доживать свой век в таких условиях, даже если брак у нас и фиктивный. Просто не мог.

Глава 7

Застыв на крыльце старого дома, я смотрела на то, что осталось от моего сада, и понимала, что дороги назад нет. Все любовно выращенные мною растения были вырваны с корнем, включая те, которым требовалось еще время для созревания, грядки растоптаны, ветки кустов обломаны. Даже с обычных растений, не напитанных эльфийской магией, кто-то оборвал листья, сучья. Хватило всего нескольких дней, когда никого не было в доме, чтобы нас решили ограбить, зная, что я все это время жила только за счет своих посадок. Кто-то решил, что ему нужнее.

Я медленно, пошатываясь, подошла к старой вербе, что так часто подпитывала меня своей энергией, с одной стороны вся кора со старого ствола была ободрана. Я с жалостью прикоснулась к неаккуратным царапинам, исходящим смолой, прибавляя толику силы. Потом, подумав, отошла к покосившемуся забору, там было место, где начинался овраг, ручей, текущий на его дне, подмывал берега, и там можно было накопать немного глины. Сбросив перчатки, я прямо руками набрала рыжей субстанции и потом как могла замазала ею лишенные коры области на стволе дерева. Мне не хотелось, чтобы старая верба погибла из-за чьей-то жадности.

Добавив немного магии, я отряхнула руки и поняла, что больше здесь ничего не могу сделать. Потерянные грабителем растоптанные растения были уже мертвы, а ломанные ветки кустов заживут и так, у меня недостаточно магии, чтобы ее на это тратить. Тяжело вздохнув, я развернулась и пошла обратно к дому, понимая, что точно не вернусь назад.

Прошла уже неделя со дня свадьбы, мне понадобилось много времени, чтобы как-то восстановиться. Вообще-то, я уже давно чувствовала себя хорошо, но доктор ФицУильям не разделял этого моего мнения и запрещал выходить из дома, а Эйдан смотрел хмуро и кивал: «можете ехать куда хотите, как только доктор разрешит».

Как меня бесило это его безразличная манера! Хотелось закричать, затопать ногами. Он совсем меня не слушал, не желал понимать, что мне нужно, просто необходимо ехать домой!

А, приехав, я поняла, что все бессмысленно.

Марта во главе еще нескольких слуг занялась сборами наших вещей. Но на самом деле, только приехав, я осознала, что нам уже практически ничего не было нужно. Самое необходимое Марта привезла сразу, прекрасно зная, что для меня самое важное, включая памятные вещи, письма мамы в шкатулке, кое-какие личные украшения. Были и забытые вещи, например, гребешки, расчески, заколки... но пока я жила в доме Эйнара, все это появилось в моей комнате само собой. Мне даже не требовалось ничего говорить, личная камеристка Мелоди — та самая полуорчанка — и так была достаточно сообразительна, чтобы купить все необходимое и даже больше.

А оставшиеся в доме вещи: бальные платья, слишком заношенные домашние костюмы, одежда не по сезону, игрушки, в которые Дэни не любил играть и другие вещи, в которых не было острой необходимости. Сейчас все тщательно упаковывалось и отправлялось в телегу несколькими слугами, а я понимала, что ничего меня в этом доме больше не держит. Сад держал, но теперь... теперь его уже нет. И герцогине Роквистер сад и не требуется. От этой мысли что-то в груди болезненно сжималось.