Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

(в Баликесирском вилайете), принимал активное участие в проведении политики ликвидации «рум» (греков) Эгейского побережья в первые месяцы 1914 г. У него в запасе была целая батарея довольно эффективных политических и экономических мер, разработанных КЕП для ликвидации сосредоточения греческого населения[2054]. Что касается его практических действий, он принимал участие в деятельности Специальной организации («Тешкилят-и Махсуса»), которая все еще наращивала опыт, и постигал эффективность ее методов запугивания. Его назначение советником генерального инспектора в Ване Никола Хоффа было признанием доверия, которым младотурки пользовались в этих высокопоставленных официальных кругах. Хотя его пребывание в Ване было слишком коротким для оценки его деятельности (13 августа его отозвали в министерство, которому он подчинялся)[2055], можно предположить, что М. Талаат поставил ему задачу саботировать армянские реформы, которые КЕП по-прежнему считал неприемлемым вмешательством властей во внутренние дела Турции. Иными словами, когда Решид прибыл 28 марта 1915 г., в Диарбекир, у него, вероятнее всего, были точные инструкции в отношении проведения готовящихся операций. Тот факт, что его сопровождали черкесский полковник Рушди-бей, который был назначен начальником жандармерии вилайета, «адъютант» черкес Шакир, генеральный секретарь (mektubci) вилайета Бедреддин-бей (позднее мутесариф Мардина) и около пятидесяти присланных из Мосула черкесских чете[2056], дает нам некоторое представление о характере его миссии. То, что у него были связи со «Специальной организацией» («Тешкилят-и Махсуса»), едва ли подлежит сомнению. В докладе от 20 декабря 1915 г., представленном Мазхар-беем, председателем следственной комиссии, учрежденной в Мамурет уль-Азизе и Диарбекире, вали Решид прямо обвиняется в незаконной организации отрядов нерегулярных войск, совершавших грабежи и массовые убийства[2057]. Документ, представленный 27 апреля 1919 г. на судебном процессе над юнионистами, также свидетельствует о том. «что массовые убийства и злодеяния, творимые в Диарбекире, совершались по наущению Талаата»[2058]. Армянский источник даже утверждает, что Решид установил в своей губернаторской резиденции телеграфную станцию, чтобы напрямую связываться с министерством внутренних дел[2059].

Одним из его первых действий на посту вали стало создание «милиции», что подтверждено многими очевидцами и самим Решидом[2060]. Эта «милиция» была не чем иным как формированием из нескольких отрядов чете Специальной организации. В начале апреля он дал задание двум хорошо известным диарбекирским преступникам Джемил-паша-заде Мустафе и полковнику Ясин-заде Шевки сформировать одиннадцать батальонов чете из правонарушителей и уголовных преступников региона. В этих батальонах в среднем было по пятьсот человек, за исключением одиннадцатого, прозванного «батальоном мясников»[2061]. Офицеров для командования этими подразделениями тщательно отбирали по их склонности к насилию. По свидетельству гражданского инспектора, всем процессом руководил полковник Рушди-бей, правая рука вали и начальник жандармерии, местные лидеры Иттихада во главе с депутатом Фейзи принимали активное участие в формировании этих батальонов Специальной организации («Тешкилят-и Махсуса»)[2062]. Командирами этих чете были: Ферид-заде Эмин-бей, Шейх-заде Кадир, Мосули Ехия Муштак-бей, Фатихпаша-оглу Хаджи Бекир, Аллахутон-оглу Салих, Мардинкапули Тахир-бей, Абдулкадир-заде Кемаль-бей, Осман Канон Забити, Джемилпаша-заде Омер-бей, Муфти-заде Шериф-бей, Мосули Мухамед, Деллал-заде Эмин-бей, Заза-заде Мухамед, Касад Нико, Касаб Шеко и «адъютант» или черкес Явер Шакир[2063]. Через некоторое время Пиринджи-заде Фейзи взял на службу двух офицеров Специальной организации из района Чесире Омера и Мустафу, известных бандитов из рода Ферикхан-оглу, терроризировавших район в течение двадцати лет и неоднократно приговариваемых заочно смертной казни[2064]. Еще Решид вызвал из Аданы шефа полиции Гевранли-заде Мемдуха, роль которого в организации пожара на диарбекирском базаре нам уже известна[2065]. Армянские эксперты указывают, что эти батальоны состояли в основном из курдов и черкесов, прибывших из вилайета.

Следующим шагом было создание «Высшего совета» (meclisi alı) под председательством самого вали. Заместителем председателя совета стал Пиринджи-заде Фейзи, а другими членами командир чете Джемилпаша-заде Мустафа и местные лидеры Иттихада и делегаты национального правительства: племянник Фейзи Пиринджи-заде Седжи и Муфти-заде Шериф, Харпоутли Гусейн, Ясинэфенди-заде Шефки, Велибаба-заде Вели Неджет, Зулфи-заде Адил-бей, Катиб-заде Шевкет, депутат парламента юнионистов Зулфи-заде Зулфи-бей, Джирджисага-заде Абдул Керим, Дирегджи-заде Тахир, Хаджигани-заде Сервет, Мосули Мехмед, Мехмед Эмин, Джирджисага-заде Кёр Юсуф и Аттар Хакки[2066]. Создание такого совета (как нам известно, подобный совет существовал и в Эрзуруме) было частью общей системы, несомненно, разработанной Центральным комитетом Иттихада для постоянного контроля над политической ситуацией в регионе и, конечно, для координации антиармянских действий и обеспечения им юридических оправданий. При отсутствии достаточной документации трудно дать точную характеристику деятельности Высшего совета, но можно предположить, что это был своего рода руководящий политический орган, расширенный за счет участия правительственных чиновников и армейских офицеров, в котором были представлены как КЕП, так и правительство, и наделенный функциями выполнения решений национальных властей.

Поездка Пиринджи-заде Фейзи в Джезиру с 19 апреля по 12 мая показывает, что этот совет играл главную роль в распространении общей пропаганды КЕП и правительства. По свидетельству очевидцев, депутат парламента заезжал во все встречавшиеся по дороге села и убеждал курдские племена в необходимости совершения их «религиозного долга». Он подстрекал людей на действия против «неверных», делая упор не на тюркскую идеологию, а на их веру и поддержку ходжи. Повсюду повторялся один и тот же призыв: «Боже, сделай их детей сиротами, их жен вдовами и отдай их имущество мусульманам». В дополнение к этой молитве объявлялись законными грабеж, убийство и похищение людей: «Мусульманам дозволяется забирать у «неверных» имущество, жизнь и женщин» (giavurların malı, canı ve namuse helal dir islamlara). Последний используемый в пропаганде младотурок элемент — одобрение союзниками Турции Германией и Австрией политики истребления армян[2067] — показывает эффективность этого союза в глазах турецкого общественного мнения.

Прибывший в Джезиру 8 мая 1915 г. гражданский инспектор сообщает, что каймакам Халил Саами был чрезвычайно встревожен действиями Фейзи. Депутат к этому времени находился в городе уже около двух недель. Получив от «вали Диарбекира» особое задание, Саами созвал вождей курдских родов региона на предварительное собрание, состоявшееся в Джезире 10 мая, на котором, по свидетельству гражданского инспектора, провел обсуждение, описанное Мкртчяном. Предполагается, что каймакам отказался поддержать предложенный план и освободить от занимаемых должностей армянских и сирийских гражданских чиновников. Его самого уволили 1 мая 1915 г.[2068].

Подготовка к погромам в Диарбекире

В первой половине апреля власти начали в городах и селах Диарбекирского вилайета охоту на дезертиров. 16-го числа преследования приняли совершенно иной масштаб: армянский квартал города Диарбекир был окружен жандармами, полицейскими, черкесскими чете и «милиционерами». Цель мероприятия состояла в том, чтобы арестовать дезертиров, нашедших убежище на примыкающих террасах (плоских крышах) армянского квартала, а также отыскать хранящееся в частных домах оружие, во исполнение отданного