У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Скандал между тем продолжал развиваться. Димитри, наконец поверив глазам, обратился к виконтессе:

   - Асана, это то, что я думаю?

   Она засмеялась в ответ. А потом повела рукой в воздухе и сделала музыку. Это совершенно точно было танго, причем, видимо, из новых и "родных", то ли из Аргентины, то ли... нет, больше неоткуда. Звучали гитары - и ничего, кроме них. Димитри дернулся было подать ей руку, но она отошла на шаг, сняла верхнее платье одним движением под общее "ох" и осталась в нижнем, шелковом, цвета мокрого песка, со свободной юбкой и облегающим верхом. Мелодия усилилась, к гитарам добавились скрипки. Князь кивнул на паркет, глядя Асане прямо в глаза. Она ответила взглядом и улыбкой, и все охнули еще раз. Я, шагая назад, прошипела Илану чтобы он тоже отошел, все начали пятиться, освобождая пространство, и тут к мелодии добавился мужской голос с характерной вибрацией. Димитри подал Асане руку, она обняла его за плечо, и они сделали первый шаг.

   Я никогда не умела рассказывать, как танцуют танго. Не раз и даже не пять видела, как танцует Лелик - с Полиной или с кем-то еще, но чаще с ней, - сотни раз смотрела с ним вместе ролики с милонг и выступлений, но не могла сказать об этом ни слова. Понятно, что эта пара была совсем другой, чем у Димитри было с Полиной, но оно все-таки смотрелось по-своему правильно. Второй мелодией Асана выбрала "Обливион", я знала эту мелодию, но исполнение... да фиг с ним, с исполнением, классику танго любой оркестр играет по-своему. Главное, что вокруг все позамирали, не веря глазам, и смотрели не отрываясь.

   К третьей мелодии я поняла, что она делает, да и князь догадался, судя по тому, что он взял ее в более близкое объятие и повел еще бережнее, чем до того. Она с ним прощалась на глазах у всего зала, у всей знати столицы Саалан. И не только столицы. И он принимал ее решение. Смотреть на них было так трогательно и жутко одновременно, что у меня аж в глазах защипало. Что-то светилось за их поведением, кроме связи, не пережившей событий в крае, но я не понимала, что именно. Конечно, третьим стал креольский вальс. Его танцуют в любом выступлении, а это было именно оно. И несмотря на нейтральность мелодии, настроение прощания никуда не делось, просто стало не таким острым и болезненным. А потом зазвучало танго из "Прогулок по Парижу", и у меня по всей спине мороз прошел от того, что они делали, хотя Асане до Полины было еще топтать и топтать паркет, да и князь свои три пары ботинок еще не истрепал. Определение "скандал" как-то не тянуло для обозначения происходящего, но комментировать было рано. Ну или поздно, как посмотреть. А когда музыка закончилась, я увидела лицо досточтимого Эрве, и определения сразу нашлись. Но вот беда, только такие, каким в печатном тексте совсем не место.

   - После такого порядочные люди женятся, Димитри, - заметил магистр, подходя.

   Зал замер. Император молчал со своей обычной отстраненной полуулыбкой, как какая-нибудь хренова Джоконда, магистр Академии сверлил глазами князя, и тут в тишине раздался голос Асаны, все еще стоящей рядом с Димитри.

   - Я сговорена не с ним, мастер Эрве.

   - Кто же твой избранник, Асана? - внятно и ровно спросил магистр.

   Я стояла ни жива, ни мертва и понимала, что остальным свидетелям сцены ничуть не лучше. Это было как видеть начало схода лавины на склон и понимать, что ничего невозможно поправить или отменить. Причин такого серьезного отношения к происходящему я тоже не знала, но они явно были. В зале стало так тихо, что слышался шум ветра в парке.

   - Гражданин Озерного края. Смертный. Это что-то меняет? - эхом разнесся по залу ответ Асаны.

   Об ее улыбку можно было порезаться. Эрве в ответ только приподнял бровь.

   - Ты настолько уверена в своих силах?

   И тут Димитри наконец подал голос.

   - Досточтимый, - с легкой насмешкой произнес он. - Тебе не кажется, что обсуждать публично частные дела, да еще и в праздничный день - не самый хороший выбор?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   - Дело далеко не частное, князь, - ответил магистр.

   - Но это все-таки дело. А сегодня праздник. Обсудите все подробности после, - надавил голосом князь, и магистр отошел с недовольным лицом.

   Толпа начала распадаться, и Илан попытался увести меня к очередному столу с выпивкой, но я уперлась и, наоборот, подошла к Асане.

   - Мистрис да Сиалан, вы двое были великолепны.

   - Тебе понравилось? - она улыбалась, а в глазах стояла тоска. - Спасибо, я рада.

   - Да, - честно сказала я. - Я не говорила до сих пор, но мой муж танцевал, они с мистрис Бауэр были парой... нет, не в этом смысле. Танцевали вместе, как вы с князем только что, но постоянно.

   - Вот как? - она даже оживилась, а то стояла, как замороженная, даже побледнела.

   - Да, - сказала я. - Именно так. И я была рада увидеть это здесь.

   Она сжала мое запястье.

   - Благодарю тебя за искренность. И за твои добрые слова.

   Я наклонила голову и пошла наконец к спутнику. Герцог да Корр встретил меня на полпути к столику с вином. Глаза у него были широковаты даже для удивленного сааланца.

   - Алиса, - сказал он растерянно. - Это не сплетня. И даже не скандал. Это бедствие.

   - Здесь это обсуждать вряд ли удобно, но не мог бы ты все-таки объяснить? - спросила я.

   Он нервно усмехнулся.

   - Да, конечно. Я бы тебя и к себе пригласил, но боюсь, после увиденного сегодня не буду хорош как любовник...

   - Ничего страшного! - заверила я его, пожалуй, слишком резво. - Мне вполне хватит разговора.

   - Тогда завтра? - предложил он.

   - Завтра мы уходим назад за звезды, - вздохнула я.

   Он покачал головой.

   - Князь сказал так, - уточнила я уже менее уверенно.

   - Ну да, - кивнул Илан да Корр. - Так могло бы быть, не случись сегодняшнего. Теперь его планы поменяются, и ваши тоже. Вы тут на пятерик, самое меньшее на четыре дня.

   Я огляделась и поняла, что он прав. Магистра в зале уже не было, Димитри что-то тихо обсуждал с Асаной в углу, зал гудел, как опрокинутый улей, а император стоял, прислонясь бедром к подоконнику, крутил бокал в руках, и взгляд его отблескивал золотом.

   Праздник в доме у Вейена да Шайни чем-то напомнил Полине середину смены в детском лагере или первое лето в лагере для эмигрирующих в Корытово. Праздновать предлагалось узким кругом, состоящим из старшей жены маркиза, его постоянной любовницы и гостьи в лице Полины. Планировалась милая ночь со страшными историями, которые рассказывали по кругу. Их собирались слушать под легкое игристое вино, от которого Полина с сожалением отказалась по медицинским показаниям, и тогда маркиз достал маленький бочонок, литров на пять, вкрутил в него кран и налил ей что-то очень похожее на ром. На ее удивленный взгляд он ответил небрежной улыбкой и двумя словами: "Так принято". Ну принято так принято, решила Полина и пригубила напиток вместе со всеми. Это, в конце концов, не вино. Уж если и навредит, то меньше, чем бактерии и ферменты брожения этого сааланского недошампанского. Короткая ночь началась.

   Полина так и не вспомнила, кто предложил бросать кости, чтобы определить, кто после кого будет рассказывать, главное, что она оказалась не первой. Открывать вечер выпало старшей жене маркиза да Шайни, Натуаре. Она пересела на место рассказчика, в отдельно стоящее кресло с подлокотниками, крытое двумя коврами, опустила руки на подлокотники и предложила всем наполнить бокалы. А потом, спохватившись, спросила, будет ли Эрве, и Полина поняла, что речь идет о магистре Академии. Вейен усмехнулся:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   - Я не приглашал его. Но если ты хочешь, позову. Хотя вряд ли он придет. Думаю, он теперь у государя на празднике.

   - Я сама пошлю ему Зов, если ты согласен, - предложила Натуара.

   Вейен кивнул, вроде бы благосклонно, но Полина заметила, что по его лицу пробежала почти незаметная тень.