Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри - Галина Романова

…Как любят некоторые фантазировать, волей воображения придумывая подобное переселение душ! Иной раз доходит до того, что в смелых фантазиях девушка обретает тело юноши (конечно, для того чтобы удобнее было совершать подвиги!), а умелый боец преображается в подростка, сбросив лет пятнадцать-двадцать жизни. Но никто из этих фантазеров, как правило, имеющих в виду в первую очередь себя, не знает, что кроме разума есть еще и тело, которое не всегда приспособлено для того, чтобы им командовал чужой разум. Умелый боец, оказавшись в теле подростка, в первом же бою будет убит, ибо его новое тело не готово для схватки. И точно так же девушка, преобразившись в некогда искусного фехтовальщика, не сможет даже правильно взяться за меч, ибо ее девичье «я» не имеет понятия, какие возможности таит в себе чужое тело, пусть и тренированное, но лишенное управления.

И лэд Ретьорф какое-то время потратил на то, чтобы подчинить себе чужое тело. Он запыхался так, словно трижды обежал весь дворец, а ведь всего-то и надо было — встать на ноги, выпрямиться и посмотреть на постель, где, вытянувшись и чуть запрокинув голову, лежал…

Лежало то, что он еще недавно полагал самим собой. Лежало, не дыша. Медленно угасали пятна энергетических центров: глаза магри были устроены немного иначе, и лэду понадобилась целая минута, чтобы сообразить, что эти сгустки пульсирующего сияния ему не мерещатся. Пытаясь успокоиться, Ретьорф сделал шаг назад. Тело слушалось, ведь пока оно совершало обычные движения. Что будет, когда от него потребуются особые навыки, которыми обладал этот магри? Они в теле, они никуда не делись, но знатный альп понятия не имел, что это за навыки и как вызвать их к жизни. Он даже не знал, приучено ли это тело фехтовать ведь две трети искусства фехтовальщика как раз и состоят в том, чтобы натренировать свое тело до автоматизма, чтобы оно сражалось как бы само, освободив мозг для оценки ситуации.

Магри… Ретьорф снова посмотрел на неподвижное тело. Врач до конца исполнил свой долг. Он сказал, что не допустит смерти пациента, и действительно спас его ценой собственной жизни, добровольно отдав здоровое тело. Только что ему теперь делать?

Так. Спокойно. Разум, привыкший выживать в атмосфере постоянной опасности и интриг, заработал быстро и четко. Сейчас раннее утро, почти все еще спят, на ногах только рабы, заложники и очередная смена стражи. Все заняты своими делами, и знатного лэда не побеспокоят еще какое-то время — привыкли к его вспышкам гнева и не захотят рисковать. Вот разве что «любимая» сестричка Мьюнесс может заглянуть, но это вряд ли. Значит, у него есть немного времени, чтобы составить план действий и, самое главное, успеть убраться подальше отсюда. Он сам разрешил своему врачу ходить повсюду, значит, его перемещения по дворцу не вызовут подозрений. Надо забиться куда подальше и как следует изучить новое тело, чтобы в случае чего быть готовым…

Продолжая размышлять, Ретьорф сделал несколько шагов к двери, когда за спиной послышался шорох. Он даже вздрогнул. Звук повторился.

— Н-х… н-не х…

Ретьорф медленно обернулся: его «мертвое тело» открыло глаза и смотрело на него вполне осмысленным взглядом.

— Н-не ух-ходи, — тихо шевельнулись губы.

Впервые в жизни знатный альп почувствовал что-то вроде настоящего животного страха.

— Кто ты?

— Кас-пар, — выдохнул его собеседник. — Мы с… с тоб-бой… поменялись телами…

— Как? — Ноги подкосились, и лэд скорее шагнул вперед и оперся на край постели, чтобы не упасть.

— Так… надо, — еле слышно прошептали губы, еще недавно принадлежащие ему. — На те-бе чары… Снять не получилось, и я… хочу изнутри… Пыта-юсь. — Он прикрыл глаза и еле слышно застонал: — Побудь… со мной!

Рука, бессильно лежащая на покрывале, слегка шевельнулась. Ретьорф в тихом ужасе уставился на эту руку — сама мысль о том, что можно дотронуться сейчас до себя самого, показалась ему дикой.

— А почему ты обращаешься ко мне на «ты»? — спросил он.

— Потому, что ты — это я, — не открывая глаз, прошептал Каспар. — Пока…

— И как долго будет длиться это «пока»?

— Н-не знаю. Чары слишком сильные… Тебе нужна помощь… и защита.

Четкий план родился почти сразу, и Ретьорф встал. Сделал знак своему… э-э… двойнику лежать тихо и выскользнул в коридор.

Совершая привычные движения — ходят-то все одинаково! — тело быстро и легко доставило его до помещения, которое занимал его врач. Ну, быстро на самом деле не получилось — лэд понятия не имел, в какой части западного крыла поместили магри, — но счастье ему улыбнулось: на одном из поворотов он буквально налетел на одноглазого эльфа, спутника Каспара.

— О! — приветствовал его Тан. — Ты уже на ногах? А где… этот? Как себя чувствует?

— Плохо, — решил с ходу взять быка за рога лэд. — Вот что, Таннелор, немедленно собирай вещи… Вы, эльфы, хорошие следопыты… Так вот, несколько дней назад в патруль ушел капитан охраны Шайрьеф — куда-то в горы, в приграничье, за хребет. Он вас… в смысле, нас сюда и доставил… Так вот, разыщи его где хочешь, и пусть он немедленно мчится сюда! Это очень важно! Вопрос жизни и смерти! И никому — под страхом казни! — не рассказывай, куда и зачем ты направляешься! Собирайся немедленно!

Тан некоторое время пристально смотрел единственным глазом в лицо магри.

— Ты не Каспар, — наконец констатировал он. — Что случилось?

— Потом! Все потом! Просто доставь сюда капитана Шайрьефа, и я все объясню!

Еще несколько секунд эльф буравил взглядом лицо магри, а потом повернулся и неохотно направился прочь.

— Да! — долетел до него возглас. — Передай всем, чтобы лэда Ретьорфа не беспокоили!.. И его врача-магри тоже!

— Будет сделано, — усмехнулся эльф, — милорд…

Шайрьеф не мог поверить, что это все-таки случилось! Казалось, это всего лишь дурной сон, и он вот-вот проснется, но минуты ползли, а все вокруг оставалось реальным.

Он попал в плен! Он, капитан личной охраны одного из самых высокопоставленных лэдов, несколько раз участвовавший в войнах с горными троллями и ходивший в набеги на темных альфаров и подземников, прошедший огни и воды патрулирования, дабы обезопасить границы страны от снежных монстров, которые иногда спускаются с гор, сражавшийся с мятежниками из младших Гнезд и объявленными вне закона обитателями островов, он попался в плен, как зеленый новобранец!

Шайрьеф сам не понимал, как это произошло. Темнокожий воин одним прыжком оказался прямо перед его носом, что-то прорычал — капитан не понял ни слова, — потом последовал быстрый удар и темнота. А пришел в себя он уже здесь, в пещерке, сидя среди камней со связанными за спиной руками. Нечего было и пытаться развязать на совесть сработанные узлы. Хотя их в Академии учили справляться с любыми путами, этот способ вязания веревок Шайрьефу был незнаком. Все же какое-то время он упорно потратил на то, чтобы хотя бы ослабить петлю на запястьях.