Record of Long yu Feng saga(DxD) - Роман Иванович Димитров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Третьим звоночком о странности… ну ладно, не просто звоночком, или маленьким пробным камешком, а целым валуном, упавшим на громадный колокол, стали следующие слова Ле Фэй:
— Райзер-сама… а она вам хоть немного нравится, как девушка? Райвель, я имею в виду. — И смутившись собственного порыва, спрятала покрасневшее лицо в кружке с Эрл Греем.
Я с непониманием повернулся к младшей Пендрагон… да что же это такое? Периферийным зрением я будто взаправду увидел длинные «дрели» сестрёнки вместо причёски Ле Фэй.
Взгляд в настоящее… Не понял.
Взгляд в прошлое… и я резко трезвею, даже вроде как не будучи подшофе.
Вот оно как? Интересные игры у тебя, «Ле Фэй». Хотя этот последний вопрос… почему он меня радует? Эх-х… вот так некоторые и начинают думать о себе хуже, чем они есть на самом деле. Ведь радоваться я не должен.
— Если бы я не знал… — Шутливым начинаю я тоном. — …что тебя, Ле Фэй, постепенно заинтересовал наш Изайя. То непременно бы подумал, что ты прощупываешь почву на предмет моей к тебе, так сказать, «благосклонности». Ведь ты удивительно похожа на мою сестрёнку.
«Пендрагон» возмущённо надула щёчки — совсем, кстати, нехарактерный ей жест.
— И всё же, Райзер-сама! Не переводите тему. — Настойчиво попыталась «Ле Фэй» свернуть разговор обратно. — Вот… объективно говоря. Я ведь знаю, что у вас имеется вкус и предпочтения в женщинах. Что вы можете сказать про Райвель? Если абстрагироваться от того, что она — ваша сестра. Мне просто любопытно.
Хех.
— «Объективно говоря», значит? — Дожидаюсь нетерпеливого кивка «Ле Фэй», и продолжаю: — Райвель… обещает вырасти в настоящую красавицу и пригожую собой во всех смыслах девушку, это уж точно.
Как и ожидалось, «Ле Фэй» резко краснеет и прячет лицо. Продолжаю игру:
— …Таким снобам как я, подавай не просто хорошенькую, следящую за своей внешностью девушку, о нет. Важны множественные изначальные данные. Как внешние врождённые, так и поведенческие приобретённые. И все они у Райвель имеются в достатке уже сейчас, несмотря на малый возраст… ну, ты знаешь про что я: пластика движений, жесты, характерные позы и социальные маркеры, различные умения. Плюс, столь необходимая «изюминка» в виде маленького, совсем безобидного недостатка, чтобы девушка не казалась недостижимым идеалом, а была домашней и родной… для тех, кто этого заслужил. *Вздох*… даже жаль, что я — её старший брат, который не смог оправдать возложенных на него ожиданий. Ведь просто взять, и абстрагироваться от факта, что она — моя младшая сестра… невозможно.
— Но… почему?! — По мере моих восхвалений Райвель, «Ле Фэй» постепенно начала несмело улыбаться, всё больше и больше пунцовея от смущения, однако последние мои слова её изрядно встряхнули, проявив даже некую затаённую злость. — Почему сразу «невозможно»? Если дело всего лишь в инбредной депрессии…
— «Не открывай наготы их, ибо они — твоя нагота». — Прикрываю я глаза, вроде как устало. — …Ричард Докинз. «Эгоистичный ген». Ну или Эдварда Вестермарка почитай на досуге, если интересно. Психология сиблингов, особенно с точки зрения гораздо более старшего из них — сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Чем дольше сиблинг знает, например, сестру, тем большее в нём имеется подсознательное сексуальное отторжение с ней в качестве объекта приложения соответствующих действий.
— И тем не менее, брак близких родственников у высших демонов из Столпов — обычное дело! — Распалилась «Ле Фэй» в своём несогласии. — …Всего один ритуал, и можно не бояться смешения крови! Как-то же они все преодолевают отторжение? Я убеждена — нужно лишь один раз попробовать, пересилить себя, и тогда… тогда…
— Я знал Райвель с самого её детства. — Грустно улыбнувшись, продолжаю я своё пояснение. — Помню, как мама кормила её грудью. Райвель выросла, прошла все пройденные ею этапы, и превратилась в лишь начинающую свой жизненный путь девушку — всё это на моих глазах. Я просто не могу о ней так думать. Жаль, что сестрёнка вбила себе в голову иные причины моего «неприятия», вроде кучи тех же якобы «конкуренток».
«Ле Фэй» обиженно нахмурилась, и притихла. Делаю глоток из бокала с вином. Жду развязки… которая не заставила себя ждать. Собравшая волю и храбрость в кулак, «Пендрагон» подняла на меня пылающий взгляд, и требовательно задала однозначный вопрос, в предполагаемом ответе на который нельзя будет скрыться за цитатами, именитыми авторами, теориями, и прочим «посторонним»:
— Райзер…сама. Вы любите Райвель?
Улыбаюсь «Ле Фэй» — чувствую, что это получается у меня, пожалуй, естественнее, чем когда-либо. Наклоняюсь к девочке-подростку, и… снимаю с её причёски незаметную, ничем не примечательную заколку.
— Да. Я люблю тебя… сестрёнка.
И только сейчас сам понимаю, как двузначно это прозвучало, несмотря на то, что я хотел как можно более акцентировать внимание конкретно на слове «сестрёнка», то есть что я люблю её именно как сестру.
…Внешность лже-Ле Фэй в отсутствии поддерживавшего личину артефакта старой работы быстро меняется: вмиг «отросшие» волосы спадают с плечей знакомыми до боли «дрелями» чуть другого оттенка, а брови заостряются. Одежда, что характерно, остаётся той же: короткая чёрная юбочка, лёгкий бежевый жакет с белой блузкой и мини-галстуком, синий плащ с цветочным орнаментом и декоративным меховым воротничком с круглой фибулой-брошью с изображением креста и двух стилизованных пятиконечных звёзд. Бережно уложенная на соседний пустой стул широкополая остроконечная шляпа, будто вышедшая из карикатурной комедийной человеческой пьески про ведьм, также, разумеется, никуда не делась. А ведь Райвель идёт этот прикид Ле Фэй. Вот же ж хитрюги — сговорились! Такой план придумали! Но я почему-то ужасно рад, что Райвель тоже скучала по моему обществу, и решилась на такой ход, пусть даже под чужой личиной.
Сестрёнка перехватывает взглядом заколку у меня в руке (интересная вещица: наводимая внешняя материальная иллюзия, плюс имитация «ауры», «аромата» магии младшей Пендрагон, даже чувство душ как-то обманывает), её глаза расширяются, девочка недоверчиво проводит рукой по причёске… и лишь после этого удостоверяется, что я её раскрыл. И к моему величайшему неудовольствию, её взгляд резко становится холодным, а лицо замирает. Будто и не мы с ней только что вели относительно непринуждённую, гармоничную беседу, которая сорвалась на такую неприятную тему как горизонтальный инцест лишь под самый конец.
— …Как и следовало ожидать от вас, уважаемый старший брат. —
