Я сын батрака. Книга 1 - Семен Чухлебов

Я уселся на свой стульчик, опёрся спиной о стенку окопа и углубился в размышления. Думаю, как хорошо было дома, когда я с работы приезжаю на велосипеде, а мама уже варит мне вареники с вишнями, а сверху их посыпает сахаром, вкуснятина, я вам скажу. От удовольствия я даже причмокнул губами, так вкусно было. Под воспоминания я незаметно уснул. Проснулся от того, что кто-то толкает меня в плечо, открываю глаза, а это старший сержант Гусев, говорит мне: «Курсант Чухлебов, скоро танковая атака, а Вы спите, неужели не страшно Вам?» Я поднялся на ноги и отвечаю: «А чего бояться, товарищ старший сержант? Я подготовил окоп основательно, так что меня никакая танковая гусеница не достанет». Гусев осмотрел моё укрытие и говорит: «Да, действительно, окопались Вы основательно, и всё же, будьте бдительны, мало ли что».

Старший сержант ушёл, а я сел на ступеньку и думаю, уж что-что, а копать ямы я умею, меня научили ещё в школе механизации, когда мы для города копали ямы под телефонные столбы. Я там было, сначала помучился, пока не наловчился, а потом за рабочий день, по две ямы выкапывал. Парни удивлялись и спрашивали: «Как это у тебя получается, мы, мол, по одной не можем выкопать, а ты две ямы в смену выкапываешь». А я им ничего и не говорил, а что говорить, они ведь по сравнению со мной, дохляки. Если бы они, как я, потаскали почти два месяца раствор на второй этаж, то не были бы дохляками. Что это я разговорился, скоро танковая атака, а я ударился в воспоминания. Скажу я вам определённо, здесь над траншеей, наступила какая-то жуткая тишина. Да, думаю, наверное, сейчас начнётся. Поверьте мне, перед атакой танков, страха у меня никакого не было, волнение, было, не скрываю, а страха нет. Думаю, ну что это они так долго не едут, решил выглянуть из своего укрытия, а что мне не выглянуть, никого рядом нет, все как суслики попрятались в норах. Только я выбрался на бруствер укрытия, как сразу услышал голос нашего командира взвода: «Чухлебов, Вы куда полезли? Немедленно назад!» Снова спускаюсь в своё укрытие и думаю, странно получилось, вроде никого не было и вдруг голос нашего командира, выходит, он тоже с нами сидит в траншее. Я снова уселся на свой «стульчик», и в этот момент услышал рев моторов, сначала он был слышан слабо, но затем он нарастал и нарастал. Меня очень интересовал этот грохот, интересно, думаю, посмотреть, как танки идут и сколько их. Я поднялся в окопе, посмотрел по сторонам, вроде никого нет, снова полез на земляной вал. Смотрю в ту сторону, откуда слышится грохот, а там самих танков не видно, а видно только вдалеке зарево, наверное, от прожекторов и клубы пыли, которая это зарево перекрывает наполовину. Ничего интересного я не увидел и снова спустился в своё укрытие. Я решил переждать танковую атаку на дне окопа, поэтому, хвойные ветки положил вниз и сам на них уселся.

«Всё, — подумал я, — я готов к танковой атаке, даже если танки пойдут через мой окоп, то самое большое, чем они мне навредят, то слегка присыплют грунтом, вот и всё». Сижу на дне окопа в ожидании, гул моторов слышен, но ещё где-то далеко, ладно, думаю, торопиться мне некуда, подожду. Только я так подумал, как на меня посыпались мелкие комочки земли. У меня промелькнуло в голове, надо же, как тихо ко мне подобрался танк, и тут же услышал голос Зенцова: «Сеня, можно я тобой пережду танковую атаку? А то мне одному страшно, да и окоп у меня неглубокий, а у тебя вон он какой большой на двоих хватит». Его просьба возмутила меня до глубины души. Как он мне надоел, всегда он у меня на прицепе, и в спортивном городке, и если кросс бежать, то у него нет сил, и поэтому мне приходится тащить его автомат и вещмешок, и здесь я ему должен уступить окоп, когда же этому будет конец? И я ему в сердцах сказал: «Окоп я копал на одного человека, то есть для себя, а причём ты здесь? Катись в свой окоп, там и жди танковую атаку. А мне здесь и без тебя хорошо». Зенцов нехотя поплёлся в свой окоп. Ну вот, пока я жду, когда подойдут танки, у меня есть время рассказать вам как мы бежали кросс на три километра.

Это было ещё в самом начале нашей службы в учебном батальоне. Кросс бежали всей ротой. Три километра для солдата, это не расстояние, на котором надо заострять внимание. Но если учесть, что эти три километра приходятся практически на начало службы, да ещё их надо бежать с полной выкладкой, то эти три километра покажутся вам на все десять. Что такое полная выкладка, тому, кто не знает, я расскажу, а кто знает, то может это не читать. Так вот, полная выкладка — это, когда ты бежишь кросс в полном солдатском обмундировании, а ещё на тебе скатка шинели, вещмешок с поклажей, противогаз и карабин. Всё это весит порядка двадцати килограмм. Но лично я себя чувствовал с этим снаряжением комфортно, конечно тяжесть есть, но не такая, что нельзя пробежать три километра. Одним словом, бежим всей ротой, а это больше ста человек, так что компания приличная. Я бегу в первой группе, так сказать, в числе лидеров, Зенцов, рядом со мной, в трудные минуты он всегда рядом со мной. Наши ротные офицеры рассредоточились по всей растянувшейся колонне, чтобы помогать отстающим курсантам. Ещё не пробежали и пол-пути, а Зенцов уже просит меня: «Сеня, возьми мой карабин, а то он меня скоро задушит». Я беру его карабин, вешаю себе на шею, так как плечи у меня заняты, одно плечо занято скаткой шинели и ремнём противогаза, а другое своим карабином, так что свободная была только шея. Бежим дальше, через некоторое время Зенцов снова скулит: «Сеня, возьми у меня скатку, а то она меня скоро задушит». Ну что делать, друга надо выручать, беру у него скатку и так как у меня плечи и шея уже заняты, то вешаю её себе на локоть правой руки, так как левой рукой, я придерживаю приклад карабина и противогаз, так как при беге, они больно бьют по тазовой кости. Как только я взял у него скатку, то сразу почувствовал предельный вес для себя. Скорость моего бега сразу упала, и я откатился с первой группы, где-то за середину колонны. Представьте себе тащить на себе порядка двадцати пяти килограмм веса, да ещё и бегом, такой вес нести не просто, а бежать с ним, совсем трудно. Бежим дальше, чувствую, силы тают, думаю, хотя бы до финиша дотянуть, не важно, какое место займу. Пробежали ещё немного, а Зенцов снова просит меня помочь ему, а то говорит, еще немного и я умру. Я сам под такой тяжестью ели ноги передвигаю, а он ещё и скулит. И тут я не выдержал и уже со злостью, говорю ему: «Если ты ещё раз заскулишь, то я тебя сам задушу». Он на какое-то время замолчал, но затем опять заговорил: «Сеня, пожалей меня, ещё три шага и я упаду». Ну что с ним делать, конечно, лучше было бы его задушить, но он всё-таки хоть и никудышный, но друг, и предлагаю ему взяться за мою гимнастёрку, а я буду его тащить, как на прицепе. Как только он вцепился за мою гимнастёрку, то меня так потянуло назад, что я по этому поводу подумал, такое впечатление, что ко мне прицепился не худосочный Зенцов, а, по меньшей мере, ж/д вагон. Когда забежали в наш военный городок, то мы с Зенцовым бежали в хвосте колонны, помню, я ещё подумал, ну ладно, хорошо, что ещё бежим, а то могло быть и хуже. Когда до финиша оставалось метров сто, я говорю Зенцову: «Лёша, бери свою скатку и карабин, а то тебе не будет зачёта». А он мне в ответ: «Сеня одень мне на плечо скатку, и дай руки карабин». Такую его просьбу я выполнил с охотой, и в тот момент, когда Зенцов от меня отцепился, я чуть вперёд не упал, представляете, как он меня тормозил. Освободившись от такого груза, я быстро наверстал упущенное время, и прибежал в первой десятке. А Зенцов на финиш прибыл последним, и только через пять минут, после того как финишировали все курсанты, да ещё и шагом. Лёша Зенцов привязался ко мне ещё тогда, когда мы проходили курс молодого бойца, я его тогда защитил от нападок питерского парня, который хотел у него отобрать пачку печенья. Ну, помните я писал, что дал питерскому салаге пинка под зад. Вот с тех пор Лёша рядом со мной. Сам он за себя постоять не может, мало того что он невысокий ростом, так он ещё худой и физически очень слабый. Видно до армии он физического труда и не видел, не то, что я.

Ну, вот пока я вам рассказывал, танки уже рядом, теперь слышно не только рёв моторов, но лязг гусениц. Но на это раз я выглядывать не стал, мало ли что, решил сидеть в своём окопе. Буквально через несколько минут мимо меня пронеслись танки, сколько их было я не знаю, но они уже далеко. Вскоре наступила тишина, и тогда последовала команда «ОТБОИ!», а потом команда «Рота, построиться!» Затем погрузка на машины и в казармы. Вот так, пока я вам обо всём рассказывал, пришёл конец учёбы в батальоне, нам всем присвоили звание младших сержантов и воинскую профессию командир танка.

Я КОМАНДИР ОТДЕЛЕНИЯ

После присвоения звания младшего сержанта и профессии командир танка, началось распределение по частям. Мои товарищи, Лёша Зенцов и Володя Захаров, отправлялись в танковый полк, командирами танков, а мне предложили остаться в полку и обучать курсантов нового призыва. Если честно, то я был на распутье. С одной стороны хотелось уехать в полк и служить там командиром танка, иначе, зачем я год учился этой военной профессии. С другой стороны, здесь в батальоне оставляли лучших из лучших выпускников, и хотелось остаться в этой когорте. Одним словом, я долго мучился в своих сомнениях и, всё-таки, выбрал второй вариант. Остался я служить командиром третьего отделения, в третьем взводе учебной роты. Кстати эта цифра три меня преследовала всю службу за исключением небольшого периода времени. Хотя позже, эта не очень-то приятная цифра не помешала быть лучшим командиром танка в нашем танковом полку.