Аэропорт. На грани катастрофы - Артур Хейли

Дженет ответила:

– Ванкувер, пилот знает, где он.

– Вот и хорошо! Все быстро вспоминается, верно, Джордж? – Треливен вынул платок и вытер шею. – Потом нужно выключить антиобледенитель. Сейчас он включен, лампочка справа на панели напротив Дженет. Рядом с ним – регулятор расхода топлива. С ним все просто, но перед посадкой его нужно отключить. Джордж, следите за индикатором снижения. Дальше – давление в тормозной системе. Там два индикатора: один – для внутренних тормозов, второй – для внешних тормозных колодок. Они справа сразу за выключателем насоса гидроусилителя, который вы только что нашли. Прием.

После недолгой паузы Дженет подтвердила:

– Ванкувер, все нашли. Один показывает шестьдесят четыре и четыре атмосферы, другой… э-э-э… шестьдесят восемь и семь.

– Значит, все в норме, но перед посадкой надо еще раз проверить. Теперь створки. Они должны быть закрыты на одну треть. Переключатель – у левого колена Дженет, он градуирован на три положения. Как поняли? Прием.

– Да, вижу, Ванкувер.

– Ими займетесь вы, Дженет. Рядом, в той же линейке, заслонки правого и левого охладителей. Они очень четко обозначены. Их нужно открыть на полную. Обязательно проследите за этим. Дальше самое главное – шасси. Вы уже пробовали, но еще раз прокрутите все в голове, начиная с выпуска закрылков и заканчивая полным выпуском шасси с блокировкой. Полностью закрылки нужно выпускать перед самым касанием полосы, когда вы уверены, что будете садиться. Я вас через это проведу. Все понятно? Прием.

– Да, поняли, спасибо! – отозвался Спенсер, не отрывая глаз от приборов. У него вдруг сильно зачесалось плечо, но делать нечего – придется терпеть.

– Семьсот четырнадцатый? Когда зайдете на посадку и выпустите шасси, нужно включить насосы подкачки топлива, иначе подача может прекратиться в самый ответственный момент. Переключатель – на пять часов от автопилота, прямо за регулятором насыщенности смеси.

Дженет ошарашенно уставилась на приборную панель и пробормотала:

– Где он?

Спенсер впился глазами в переключатели, нашел нужный, и палец его уперся в маленький тумблер над выступающей панелькой с дроссельными заслонками.

– Нашли, Ванкувер, – сообщила Дженет.

– Теперь смесь нужно сменить на обогащенную. Наверняка Джорджу не терпится это проделать, так что больше не буду распространяться – он сам справится. Теперь нужно установить шаг винтов таким, чтобы загорелись зеленые лампочки под переключателями. Они должны быть у правого колена Джорджа. Нашли?

– Да, все в порядке, Ванкувер.

– И, наконец, нагнетатели наддува. После выпуска шасси их нужно установить в положение для взлета, то есть в верхнее. Это четыре рычага слева от дроссельных заслонок. Так, вопросы есть? Прием.

Спенсер в отчаянии взглянул на Дженет и воскликнул:

– Да здесь все один сплошной вопрос! Мне этого никогда не запомнить!

– Ванкувер, пилот в панике: говорит, что никогда этого не запомнит.

– И не надо, семьсот четырнадцатый! – хохотнул координатор. – Есть еще нюансы, но ими займемся по ходу дела. Джордж, мы должны основательно пройтись по всему протоколу, чтобы вы, получив команду, выполнили ее, не отвлекаясь от главного. Помните: сейчас всего лишь тренировка, что и когда включать-выключать, – главное – вести самолет.

– Как у нас со временем? – спросил Спенсер.

Дженет передала вопрос.

– Время есть, не волнуйтесь, но впустую тратить его нельзя. Вы покажетесь над аэропортом примерно через двенадцать минут, но времени у вас будет столько, сколько понадобится для пробных заходов. – Повисла пауза, потом Треливен сообщил: – Радарная докладывает, что нужно откорректировать курс. Джордж, измените его на пять градусов, до двухсот шестидесяти.

Треливен выключил микрофон и повернулся к руководителю полетами:

– Они почти на глиссаде. Как только установим визуальный контакт, я их выровняю и поведу на пробные круги. А там увидим, что и как у них получится.

– Здесь все готово, – ответил Гримселл и крикнул помощнику: – Объявляйте общую тревогу!

– Ванкувер, – раздался в динамике голос Дженет, – Мы изменили курс до двухсот шестидесяти. Прием.

– Принято, семьсот четырнадцатый, – сообщил Треливен. – Теперь проверим высоту. Прием.

– Ванкувер, – через несколько секунд откликнулась Дженет, – высота две пятьсот.

Треливен услышал в наушниках голос оператора из радарной:

– До аэропорта пятьдесят миль.

– Отлично, Джордж! – сказал Треливен в микрофон. – Вы в любой момент выйдете из облачности. Как только появитесь, ищите маяк аэропорта. Прием.

– Плохие новости, – посетовал Бердик. – Погода портится. Опять начинается дождь.

– Ну что поделаешь! – бросил Треливен и обратился к Гримселлу: – Свяжитесь с вышкой, пусть включат все огни. Через минуту мы поднимемся к ним. Нужно, чтобы их передатчик работал на той же частоте. У Спенсера не будет времени мудрить со сменой каналов.

– Понято! – сказал руководитель, поднимая трубку.

– Семьсот четырнадцатый, – проговорил Треливен в микрофон, – до аэропорта пятьдесят миль. Вы еще в облачности, Джордж? Прием.

Повисла долгая пауза. Внезапно динамик ожил, и взволнованный голос Дженет прорвался с полуфразы:

– …чуточку поднимается! Кажется, я что-то видела. Не уверена… Да, вон он! Вижу! А вы, мистер Спенсер? Прямо по курсу. Ванкувер, мы видим маяк!

– Они пробили облачность! – воскликнул Треливен и добавил в микрофон: – Прекрасно, Джордж! Оставайтесь на двух тысячах футах и ждите указаний. Я поднимусь на вышку, так что несколько минут меня не будет слышно. С посадочной полосой решим в последний момент, чтобы вы садились против ветра. До этого сделаем несколько пробных заходов, чтобы вы потренировались.

Раздался голос Спенсера:

– Дайте микрофон, Дженет.

Послышались обрывки разговора, затем снова раздался голос Спенсера. Он говорил резко, словно рубил слова топором:

– Никак не пойдет, Ванкувер. Положение на борту критическое. Мы садимся с первого захода.

– Что? – воскликнул Бердик. – Это невозможно!

– Не дурите, Джордж! – с тревогой в голосе проговорил Треливен. – Вам обязательно нужно сделать несколько тренировочных заходов.

– Продолжаю снижаться, – отчеканил Спенсер чуть дрожащим голосом. – Тут люди умирают. Умирают! Можете вы это понять? Шансов у меня на первом заходе столько же, сколько на десятом. Захожу на посадку.

– Дайте мне с ним поговорить, – попросил руководитель полетами.

– Нет, – возразил Треливен, – на пререкания нет времени. – Лицо у него побледнело, на виске подрагивала жилка. – Надо действовать быстро, выбора у нас нет. По всем правилам машиной командует он, и я принимаю его решение.

– Так нельзя! – запротестовал Бердик. – Вы что, не понимаете…

– Хорошо, Джордж, – произнес Треливен в микрофон, – как считаете нужным, так и поступим. Держите горизонтальный полет и ждите указаний. Мы поднимаемся на вышку. Удачи всем нам. Конец связи.

Он сорвал наушники, отбросил в сторону и крикнул остальным:

– Пошли!

Трое мужчин выскочили из рабочего зала и понеслись по коридору, Бердик замыкающим. Не дожидаясь лифта, они бросились вверх по лестнице, чуть не сбив спускавшегося по ней уборщика, и влетели в диспетчерскую. Один из дежурных стоял у панорамного окна и