Сожженная карта. Тайное свидание. Вошедшие в ковчег - Кобо Абэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне нужен еще и воздух, – снова повторила женщина задумчиво.
– Потому-то и послали людей на охоту за самками. Женщина – она чем моложе, тем интереснее. Вы так не думаете, командир? Юная девушка напоминает влажную бумагу. Это же так приятно – медленно нагревать ее на огне, пока она не запылает. Да, уже поздно, как же быть с лекарством? Нужно, чтобы разведчик разузнал, что со связным, которого послали за врачом, и как идут поиски. Мог бы я попросить вас, командир, отдать приказ?
Кивнув, продавец насекомых поднялся. Погладив большим пальцем золотой значок на груди, он с сомнением посмотрел на подростка, стоявшего у бочек, опустив голову, и тяжело, как астматик, задышал.
Заскрипела железная дверь люка, послышался вопль. Сдавленное дыхание продавца насекомых вырывалось наружу, не выливаясь в слова.
– Помогите, спасите! – Ввалившийся снаружи подросток полз на четвереньках по верхней площадке. Это был тот самый, в красной куртке, которому женщина угодила стрелой в ухо. Кровь еще, кажется, не остановилась, ухо покраснело и сильно вспухло. – Его жрут собаки, помогите!
– Что такое, откуда он взялся? – Адъютант очень проворно для своих лет вскочит на ноги, потом снова наклонился, послюнил пальцы и потер лоб. Наверное, магический жест, чтобы снять напряжение. Я вспомнил, что так же делала моя покойная мать. – Спустись, не бойся.
– Помогите, прошу вас, его загрызут собаки!
– Послушай, разведчик, почему сделал ложное донесение? – Продавец насекомых неожиданно выпрямился, голос его зазвенел. – Ты доложил, что подозрительных личностей не обнаружил. Разве эти люди не подозрительны? В чем же дело?
– Прошу прощения. Мне никто о них не говорил. – Разведчик «А» стиснул зубы.
– Он ни о чем не спрашивал, – бросил надменно Сэнгоку.
– Во всем виноват я, мне следовало сообразить, что эта компания не будет помогать нам. – Адъютант сделал десять шагов в сторону бочек и уставился в пол. – Здесь следы крови. Мой недосмотр. Кто его ранил?
– Я… – Женщина подняла над головой самострел.
– Вот оно что. Значит, эти люди не захотели с нами сотрудничать, а разведчик пренебрег своими обязанностями. Наказание должны определить вы, командир.
– Сделайте что-нибудь, его же там загрызут собаки! Если он погибнет, это же убийство, неужели не понятно? Прошу вас…
– Заткнись! – Продавец насекомых напряг шею, будто для того, чтобы удержать поднятую вверх огромную голову. – Новыми трупами нас не напугаешь. Разведчик, стащи сюда мальчишку. Стащи сюда! Я заставлю его признаться, где спрятались девчонки.
– Не знает он. – Голос разведчика звучал совсем по-мальчишески. – Он знает только про своего дружка, с которым бежал.
Подросток в красной куртке подхватил:
– Он верно говорит. Мы вдвоем бежали. Вместе бежали, а теперь вон что вышло.
– Командир, мне кажется, вам лучше не отменять уже отданного приказа. – Адъютант, сжав пальцами переносицу и опустив голову с таким видом, будто сожалеет о какой-то потере, вернулся к унитазу.
– Сам знаю. – Продавец насекомых выхватил из-за пояса пистолет. Расставив ноги пошире, взвел курок. – Стащи его сюда поскорей, я заставлю его во всем признаться.
Взяв метлу наперевес, разведчик послушно направился к лестнице. Подросток в красной куртке встал на колени и, вытащив цепь, повернулся к нему вполоборота. Звук металла, скребущего по полу, заставил меня содрогнуться. Я весь сжался, представив себе, как огромный кухонный нож вгрызается в мою кость. Парень в красной куртке крикнул:
– Не подходи!
– Спускайся, прошу тебя.
– Просить должен я.
– Приказ же.
– Заложил меня!
– Не прав ты, ошибаешься!
Оглушительный грохот. Эхо покатилось, как пинг-понговый шарик. Это продавец насекомых выстрелил из пистолета в потолок. Терпко запахло порохом, будто жгли какие-то лекарственные травы. Подросток в красном, уже раненный стрелой, затрясся от ужаса.
– Стаскивай его вниз. Заставь его во всем признаться, пусть даже придется вогнать ему в задницу метлу. Если он не заговорит, Капитану плохо будет. Пусть хоть подохнет, щенок, не беспокойся, с трупом мы разберемся.
Что он имел в виду, сказав, что Капитану будет плохо? Продавца насекомых было не узнать – не зря же он сам говорил, что огнестрельное оружие меняет человека.
– Не спустишься вниз, тебя убьют! – крикнул разведчик.
– Не знаю я ничего, не знаю, тебе-то это известно.
Подросток в красной куртке как-то разом обмяк и соскользнул вниз по приставной лестнице. И упал на голубой тюк.
– Это же труп! – предостерег его разведчик.
Парень стремительно вскочил и, отбежав на несколько метров, снова повалился на пол.
– Врежь-ка ему, – деловито приказал адъютант. – Делай, что тебе сказано.
Разведчик ручкой метлы ткнул подростка в красной куртке в пах.
– Больно!
– Признавайся, тебе говорят!
– Не знаю я ничего, в чем же мне признаваться?.. Больно…
– Эй, хватит! – Женщина взглянула на адъютанта. Ее глаза горели ненавистью. Лучше бы она изобразила безразличие, больше было бы пользы. Если он разгадает ее чувства, добра не жди.
– Но так просто взять и отменить только что отданный приказ непедагогично. Кроме того, выполняя приказ, подчиненный не имеет права критиковать его. Обсуждать приказ не разрешается.
Подросток в красной куртке рыдал. Разведчик, весь в поту, беспрерывно тыкал ручкой метлы в пах своей жертвы.
– Если он и вправду ничего не знает, сколько ни пытай, признаваться-то ему все равно не в чем. – Зазывала, прикрыв лицо руками, исподтишка наблюдал за допросом.
– Кажется, это потребует немало времени. – Ходивший вокруг унитаза адъютант остановился и следил за выражением лица продавца насекомых. Тот слегка кивнул, но остался бесстрастным, словно надел маску. – А пока что я пойду в третье помещение… Хотя нет, как же оно называется? То помещение, куда ведет подъемник…
– Называйте как угодно.
– Ну что ж, пусть будет Большая столовая, подходит? Она раза в четыре больше нашей конторы у мандариновой рощи. Там неудобно готовить пищу, и санитарные нормы нарушаются. Как ни печально, сегодня на завтрак опять рыба. Два бывших мясника, вооружившись кухонными ножами, уже стоят наготове. Итак, откланиваюсь.
Адъютант неторопливо пересек трюм, прошел мимо бочек и скрылся в проходе, ведущем в машинный трюм. Мне показалось, что ему понадобилось на это полчаса, не меньше.
– Комоя-сан, – крикнул зазывала, но продавец насекомых и бровью не повел. – Заставьте его прекратить, прекратить это безобразие… Комоя-сан, нельзя же допускать такое… Забавляет вас это, что ли?..
– Заставите его прекратить? – Женщина спустила самострел с предохранителя и вставила стрелу.
Я тоже тайком начал действовать. Сполз с энциклопедии, повернулся и протянул руку к «узи», который
