Невеста инопланетянина (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

— А я? Ты меня бросишь?

Она, смутившись, покраснела.

— Можешь последовать за мной. В Минске у меня квартира, пока что съемная, но в конце апреля сдается дом, где у меня будет двушка. Места хватит. Я буду работать, ты учиться в институте.

— Ты делаешь мне предложение? — кокетливо спросила девушка.

— Пока рисую перспективы. Как говорил, я мало тебя знаю, хотя ты очень нравишься. Подумай. Человек я непростой, сама заметила, но не подлый. Друзей не предаю.

— Знаю! — Карина фыркнула. — Подлец не стал бы делать операцию, рискуя своим будущим. Мне тетя Катя говорит: «Держись за Костю! Такие хлопцы на дороге не валяются. Упустишь — пожалеешь!»

Она вновь покраснела.

— Мне мама говорит такое же насчет тебя, — Кир засмеялся. — Предлагаю так. Пока что дружим и присматриваемся друг к другу. А далее — как сложится.

— Ты скоро в Минск поедешь?

— До конца апреля не планирую. Устраивает?

— Да, — ответила Карина…

Мужчина в белом халате заглянул в кабинет главного врача и спросил:

— Не заняты, Федор Иванович?

— Заходи, Семен Аркадьевич! — главврач сделал приглашающий жест. — Присаживайся, — и спросил после того, как хирург устроился на стуле: — Что-то случилось?

— Можно сказать и так, — кивнул хирург. — Больного из Октябрьского привезли. Мужчина, 25 лет. Аппендицит.

— Сложный случай? Перитонит? — нахмурился главврач. — Доставили поздно? Я в курсе, что метель дороги замела. Пока расчистили…

— Да нет перитонита! — махнул рукой хирург. — Его прооперированного к нам привезли. Вчера аппендэктомию сделали.

— В Октябрьском? — Федор Иванович удивился. — Да там же только ФАП, в нем — девчонка-фельдшер.

— В том-то и дело, — хмыкнул посетитель.

— Она прооперировала?

— Какой-то Константин Чернуха, как мне сказали: зубной техник. Фельдшер помогала. Она и выписку прислала из болезни, а там написано: аппендэктомию проводил К. В. Чернуха, а ассистировала — К. А. Клинцевич.

— Чернуху знаю, — сказал задумчиво главврач, — вернее, слышал. Он лечит позвоночники, причем, весьма успешно. Люди хвалят.

— Я тоже слышал, — кивнул Семен Аркадьевич. — Костоправ. Но одно дело — ладошкой по спине похлопать, другое — полостная операция.

— Наворотил делов? Придется переделывать?

— В том-то дело, что не нужно, — хирург развел руками. — Я парня осмотрел. Температура 37,2, что характерно после этой операции. Если она прошла успешно, разумеется. Живот спокойный, рана не воспалена — так, небольшое покраснение у шва. Прогноз благоприятный.

— Тогда что вас беспокоит? — пожал плечами главный врач. — Ребята справились — честь им и хвала за это. Спасли больного. Я понимаю, случай экстраординарный — пришлось вмешаться, чтоб не допустить перитонита. Хотя, конечно, удивили.

— Меня — тем более, — развел руками посетитель. — Ну, ладно бы прооперировали кое-как — что взять с выпускников училищ? Но в нашем деле достаточно увидеть швы после операции, что понять, кто их накладывал — хирург или какой-то коновал. Так вот, швы у больного словно прострочили на машинке. Наложены аккуратно, а промежутки между ними будто бы линейкой вымеряли. Затянуты идеально. Работа классного специалиста. Если этот К. В. Чернуха — зубной техник, то я — дворник.

— Не принижайте свой талант, Семен Аркадьевич! Хирург вы замечательный. А что касается Чернухи… Вы видели, как работают зубные техники?

— Не доводилось.

— Мне пришлось, и был немало удивлен. Там ювелирная работа. У техников великолепный глазомер, отличная моторика всех пальцев. Сложились два умения: фельдшер знала, что нужно делать, Чернуха выполнял, поэтому и получилось. Ребята — молодцы!

— Понятно, — произнес Семен Аркадьевич. — В облздравотдел напишем?

— Зачем? — главврач пожал плечами. — Если прогноз благоприятный и он, как я надеюсь, подтвердится, к чему их беспокоить? Зачем им эта головная боль? Создать комиссию, послать ее в Октябрьское… Нас привлекут, как будто тут работы мало. А в результате — пшик, поскольку некого наказывать и не за что. В истории болезни напишите: доставлен прооперированным из другого медучреждения. А эту выписку подклейте — на всякий случай.

Хирург так и сделал, а через неделю, после выписки больного, забыл об этом случае — забот и без того хватало.

[1] Эпигастрий — область живота, ограниченная сверху диафрагмой, снизу горизонтальной плоскостью, проходящей через прямую, соединяющую наиболее низкие точки десятых ребер.

[2] Хавайся — прячься (бел.).

Глава 6

6.

После истории с удалением аппендикса Кир ездил в ФАП как на работу. Разобравшись с больными спинами пациентов, садился в «запорожец» и катил в Октябрьское. Там или помогал Карине, или же болтал с ней вечерами. Потребность видеть девушку стала для него насущной, и, похоже, что Карина испытывала те же чувства. Но далее поцелуев их отношения не заходили. Кир видел, что она стесняется переходить к дальнейшему, и не настаивал. К тому же было негде — не в ФАПе же любовью заниматься? Нет, можно, разумеется, но неказисто. Хотя, конечно, варианты были. Мать по ночам дежурит, и не проблема привезти Карину к ним ночевать. Но об этом мгновенно узнает вся округа, и люди станут за спиной шептаться… Добрачный секс в советском обществе не поощрялся, хотя запрета тоже не было. Как хочется, так и поступайте. Только девчата в этом мире мечтали о красивой свадьбе, чтоб в белом платье и фате под крики «Горько!» и тосты за здоровье молодых. Лишь после этого — в кровать. А в ФАПе где-то на кушетке — не кузяво.

Идиллия закончилась довольно скоро. В колхоз приехал новый главный зоотехник с женою-фельдшером и сыновьями-школьниками. Мария Станиславовна, так звали эту даму гренадерской стати, мгновенно навела порядок в ФАПе. Кир был с позором изгнан. Ему без обиняков сказали, что ФАП не место для свиданий. Здесь медицинское учреждение, оно не предназначено для парочек, а исключительно — для пациентов с персоналом. Хотите ворковать и миловаться? Занимайтесь этим где угодно, но не в ФАПе. С тех пор Кир ожидал Карину в «запорожце» и после работы вез домой. Там девушка ужинала, после чего опять садилась в «запорожец», и пара отъезжала в укромный уголок подальше от нескромных глаз. Там разговаривали, целовались или же, обнявшись, просто сидели молча. Как оказалось, такое времяпровождение приятно для обоих. Затем Кир вез девушку к дому тети Кати, где она садилась за учебники — готовилась к экзаменам в медицинский. Кир искренне жалел, что у Карины нет импланта, тогда бы нужные ответы ей подсказал системник, а он бы посидел с ней дольше. Нет счастья в жизни, как говорили в этом обществе.

Но была в этой ситуации и светлая страница. Два фельдшера теперь легко справлялись с потоком пациентов, поэтому с работы Карина уходила вовремя. Вдобавок предоставилась возможность получить отгулы за прежнюю переработку, чем девушка воспользовалась. 24 апреля они отправились в Минск смотреть кооперативную квартиру Кира — на «запорожце», разумеется. Он к тому времени получил права и ГАИ не опасался. Экзамен, к слову, сдал по-настоящему, без блата. Ответил на вопросы, продемонстрировал вождение на улицах райцентра и на площадке, где заехал задним ходом в «гараж» из стоек и трогался на эстакаде. Единственное послабление, которое он получил, то это сдать вождение на собственном «запорожце». Другие претенденты на право управлять машиной садились в старый «москвич».

В Минск выехали рано и к десяти часам успешно прибыли к домоуправлению на улице Плеханова, где было запланировано собрание будущих жильцов. Оно не затянулось — кооператив-то ведомственный, поэтому квартиры в нем заранее распределили. В обычном бы тянули жребий на этаж, как рассказали Киру. А здесь сотрудница исполкома быстренько раздала ордера счастливым обладателям жилья, работница домоуправления — книжки с квитанциями для оплаты коммуналки и электричества. Председатель кооператива, избранный единогласно (кто бы сомневался — зам директора завода), вручил ключи. После чего народ гурьбой отправился смотреть свое жилье. Многие поехали на своих автомобилях, как и Кир с Кариной — на оборонном предприятии неплохо зарабатывали.