Шерлок Холмс: наука и техника - Э. Вагнер

На следующий день Годдард обратился к хозяину гостиницы мистеру Скотту и объяснил ситуацию. Подождав, пока Фаррен/Уильямс уедет на целый день, Скотт сопроводил Годдарда в номер подозреваемого. В чулане они обнаружили несколько пар сапог, сделанных Уолшем.

Как принц в поисках Золушки, Годдард всю дорогу от Лондона вез с собой копию башмака, сделанного Уолшем для Фаррена. Она полностью совпала с сапогами, найденными в чулане. По обе стороны в башмаках были отверстия, приспособленные для заклепок, удерживающих протез. Маскировка, которая позволила Фаррену покинуть Лондон незамеченным, сейчас послужила средством, удостоверяющим его личность.

В «Записках сыщика полицейского суда» Годдард отмечает, что возвращение в Великобританию было чрезвычайно приятным, а его счет, направленный страховой компании, «составлял значительную сумму, которая была выплачена с щедрым процентом».

Нет никаких официальных записей относительно наказания или приговора, вынесенного мистеру Фаррену. Вполне вероятно, что страховая компания Грешема предпочла уладить ситуацию без огласки, как поступили Шерлок Холмс и полиция в рассказе «Человек с рассеченной губой».

Маскировка преступников стала предметом серьезных исследований известного австрийского адвоката Ганса Гросса. Этому вопросу он посвятил значительную часть своей выдающейся работы «Расследование преступлений», впервые изданной в конце XIX века и имевшей большое влияние на развитие судебного дела. В работе он отмечает, что обычно «новичок совершает преступление, а потом изменяет свою внешность, опытный же преступник меняет свой облик перед преступлением».

Гросс описывает случай ограбления банка, в котором свидетель настаивал на том, что вор был коротышкой. Подозреваемый же, задержанный с украденными деньгами, оказался довольно высоким. Наверняка грабитель надел длинное пальто и, точь-в-точь как Видок, научился свободно ходить на полусогнутых коленях.

Гросс советует сыщикам с подозрением относиться к описаниям шрамов, хромоты и других дефектов, поскольку преступники часто имитируют их, идя на преступление. Гросс упоминает случай, подобный тому, что был описан Конан Дойлем в рассказе о фальшивом попрошайке «Человек с рассеченной губой». В реальной жизни мужчина, просивший милостыню под видом слепого, закапывал в глаза эзерин, в результате чего зрачки сильно сужались и глаза принимали болезненный вид.

Чтобы разоблачить человека, симулирующего глухоту, Гросс предлагает бросить прямо позади него очень тяжелый предмет. Действительно глухой человек, пишет Гросс, отреагирует на падение, потому что почувствует вибрацию пола, а симулянт никак не отреагирует на стук, поскольку посчитает, что это его разоблачит.

Книга Гросса была переведена на английский в 1907 г., но, несмотря на ее популярность среди ученых, один врач явно не прочел ее главу, посвященную маскировке. Имя этого медика – Хаули Харви Криппен (хотя жена обращалась к нему «Питер»), и в 1910 г. его дом по адресу Хиллтоп-Крещент, 39 стал местом семейной трагедии.

Прежде чем обосноваться в Лондоне, доктор Криппен, мужчина совсем небольшого роста, с длинными усами, носивший очки с толстыми линзами, проживал в Америке, где его репутация была весьма сомнительной. Он работал на фирме медицинских патентов и одновременно был практикующим стоматологом, впрочем, не добившимся особого профессионального успеха.

Напыщенную и требовательную жену Криппена, с которой он жил в несчастливом браке, знали под именем Беллы Элмор. Ранее она называла себя Корой Тернер. В молодости будущая миссис Криппен вынашивала планы стать актрисой и, конечно, понимала, что полученное при рождении имя Кунигунды Макамоцки было не слишком подходящим для сценической карьеры.

Поскольку миссис Криппен не отказывала себе в покупке дорогой одежды и ювелирных изделий, финансовая ситуация домашнего хозяйства Криппена была напряженной.

Чтобы как-то сводить концы с концами, они брали случайных жильцов, которых развлекала миссис Криппен.

В результате доктору Криппену пришлось взять на себя большую часть домашней работы. После целого дня, проведенного в смешивании сложных, но бесполезных микстур и вырывании зубов, он возвращался домой в темную подвальную кухню, «благоухающую» остатками дневных блюд, где вынужден был заниматься уборкой.

Его унылое существование немного скрашивала молоденькая машинистка Этель Ле Неве, с которой у Криппена завязалась романтическая связь. Но когда Белла заявила, что собирается снять свои сбережения с их совместного банковского счета, натянутые отношения достигли своего апогея.

31 января 1910 г. чета Криппенов, не имевшая на тот момент квартирантов, пригласила на обед супругов Мартинетти. Позднее гости рассказывали, что это был очень веселый вечер. Они ушли от Криппенов в половине второго ночи, махая на прощание Белле, стоявшей под газовым фонарем неподалеку от входной двери. Больше Мартинетти никогда ее не видели.

Как оказалось, десятью днями ранее доктор Криппен заказал и получил у аптекарей Льюиса и Барроуза пять гранул гиосцина, сильного природного наркотика. Спустя несколько дней после обеда с Мартинетти Криппен заложил большинство украшений своей жены, а друзьям сообщил, что она уехала в Калифорнию. Позднее Криппен рассказывал, что в Америке Белла внезапно заболела и умерла.

Криппена видели вместе с Этель и на ней была брошка, принадлежавшая Белле. Друзья Криппена посчитали это подозрительным и обратились в полицию.

Главный инспектор Уотер Дью допрашивал доктора Криппена у него дома. Криппен признался во вранье — жена бросила его ради другого мужчины, и он был слишком оскорблен, чтобы признаться в этом. Он не возражал против обыска, который инспектор провел в доме. Сочувствуя явно подавленному коротышке, Дью осмотрел дом неаккуратно и не нашел ничего подозрительного.

Спустя несколько дней Дью вернулся, чтобы проверить кое-какие незначительные детали, и обнаружил, что Криппен и Этель исчезли. Детектив отдал распоряжение о проведении более тщательного обыска дома. В результате в угольном подвале под несколькими кирпичами, лежащими в стороне от общей кучи, полиция нащла разлагающееся тело и человеческие волосы. Конечности и голова отсутствовали, остались только кости.

Медицинский эксперт Бернард Спилсбури, осматривавший останки (в это время он делал себе карьеру в судебной медицине), определил отметину на коже тела как хирургический шрам, который соответствовал перенесенной Беллой операции. Также из мертвой ткани было извлечено большое количество гиосцина. Местонахождение Беллы казалось очевидным. Теперь стоял вопрос о том, где Криппен и Этель?

Корабль «Горная роза» медленно бороздил просторы океана из Европы в Канаду. Капитан судна Гарри Кенделл был очень наблюдательным джентльменом, интересующимся детективными историями. Его внимание привлекли пассажиры по фамилии Робинсон, представлявшиеся отцом и сыном. У старшего мужчины над верхней губой была белая полоска, которая остается, если человек недавно сбрил усы. Бледные отметины по обе стороны носа свидетельствовали о ношении очков.

У молодого шестнадцатилетнего, по словам пассажиров, мистера Робинсона был слишком тонкий голос. Его походка выглядела странной, и Кенделл решил присмотреться к этой парочке повнимательнее. Костюм юноши плохо на нем сидел – сзади он был разделен на две части, скрепленные английскими булавками. Старший мужчина очень ухаживал за юношей и даже колол мальчику орехи за обедом.

У Кенделла была с собой газета, изданная в день отплытия «Горной розы». Там рассказывалась история убийства миссис Криппен и даже имелась большая фотография Криппена и Этель. Кенделлл заметил, что «мистер Робинсон» медленно реагирует на свое имя, когда его зовут со спины.

Из всего вышеперечисленного капитан сделал очевидный вывод. Его корабль был одним из немногих, которые могли похвастаться наличием радиосвязи, и Кенделл решил ее использовать. Он отправил подробное сообщение о своих наблюдениях. Скотленд-Ярд сразу же посадил инспектора Дью на «Лаврентийца», более быстрый корабль, чем «Горная роза». О погоне через Атлантику писали каждый день в газетах, в то время как «Робинсоны» пребывали в счастливом неведении. По словам Кенделла, старший подозреваемый часто садился на палубу, смотрел на радиоантенну и восклицал: «Какое замечательное изобретение!».

Прежде чем «Горная роза» пришвартовалась в порту Квебека, на нее высадился экипаж приплывшей лоцманской лодки. Одним из членов экипажа, переодетым в рулевого, был инспектор Дью.

Инспектор сердечно приветствовал «мистера Робинсона», находившегося на палубе, словами: «Доброе утро, мистер Криппен… Помните меня?».