Любовь и жизнь леди Гамильтон - Генрих Шумахер

Принц не видал их уже три дня. И вот они принесли ему новости. Грабители проникли в резиденцию архиепископа Кентерберийского и унесли всю серебряную утварь. У лорда-канцлера они похитили большую печать Англии. На одной из самых оживленных улиц Лондона они остановили почтовую карету из Парижа и ограбили ее. Полиция была растеряна, народ высмеивал ее за беспомощность, удивлялся смелости разбойников и называл их джентльменами.

В палате лордов Ландаффский епископ внес билль о нарушении супружеской верности, в котором он утверждал, что за семнадцать лет царствования Георга III произошло больше расторжений браков, чем за всю предшествующую историю Англии.

Некий ирландский лорд напал на соперника, пользовавшегося благосклонностью одной из его любовниц и жестоко его изувечил. Соперник в ту же ночь умер, а лорд бежал во Францию.

Иск сэра Ричарда Уэрсли к капитану Дэвису, похитителю его жены, с требованием компенсации рассмотрел суд. Похититель был оправдан, а супруг приговорен к возмещению судебных издержек[9]. Что касается леди Уэрсли, то она была избрана королевой Клуба Адского огня.

— Клуб Адского огня? — спросил принц Георг с удивлением. — Разве ты не говорил мне, Хоукс, что он запрещен и распущен?

Хоукс кивнул.

— Так оно и было, Джентльмен, — сказал он с ухмылкой, величая принца титулом, который тот больше всего любил. — Однако сегодня ночью его вновь откроют. Лорд Балтимор — президент, а леди Уэрсли — королева.

Принц Георг вскочил.

— Сегодня ночью? Мы должны это видеть. Быстро одевайтесь, дамы. Дженнингс, вели запрягать. Хоукс, позаботься о кинжалах и пистолетах! Будем надеяться, что полиция на этот раз окажется на высоте и сумеет задержать нас, чтобы Его Величеству, моему отцу, тоже хоть раз получить удовольствие.

Он расхохотался, как безумный, хлопая себя по ляжкам, и погнал всех в дом.

Глава седьмая

Слово, которое Хоукс прошептал слугам, открыло все двери. Пройдя целый лабиринт коридоров и переходов, они оказались в маленькой ложе, где их встретил президент клуба.

Тощий и костлявый, он был одет в обтягивающий его ярко-красный костюм, на котором сверкали вышитые золотом головы чертей и каббалистические знаки. Над оттопыренными ушами торчали острые золотые рога, завитые в кольца волосы обрамляли лицо, казавшееся бескровным и как бы высохшим.

— Лорд Люцифер собственной персоной! — приветствовал его Хоукс. — Откроет ли всемилостивейше Ваша светлость этим гостям притвор адского рая? Они жаждут познать его сатанинские прелести.

Лорд Люцифер бросил на принца испытующий взгляд.

— Посещение Джентльмена желанно в Англии повсюду, — сказал он с легким поклоном. — Если он хочет остаться неопознанным, ему следует взять венецианскую маску, и никто не будет докучать ему своим любопытством. Единственные законы этого царства — ни во что не верить, ничему не удивляться.

Принц Георг высокомерно вскинул голову.

— Маска? Зачем? Я не боюсь. А вот лорд Балтимор — почему он скрывает свое имя? Раньше[10] он не имел обыкновения прятаться за псевдонимом.

В лице лорда не дрогнул ни один мускул, лишь легкая улыбка скользнула по его губам.

— Тайна умножает прелесть греха, — возразил он. — Однако Джентльмен выразил удивление и тем нарушил закон. Я требую штраф — сто фунтов.

Принц засмеялся.

— Черт возьми, как дорого в аду. А у меня нет наличных денег. Виновник моих дней желает, чтобы я делал долги. — Он вынул карандаш и пачку листков бумаги. — Не могу ли я выдать вексель?

Лорд Балтимор поклонился.

— Вексель — изобретение Люцифера, а подпись Джентльмена — золото.

Он бросил заполненный вексель в ларец в форме церковной кружки для пожертвований. Слуга принес красное домино, которыми все они прикрыли свою одежду. От маски принц отказался.

Все, что Эмма видела и слышала, казалось ей смехотворным ребячеством: напыщенный тон лорда; игра с мнимыми опасностями; маскарад, похожий на масленичную карнавальную комедию, растянувшуюся на целую жизнь.

Но когда Люцифер откинул занавес, отделявший заднюю часть ложи, она отпрянула и ее охватил страх.

Открылись врата ада. Зал казался сплошным морем огня. Созданное рукой художника обманчиво реальное, по стенам пылало мрачное красное пламя, из которого вырывались желтые, как сера, языки. Обнаженные мужчины и женщины неслись в диком хороводе сквозь этот пожар раскачивались на бивших фонтанами потоках огня, размахивали тлеющими головешками. Гигантские факелы роняли с каменных колонн горячие шипящие капли в наполненные водой чаши, от которых поднимался белый пар; красноватый дым полз от факелов к потолку и там выходил через замаскированные отверстия. В воздух стоял легкий колеблющийся чад, огни бесчисленных свечей сияли сквозь окружавший их голубоватый туман. Чувствовался запах паленого мяса.

В центре зала возвышался пурпурный трон Люцифера. По его сторонам ползали жабы, скорпионы и саламандры, а над ним раскинулось древо познания свои отягощенные плодами ветви, среди которых сверкали металлическим блеском гигантские кольца змея-искусителя.

У подножия трона на длинном красном столе помещалось огромное лотерейное колесо. На меньших столах были раскиданы игральные карты и кости. Широкие серванты несли груз бесчисленных яств и вин. Роскошные кушетки, покрытые коврами и шелковыми подушками, манили в укромные уголки.

Сквозь этот ад, под звуки музыки невидимого оркестра, со смехом и криками неслась орда красных чертей и чертовок. Целыми группами они в необузданном веселье катались по диванам, затевали потасовки в углах, толпились у столов с едой и напитками, где нескончаемым потоком текла красная река вина.

Проходя с принцем по залу, Эмма, дрожа, прильнула к мисс Келли. Воркующий женский смех, громкий гогот мужчин, душераздирающая музыка — все это било по нервам. Больше всего ей хотелось повернуться и бежать из этого адского котла, в котором, казалось, все делалось ради того, чтобы заглушить разум и породить самые дикие фантазии.

Мисс Келли улыбалась ей. Она спокойно и уверенно двигалась вперед, в самой гуще этого водоворота. Рука ее крепко охватила талию Эммы, а в глазах как бы затаилось ожидание. Она знала всех. Каждого называла по имени и могла о каждом рассказать самые удивительные истории.

Лорд Кэмптон, маленький, подвижный, как угорь, убил на четырнадцати дуэлях одиннадцать противников и троих сделал калеками. Леди Уэнтворт, изящная и нежная, как эльф, могла перепить любого матроса. Лорд Рокингем и лорд Оксфорд стяжали неумирающую славу, устроив на пари состязания пяти гусей с пятью индюками. Мисс Пэйтон, бледная и стройная, как лилия, дочь лорда, фрейлина двора, родила троих детей от разных любовников и теперь собиралась идти с неким герцогом к алтарю.