Вопреки (СИ) - Ирина Саррис

— Как ты себя чувствуешь, Розалия? — спросила встревоженно мама за обедом.

— Хорошо, — ответила я и опустила глаза обратно в тарелку.

Так странно чувствовать вину за то, что тебе было хорошо… Ядействительносчастлива рядом с Рихардом, но не могу никому сказать об этом. Вынуждена скрывать истинные чувства, надевать маску послушной девушки и стараться угодить всем, терзая внутри себя страхами о том, что наша связь с графом станет достоянием общественности. Я влюбилась — это прекрасное чувство, никогда прежде я не ощущала себя столь счастливой; хочется кричать об этом, говорить о Рихарде, но не могу…

Я вернулась под утро, сразу ушла спать, а там сон накрыл мгновенно. Будучи уставшей на завтрак не пошла, а Нилле, которая пришла утром за мной, наплела про плохое самочувствие и бессонницу. Она поверила, вот только все теперь беспокоятся.

— Точно? — уточнил отец. — Может лучше вызвать лекаря?

— Не стоит, — уверяла я.

— Болеть нельзя. Скоро приедет граф Ярл, ты должна предстать перед ним здоровой и красивой.

Поджав губы, я лишь кивнула.

Понятия не имею, что будет дальше, но ночью, когда черной пеленой укрылось небо, я вновь сбежала к графу.

* * *

Ночь. Поместье графа-анкора Рихарда фон Норда.

Та же комната: бардовый свет, алые розы в хрустальных вазах, дрожит вода в бассейне, переливается бардовыми оттенками.

Горячее дыхание мужчины щекотало кожу щек Розэ. Она стояла не подвижно, тело сковывало. Рихард проводил мизинцем по изящному женскому плечу и полушепотом просил:

— Расслабься, ты очень напряжена. Боишься меня?!

Юная девушка налилась краской и поспешила ответить: «Конечно, нет», но на самом деле… боялась.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, — шептал, словно искуситель.

Он обошел Розалию, по-хозяйски прошелся по ней взглядом, любуясь.

Изумрудные глаза горели, переливались ярче драгоценных камней, она смотрела на него с обожанием, с искренней любовью.

Рихард видит, как, не смотря на опасения, Розэ хочет раскрыться и победить свои же принципы, въевшиеся ей с детства под самую кожу.

Графу тяжело сдерживаться, хотелось обладать ею, но пока не может, нужно время, чтобы она привыкла. Рихард знает — Розалия обязательно раскроется. Все цветы, что поздно распускаются, всегдасамые красивые.

— Я тебе доверяю, — отвечает еле слышно.

— Точно? — чуть шутливо уточняет Рихард и изгибает бровь. Розалия улыбнулась, а затем робко кивнула. — Тогда я хочу, чтобы ты переоделась.

В глазах белокурой красавицы отпечаталось удивление, графа это потешило. Фон Норд подошел к кровати позади них, взял небольшой сундук и вручил гостье.

— Что так смотришь? — тихонько посмеялся Рихард. — Передумала? — это был вызов.

— Нет! — заявила уверенно Розалия и выхватила сундук.

На удивление он оказался очень легким, хотя с виду и не скажешь: достаточно крупный, украшен обилием драгоценных камней.

Фон Норд ехидно ухмыльнулся.

— Переодевайся, — сказал граф и направился к двери, — я зайду позже, — добавил уже на пороге.

Вместе со звуком закрывшейся двери, слышно с облегчением выдохнула Розалия; девушку даже немного повело от головокружения, столь сильный был стресс. Села на кровать, сундук поставила на колени и открыла; увидев содержимое, ахнула. Платье из алого шифона… Всё бы ничего, но шифон-то прозрачный! В нём она будет почти что обнаженная!

Разумеется, Розэ против и не станет такое надевать.

Сложила руки на груди и обиженно отвернулась, решила ждать, когда Рихард сам зайдет и тогда всё ему выскажет, вот только время шло, а граф так и не заходил, а платье в открытом сундуке с каждой секундой манило всё больше. Сперва Розэ просто изредка косилась, потом все чаще, а теперь околдовано его рассматривала.

Резко в её груди пламенем вспыхнула обида на отношение общества к женщинам, на строгие правила, на бесконечные обязанности, после чего рывком взяла откровенное одеяние, параллельно снимая свое.

Воздух коснулся обнаженной кожи, Розэ вздрогнула от нового чувства. На секунду засомневалась, но потом всё же надела платье…

— Я готова, — произнесла сквозь зубы.

Тотчас за спиной раздался характерный звук, открывающийся двери, а следом выдох Рихарда, как при ухмылке. Розалия застеснялась, залилась краской, когда услышала приближающиеся к ней шаги.

Граф не мог оторвать взгляд от пары. Она стояла к нему спиной, сквозь алый шифон видны изгибы красивого женского тела, бархатная кожа, словно алмазная крошка, но нежная, как лепестки розы. Разрезы по бокам открывали женственные стройные бедра.

Со жгучей сексуальностью пыталась уживаться еще тлеющая скромность: юная девушка обнимала себя руками, горбилась от неловкости, прижимала крепко ноги друг к другу. Рихарда это даже забавляло, она еще сама не осознает насколько прекрасна!

Скоро Розалия ощутила тепло тела анкора за спиной, отчего дыхание стало неровным, а умом завладевала вина. Граф сделал шаг и оказался перед ней. Девушка хотела спрятать глаза и отвернулся, но мужчина словил её за подбородок и заставил смотреть на него. Сейчас Рихард словно хищник, смотрящий на добычу. Розэ обнимала себя руками, но граф, надавливая на кисти рук, пытался убрать их, и девушка всё же поддалась: смирившись с участью, разрешает себя рассмотреть.

Фон Норд прошелся томным взглядом по красивой шее, плечам, хрупким ключицам, по нежной упругой груди, по плоскому животику и линиям стройной талии.

— У тебя прекрасное тело, — сделал комплимент Рихард.

— Я… я ужасно поступаю…

— Ты не делаешь ничего плохого, Розэ. Благонравная академия сделала из тебя безвольную рабыню перед мужчинами… Это ужасно. Я хочу, чтобы ты осознала насколькопрекраснойявляешься и какуювластьнаоборот над мужчиной имеешьты. Я не желаю видеть с твоей стороны эти поддельные скромность и стеснительность. Настоящая ты — вот, кого я желаю каждой клеточкой тела. Я хочу твои живые эмоции, а не эти маски.

С каждым новым словом Рихард разрывал представления о жизни Розэ. Без спроса ворвался в её пространство и разнес всё: укоренившиеся принципы и порядки; уничтожил то, что годами в сознании создавали учительницы академии. Страхи отступали, а в душе разгоралась та самая свобода, которую в мечтах она так давно лелеяла.

— Танцуй для меня, — голосом, не терпящий отказов, практически приказал фон Норд, чем заставил девушку на секунду вздрогнуть; в предвкушении улыбнулся и направился к граммофону, пустил иглу на диск и волнующая, сладостная музыка разлилась по комнате.

Розалия замешкалась, ведь осознает — граф не шутит. Наоборот, сейчас он проходит к кровати, располагается на ней подобно королю и жадно смотрит. На графе лишь черные штаны и халат-кимоно с мелкой серебристой вышивкой; торс обнажен; тело фон Норда словно высоченное из камня, мускулистое, сильное и крепкое.

Уже не первый проигрыш, а Розалия так и стояла на месте, ей сложно было пересилить себя, забыться и отдаться во власть чувствам. Она