Верона (СИ) - Сайд Ливард

На половине пути к церкви, Аурелио рассерженно скинул со своего плеча руку Фабрицио и остановился. Юноша повернулся к нему лицом, сжал руки в кулаки и гневно посмотрел.

- Всё? Наказал меня за Джованну? Теперь иди, возвращайся в таверну к своей толстозадой Розите!

- А ты ревнуй не так явно и громко, - Агний отпустил парня и шутливо поклонился. – Готовься к свадьбе, Аурелио Гвидичи. Но знай, что делить тебя с Джованной я не намерен.

Развернулся и ушел, насвистывая. До Аурелио донеслась мелодия из музыкальной шкатулки.

Гад, гад, гад! Всегда издевался и сейчас тоже! Добивает!

- Гад!

- Да, да… - Фабрицио развернулся и оскалился. – Я подарю на свадьбу вам шкатулку, а если не возьмешь, то буду стоять под окнами и заводить ее по ночам. Каждую чертову ночь, пока пружины не сотрутся, да, да, да…

***

Ссора, может, и с руки сейчас. Да только муторно на сердце, а на душе кошки заскреблись от явного горя Аурелио.

Ну как ему объяснишь всё? Только когда повзрослеет, а вот когда? Перескакивая из мира в мир, они не менялись сильно...или менялись?

Агний не мог сделать больно Елин в Риме? А как он там с ней поступал?

Ланселот не изменял Гвиневере? Да ладно?

Фабрицио, пронаблюдав, как мальчишка скрылся по направлению реки, плюнул и отправился в трактир. Рози ждала, тело требовало разрядки с женщиной. Аурелио он найдет ночью и приведет в порядок, встряхнет.

Мягкая солома в сарае на заднем дворе, мягкое и податливое тело, женские прелести и глупости, что лепетала всегда Рози в минуты наслаждения... Фабрицио откинул ссору с другом и отдался удовольствию с нормальной настоящей женщиной. Которой, к сожалению, Аурелио не был даже в теле Елин и Гвиневеры. Юные девки, тоненькие и пугливые как молоденькие оленухи, привлекали, но по-настоящему нормальному мужчине нужно было пышное зрелое тело опытной бабы.

И он его получил. Сейчас. Здесь. Безотказно. Сладко.

Уже откинувшись на сеновале от Рози и довольно похлопав ее по обнаженной заднице, Фабрицио вдруг вспомнил другой сарай и запах гари и жар огня...

Надо искать этого глупца Аурелио, пока он не вздумал убить себя без Агния.

Торопливо распрощавшись и наговорив кучу комплиментов сонной разнеженной Розите, Фабрицио, не зашнуровывая сорочки, наспех натянув чулки, рванул на берег реки. Жаль, ох, как жаль, что не взял шпаги с собой, только кинжал. Но если надо, он и камнем прибьет всех, кто посмеют обидеть Аурелио.

Ноги несли Фабрицио вдоль берега, а зоркий взгляд выискивал хрупкую фигурку друга. Кричать, звать в голос смысла не было. Вредный же пацан, спрячется, убежит. Он еще не гонялся тут за мальчишкой по ночам!

Фабрицио крался вдоль камышей, когда у мостка заметил, сжавшуюся в комок, знакомую фигурку.

Все-таки, успел нажраться, глупец!

Тихонько подойдя с подветреной стороны, как будто Аурелио мог различать запахи как и Агний, мужчина присел на песок рядом с уснувшим пьяным мальчишкой.

От реки тянуло прохладой, камыши мирно шелестели, а одинокая ночная птица о чем-то горестно стонала на том берегу. Тишина, покой...

А утром, начнется суета, беготня, вранье со свадьбой и прочие представления...

***

Встряхнув Аурелио, дав тому ополоснуть помятую мордаху и оправить одежду, Фабрицио направил парня к церкви. Начинало светать, пора, пора - развязка должна наступить. Так полагал Агний, да так оно должно было и быть. Оставаться в этом мире больше смысла не было.

Сам чуть задержался, давая Елин самой решить с венчанием, не стал маячить и волновать. Но подойдя к церкви, увидел собирающихся действующих лиц финальной сцены.

Фабрицио примерно так и представлял. Да лучшего исхода вряд ли можно было бы ожидать.

Риккардо, Григорио, сам сеньор Пьетро Барбиерри, пяток слуг, что поздоровее, префект и заспанный дож, прямо в ночной сорочке и поверх накинутом кокетливом халатике.

— Я вижу актеры, зрители и музыканты уже собрались для второго акта спектакля?- Фабрицио шутливо раскланялся на паперти церкви. - Приносим извинения, что первый акт отыгран был без вас.

Пьетро Барбиерри покрылся красными пятнами от гнева и ярости и что-то быстро проговорил своему окружению.

И парни бросились на Аурелио и Фабрицио.

Лоренцо, успев подхватить испуганных Джованну и няню, скрылся за тяжелой дверью церкви.

Ах, как же ждал Фабрицио этого момента! Не тусклой стычки в подворотне, не драки с нетрезвыми юнцами в прибрежной грязи, нет! Вот этот миг, когда адреналин бурлил и плескался через край, когда Агний пьянел от дыхания врага и лязганья оружия!

Вынув шпагу и отведя ее в сторону от тела, раскрывшись, словно для дружеских объятий, он мягко, по-кошачьи, стал спускаться по лестницам навстречу смерти.

Агний чувствовал рядом напрягшегося Аурелио, чью смурную капризность как ветром сдуло. Он не станет защищать мальчишку, не станет подставляться, потому что... потому что задача их сегодня умереть, а не одержать победу.

Откровенно говоря, Агний сейчас приветствовал бы добрый короткий римский меч или двуручный рыцарский во всю длину тела, чтоб просто и без прикрас рубить направо и налево эту шайку. Разворачиваться, бить по ногам, в прыжке наносить удары сверху по необходимости до победного конца.

— Не убегай слишком далеко от меня, не потеряйся... Аурелио, - процедил он сквозь зубы и, оскалившись рванул в самую гущу.

На площади собирался народ из любопытных и сочувствующих, у дверей церкви рыдала и выкрикивала что-то в адрес своих родных Джованна, сеньор Пьетро под защитой слуги отошел на безопасное расстояние и отдавал приказы.

Фабрицио и Аурелио танцевали танец смерти.

Блокировали атаки со всех сторон, то закрывались, возвращаясь в стойку, а потом сразу же атаковали. Надолго их не хватило бы, слишком много противников.

Фабрицио, парируя очередную атаку, стал использовать круговые движения для нанесения множества рубящих ударов под разными углами. Следить за скоростью натиска и контролировать дистанцию, здесь было невозможно. Аурелио чуть промедлил и был атакован грузным слугой, вооруженным, кроме шпаги, кухонным тесаком.

— Аурельо, справа, справа! - Окрик был уже лишним.

Казалось, одинокий женский вопль прорезал возникшую вкруг тишину.

На мгновение бой остановился, замер, а Агний, как в тумане, смотрел на оседающего Аурелио, на падающую на камни Елин. Как сломанная тряпичная кукла, фигурка плавно, подогнув колена, присела, прилегла, потухла...