Священные монстры (портреты) - Эдуард Лимонов

"Гранд Ма" приземлилась не там, где хотели и намного позже. Она причалила в Мангровых болотах и на несколько дней позже, когда ожидавшие их товарищи уже ушли. Расположившись на отдых несколько дней спустя, рядом с полем сахарного тростника (большинство начинающих герилльерос ушли в поле, изголодавшись, лакомились сахарным тростником), они подверглись нападению врага. Остались в живых после этого избиения 19 человек и Фидель. Дальнейшее известно: кубинская революция победила, и 9 января Фидель, Рауль, Че и другие "барбудос" - бородачи, вошли в Гавану.

Но вот дальше начинается уже та часть истории, которая сделала из Эрнесто Гевары "gerilliero heroico", как его называют в Латинской Америке. Он читал лекции о социалистической экономике, был назначен директором национального банка Кубы, ездил на международные конгрессы, встречался с Хрущевым, алжирцем Бен Беллой и Мао. Вся эта министерская активность Че внезапно свернулась к 1965 году. В последний раз его видели в Анголе и в Конго. Потом он пропал. К тому времени второй по значению кубинский лидер Эрнесто Че Гевара был уже автором нескольких книг. "Реминисценции кубинской гражданской войны" и "Учебника партизанской войны". Если бы оказалось тогда, что он погиб где-то в Африке, то о Че Геваре помнили бы сегодня только кубинцы.

Нужной надстройкой к фундаменту Храма Славы Че Гевары послужила его боливийская эпопея, закончившаяся его смертью. Возможно, помимо желания Че эта эпопея была разыграна по лучшим канонам трагедийного искусства. Имеются в боливийской трагедии очень важные второстепенные персонажи. Это прежде всего - женщина революционерка, шпионка Таня Бункер. (Ей удалось ни много ни мало проникнуть к самому президенту Боливии. Сгубили ее, раскрыв ее инкогнито, записи кубинской революционной музыки.) И это француз, левый журналист и писатель Реджис Дэбрэ. Я уже высказывался в одной из моих книг о необыкновенной важности такого персонажа как Дэбрэ. "Gerilliero heroico" всегда необходим свидетель. Причем свидетель, умеющий связно и четко сформулировать свое свидетельство. Красивая авантюрная женщина (дочь ГДРовских коммунистов) и свидетель, могущий принести свидетельство в самый центр современного мира, в Париж, окрасили трагическую и без того историю в яркие цвета.

Че Гевару подвела Компартия Боливии. Руководство компартии отказалось поддержать партизан. По совету Москвы. Не прибыли обещанные рекруты и от леворадикальных боливийских шахтеров. Их лидер не смог собрать шахтеров, так как дело происходило в карнавал и 2/3 населения шахтерских поселков лежали пьяными. В этом всепьяном царстве трудно было отыскать своих шахтеров, в перспективе партизан. В довершение всех бед, партизанский авангард, презрев строгий приказ Че, ввязался в стычку с правительственными солдатами, и партизаны обнаружили себя слишком рано. Когда у них не были стянуты воедино силы. Еще одна случайность: как раз к лету 1967 года состоялся первый выпуск боливийских рейнджеров - воспитанников американских офицеров зеленых беретов, прошедших школу контрпартизанских действий во Вьетнаме. Около 800 рейнджеров прибыли в район боливийского местечка Фигуэра, близ которого были обнаружены герилльерос.

Примерно в то же время в регионе появился "француз". Реджис Дэбрэ скорее всего не знал, что за ним идут по пятам агенты, солдаты и офицеры ЦРУ. Впоследствии некоторые источники обвиняли "француза" в том, что он привел врагов к Че Геваре. Это несправедливо. Однако приезд француза и его поход сквозь боливийские чащи помогли выследить Че. Но и Таня Бункер светская красавица-шпионка в бриджах для верховой езды, привела за собой хвост. В боливийской столице, покопавшись в ее вещах, следователи нашли пресловутые кубинские революционные песни. Через некоторое время при переправе через реку (причем непрофессионально все переправлялись одновременно) Таню Бункер застрелили. Ее спутников тоже.

Француза Дэбрэ отправили домой. Чтобы он агитировал за дело латиноамериканской революции в Европе. Француз, согласно дневнику Че Гевары, и вам хотел уехать, доказывая как он будет полезен там в Европе. Живя в Париже, я несколько раз видел Реджиса Дэбрэ на литературных тусовках. Серый, какой-то сонный, усатый, одетый в серый костюм, он поразил меня своей обычностью. Очевидно, мне представлялось, что такой человек, как Че должен был быть окружен разительными по внешности спутниками. Конечно, это были 80-е годы, самый конец 80-х и Дэбрэ служил советником президента Миттерана, двадцать лет спустя после боливийской эпопеи. А тогда Дэбрэ, вместе с английским журналистом (агентом ЦРУ) вышли из окружения. И были немедленно арестованы. Реджиса Дэбрэ перевезли в столицу в Боготу и поместили в тюрьму. Из Франции приехали адвокаты, издатель Масперо, СМИ трубили в трубы, и били в литавры. Между тем, Че с небольшим отрядом в 27 человек отступал в овраг, послуживший последней сценической площадкой для его последнего подвига. 8 октября он был взят в плен, раненым, а 9 октября застрелен в сельской школе. В соседних классах были застрелены двое его товарищей. Офицеры рейнджеры, убившие Че, были пьяны. Затем они разделили имущество Че: золингеновский нож, деньги, часы и прочие мелочи. (Впоследствии все эти люди были наказаны: их ликвидировала кубинская разведка.) Руки Че были отрублены: должны были приехать из Аргентины полицейские, потому им сохранили дактилоскопические доказательства. Тело Че было закатано в асфальт на обочине провинциального военного аэродрома. Мы много знаем о боливийской трагедии. Остался дневник Че, найденный при нем, шесть человек ушли через горы в Перу и впоследствии дали показания. Освобожденный усилиями французов года через полтора, много писал и говорил Реджис Дэбрэ. Говорил там, где лучше и не придумаешь - в Париже. Эти элементы образовали легенду Че. Но основных причин небывалой посмертной популярности Че - две, это факт, что он был уже очень известен, как яркий лидер кубинской революции, и то, что он не преуспев в результате, преуспел НЕБЫВАЛЫМ ОБРАЗОМ в постановке трагедии. Его неудача как лидера партизанской войны сделала его романтическим героем. И делает все более. Если ранее его портреты продавались, помню, на набережной Сены рядом с репродукциями Ван-Гога и голой заднице туристки, то теперь Че успешно репродуцируется на майках, украшает брелки и вышел к ситуации, когда на вопрос: "революционер?" настоящее и будущие поколения будут дружно отвечать одно и то же: "Че Гевара!".

Чего хотел Че, чего он искал в Боливии? На самом деле он хотел совершить коммунистическую революцию на латиноамериканском континенте. Взметнув партизанскую войну в Боливии, планировалось перенести ее через границы в соседние страны - в Перу и родную для Че Аргентину. Не получилось, но судьба получилась: 100 % революционер в чистом виде. Невозможно его оспаривать.

Наша общая цивилизация (европейско-американская, но мы в нее тоже входим) нуждается в унификации героев, в сведении большого наследства истории к нескольким знаковым культовым фигурам. Неоспоримый Че также неоспорим как Ван-Гог.

Гоголь: бессмертные типы

В 1996 году для круглого Ивана Рыбкина была создана невнятная организация с невнятными целями - Консультативный Совет при призеденте некая совещательная медуза, где предложено было участвовать всем имевшимся в наличии политическим партиям. Мы воспользовались этим и предложили кандидатами в Совет десять наших партийцев. В конце концов, всех наших отмели и оставили одного меня, как самого известного. Я пожелал войти в Комитет по безопасности. Удивились, попробовали отговорить, взяли. Я пришел на первое заседание Комитета. Состоялось оно в здании администрации президента на Ильинке. Пройдя мимо перешептывающихся стражей порядка и охраны всей мастей, пройдя через раму металлоискателя, поднялся, нашел круглый зал. Зал был уже полон. Все с неодобрением и раздражением оглянулись на меня. Я уселся в задний ряд. Пришел и сел на сцене за тяжелый стол председателя Петров - бывший 1-ый глава администрации Ельцина (а до того бывший 1-ый секретарь Свердловского обкома партии) - высокий, худой и седовласый.

Я стал разглядывать зал, между тем как они выбирали всякие там комиссии. Зал был полон пожилых мужчин от 40 до 60 и выше возрастом. Подавляющее большинство имели грузную, пухлую комплекцию, более половины носили животы. Еще столько же были лысыми. Все без исключения имели начальственный вид. Пятеро или шестеро были облачены в военную форму с генеральскими лампасами. Без сомнения, все они были в прошлом крупными начальниками. И хотели стать еще раз начальниками. Спор разгорелся за единственное оплачиваемое место секретаря Комитета по обороне, так как Петров, неведомо кем назначенный, уже числился Председателем Комитета. Петров, я быстро это понял, наблюдая за ними, хотел провести на место секретаря своего человека, в то время как в зале нашлись и другие претенденты. Они по очереди выходили к микрофону и аргументировали свою поддержку того или иного кандидата, перечисляя его прошлые заслуги: Иванов, дескать, уже работал на связи между правительством и Верховным советом, у него огромные связи, ему и карты в руки. Сидоров, дескать, сидел в 93-95 годах в Госдуме в соответствующем комитете, вот его и следует избрать секретарем. Один вышел сам и минут 15 расхваливал себя, какой он отличный исполнительный чиновник. Они волновались, гудели, шумели, вскрикивали, вскакивали, одному генералу стало плохо, лицо побагровело и его престарелые товарищи вывели его из зала под руки. Только я сидел, безучастный, в кожаном пиджаке и стремительно думал, искал что это мне так мучительно напоминает. Советская бюрократия была мне незнакома, потому меня отнесло к литературе. Гоголь! - осенило меня. Чиновники! Гоголь! Спаслись, выжили и через 150 лет после смерти Николая Васильевича живы чиновники российские, живы, кропивное племя! Неизвестно с какими целями создал Рыбкин консультативный совет, толи по приказу Ельцина, чтобы иметь готовую институцию, повторяющую своей конструкцией Государственную Думу. Дабы когда Дума вконец достанет президента, распустить ее и передать ее функции Консультативному совету. Или же Консультативный совет был позволен и подарен Рыбкину в утешение, поскольку лево-центристская партия Рыбкина по не получилась, в Думу не прошла, получилась право-центристская черномырдинская партия "Наш дом Россия!". Как бы там ни было, Консультативный совет забили до отказа махровые чиновники. Мало изменившиеся со времени написания "Ревизора", "Носа", "Шинели" и прочих чудесных сказок Гоголя о чиновниках.