Первокурсница - Виктория Ледерман

Янка тряслась от смеха, закрыв лицо руками. Я тоже засмеялась в знак солидарности, хотя и не понимала, что ее так рассмешило.

– Тюлькина! У тебя невероятно везучий котенок! Ты просто обязана назвать его Лаки, – простонала обессилевшая от смеха подруга. – С другой кличкой он точно не выживет!

Доведя себя до нужной кондиции четвертым коктейлем, мы переместились на танцпол, не без сожаления оставив наш уютный столик. Не было никакой надежды, что он дождется нас и примет, когда мы захотим отдохнуть. Пару раз мы бегали в туалет, где Янка торопливо курила, а я маялась возле нее с зажженной сигаретой в руках.

Когда мы наконец почувствовали, что почти все спиртное из нас выветрилось и как следствие навалилась тупая тяжесть в конечностях, мы рванули к нашему прежнему месту отдыха.

За столиком с пивом и фисташками уже расположились два здоровенных лба с бритыми макушками и толстыми фальшивыми цепями на шее. Освободить наше место они, естественно, и не подумали, но зато согласились потесниться и даже протянули нам по банке пива. Вообще-то пиво я не признаю за достойный напиток, но, чтобы достигнуть понимания, следует говорить с людьми на их языке. Если уж ты забрела в низкосортный пивбар, не будешь же ты презрительно морщить носик и восклицать: «Ах, что вы, что вы, какое пиво? Плебейский напиток! Принесите-ка мне лучше бокал „Шато Ле Мурлан“ урожая 1885 года!» Что же касается Янки, то она могла пить все что угодно при условии, что не сама за это платила.

За пивом последовал джин с тоником, затем опять коктейль. Снова стало весело и легко, и, когда парни предложили прокатиться на форде и поесть шашлыков в более приличном месте, мы с энтузиазмом согласились.

По дороге к стоянке Янка шепнула мне, что форд, скорее всего, окажется старой раздолбанной «восьмеркой» со сломанной печкой. Но нет. Через десять минут мы уже подскакивали на заднем сиденье черного форда «Фокус» и, перекрикивая радио, орали песни группы «Ленинград». В какой-то момент озарения Янка опасливо прогудела мне в самое ухо:

– Слышь, Саш, нам что, с ними спать придется?

– Еще чего! – мотнула я головой. – Облезут от счастья! Пожрем и уйдем!

Мы сначала даже и не поняли, что нас привезли вовсе не «в приличное место», как обещали, а в какой-то темный двор, обнесенный высоким сплошным забором. Где-то слева глухо и тяжело лаяла собака. Если бы не снег да не луна, темнота была бы кромешной, а так можно было разглядеть очертания каменного дома с высоким крыльцом. Водитель выскочил и стал запирать ворота, покрикивая на заходящегося лаем пса, а другой парняга повернулся к нам и сообщил:

– Ну вот, красавицы, мы и на месте.

– Нет, не пойдет, мы так не договаривались, где же ваши шашлыки? – наперебой загалдели мы. – Везите нас обратно.

Вернулся водитель, выслушал наши претензии, рассмеялся и сказал, что это его дом и мы у него в гостях. Что шашлыки обязательно будут, но для их приготовления нужно время и это время нам лучше провести в теплом доме, слушая музыку и попивая шампанское. Доводы нам показались довольно убедительными. Мы слегка успокоились, вышли из машины и по узенькой, хрустящей от мороза тропинке направились к дому вслед за хозяином. Какая-то тревожная мыслишка витала вокруг да около, но не могла добраться до сознания сквозь густой алкогольный туман. «Ладно, – вновь пробормотала я про себя. – Мы недолго. Мы только поедим и уйдем».

То, что шашлыков нам не видать как своих ушей, стало понятно довольно скоро. Никто не колол дрова, не замачивал мясо. Хозяева выставили на стол холодные сосиски, банку соленых огурцов, черный подсохший хлеб и четыре вареных яйца. Вместо шампанского мы получили водку, а вместо приятной романтической музыки – похабные шедевры все той же группы. Да и комната, где мы находились, не представляла собой ничего примечательного. Все по-простому – стол-книжка и деревянные стулья со спинками. Ну и еще, конечно, допотопный музыкальный центр с единственным диском, который перекочевал сюда из машины. Снаружи дом смотрелся намного лучше.

Парни деловито и целенаправленно надирались. Они трескали яйца, хрустели огурцами, с жадностью уминали сосиски, будто не ели как минимум неделю, и опрокидывали в себя рюмки одну за другой. А мы с Янкой затаились, делали вид, что пьем, набирали водку в рот и украдкой выплевывали в стакан с водой.

Когда я увидела сей пышущий изобилием стол и когда входная дверь закрылась за нашими спинами, слегка клацнув замком, меня изнутри обдало нестерпимым жаром и я разом протрезвела. И та самая мыслишка, которую я никак не могла уловить, проявилась теперь совершенно отчетливо. Что же мы натворили? Две тупицы! Где находимся, не знаем, с кем – понятия не имеем. И самое главное – зачем? Для чего мы поперлись с ними неизвестно куда? Покушать? Большей дурости и придумать невозможно. А если они какие-нибудь отморозки, маньяки?

Так влипнуть ради пары дешевых сосисок и куска хлеба!

Глава 16

На протяжении всего пиршества я подмаргивала Янке и делала ей знаки глазами, до тех пор пока она не поняла, что нужно мне подыграть. Хихикая и изображая последнюю степень опьянения, мы с ней отпросились в туалет и только тогда смогли всласть нашептаться.

– Пора сваливать, – возбужденно зашептала я ей в лицо, озираясь в поисках чего-либо подходящего для защиты.

– Как? – с отчаяньем воскликнула подруга. – Кто нас отсюда выпустит?

– Удерем потихоньку!

– Откуда мы знаем, куда бежать? И собака там здоровенная, растерзает.

– А ты что предлагаешь? С ними остаться?

– Ой, Тюлькина, какие же мы с тобой дебилки! – запричитала Яна. – Все ты виновата! Зачем согласилась с ними ехать?

– Привет! – сердито зашипела на нее я. – Кто первый вешался на них, лакал пиво и на колени к ним садился? Мне бы и в голову не пришло приближаться к таким гоблинам!

– Давай скажем, что нам по четырнадцать лет, может, связываться не захотят? – заскулила Лисименко.

Я только отмахнулась от нее, продолжая внимательно изучать помещение. Окошко совсем маленькое, не удрать. Да и одежда осталась в коридорчике возле входной двери. Не идти же с шубой и сапогами в туалет! Что бы такое придумать? О, вот то, что нужно!

На глаза мне попался баллон с освежителем воздуха. Он вполне может заменить газовый баллончик, в этом я уже имела счастье (или несчастье) убедиться. Я схватила его, мимоходом взглянула на название и, несмотря на опасную ситуацию, согнулась пополам от смеха.

– Чего? – испугалась Янка. – У тебя уже истерика?

– Читай название!

– Прочитала. И что?

– Освежитель воздуха под названием «Пуко»! – тихонько хохотала я. – Его производители большие оригиналы.

– Рехнулась. – Она посмотрела на меня с жалостью. – На тебя твой институт плохо влияет. Это русские буквы! И написано «Рико», а не «Пуко», бестолочь!

Я сунула баллон в рукав и, когда вышла, мимоходом спрятала его в свой сапог. Ну вот, так-то лучше. С оружием надежнее. Пусть даже с таким примитивным.

Вернувшись в комнату, я услышала конец разговора хозяина апартаментов по мобильнику:

– Давайте, – сказал он в трубку, которая казалась в его огромной лапе детской игрушкой. – На всех хватит. Подгребайте.

Я запаниковала. Что значит «на всех хватит»? Чего это им тут хватит, интересно? Огурцов и яиц не осталось, водку они всю «уговорили», ничего уже нет. Если, конечно, он не имел в виду нас с Янкой. И что значит «подгребайте»? Не подгребай, а именно подгребайте? Сколько их там? Чует сердце, какое веселье нам предстоит, если ничего срочно не предпринять! Пора рвать когти. Но как?!

Как всегда в безвыходных ситуациях, которые у меня время от времени случались, я подумала о Кирилле. Вот бы сейчас позвонить ему и перевалить на его широкие плечи все мои проблемы, пусть разгребает, как было не раз. А самой устраниться и наблюдать со стороны, как он ловко со всем этим справляется. Должна же быть у каждой девушки та самая крепкая надежная спина, за которой можно укрыться от всех жизненных бурь и невзгод!

Ну да, мечтать не вредно. Где сейчас Кирилл и где мы! Даже если бы у меня был телефон или если бы я хотя бы знала его номер наизусть, доехать сюда он бы все равно не успел. Да и куда ехать?

Надеяться было совершенно не на кого. Только на себя.

Пока я оценивала обстановку, один наш Квазимодо насытился, схватил меня за руку и потащил на середину комнаты танцевать. Я не сопротивлялась, выжидая удобного момента. Кто его знает, может, все обойдется малой кровью? Потанцуем мы с ним, потанцуем, потом я скажу, что уже поздно и меня ждет мама. А он возьмет и развезет нас по домам. Ведь не все же кругом насильники и убийцы! Может быть, это морды у них как из страшной сказки. А внутри они чуткие и порядочные.

Пока мы с ним топтались по ковру, второй галантный кавалер усадил Янку на диван и, облапив ее за плечи, что-то горячо шептал ей на ухо. Та отчаянно мотала головой. Я видела ее страдальческие глаза. Парень снисходительно ухмылялся, по-хозяйски гладил ее по спине и вдруг, резко намотав ее волосы на кулак, притянул к себе и что-то тихо произнес в лицо. Янка обмякла. Ну вот и началось, отчетливо поняла я, когда подруга, подталкиваемая мерзавцем, покорно поплелась в соседнюю комнату. Я прекрасно знала эту ее особенность: стоило ей сильно испугаться, как она терялась и становилась совершенно беспомощной. Как деревенская курица, которая всполошенно бегает по двору от своего палача, но, как только оказывается в его руках, покоряется своей участи и спокойно кладет голову на чурбак в ожидании удара топором. У меня же в подобных ситуациях, напротив, в голове появлялся странный горячий звон. В ту же секунду для меня все прояснялось, и я точно знала, что нужно делать. Благодаря своему умению собраться на экзамене я смогла поступить в институт. А Янка впала в свой обычный ступор и провалилась, хотя все необходимые знания в ее голове были. Просто ей не удалось их оттуда вовремя добыть.