Вечеринка в Хэллоуин - Агата Кристи

– Когда моя приятельница миссис Оливер просит меня о чем-то, мне всегда приходится соглашаться, – ответил Пуаро.

– Что за чушь! – фыркнула миссис Оливер.

– Она была твердо уверена, что вы сможете разобраться в этой ужасной истории. Миранда, дорогая, не пойти ли тебе в кухню? На плите стоят ячменные лепешки.

Миранда удалилась с понимающей улыбкой, словно говоря: «Она просто хочет отослать меня из комнаты».

– Я пыталась скрыть от нее этот кошмар, – вздохнула ее мать, – но, полагаю, это с самого начала было безнадежной затеей.

– В самом деле, – согласился Пуаро. – Ничто не распространяется с такой быстротой, как новости о неприятных происшествиях. Вообще, невозможно долго прожить, не зная, что творится вокруг. К тому же дети особенно чувствительны к подобным вещам.

– Не знаю, Бернс или сэр Вальтер Скотт сказал, что «ребенок все всегда заметит», – промолвила миссис Оливер, – но он, безусловно, знал, что говорит.

– Во всяком случае, Джойс Рейнолдс заметила такую вещь, как убийство, – сказала миссис Батлер. – Хотя в это и нелегко поверить.

– В то, что Джойс заметила убийство?

– В то, что она его видела и до сих пор об этом молчала. Это не похоже на Джойс.

– Первое, что все здесь мне говорят, – мягко произнес Пуаро, – это что Джойс Рейнолдс была лгуньей.

– Возможно, – сказала Джудит Батлер, – девочка выдумала эту историю, но она неожиданно обернулась правдой?

– Это, безусловно, наш отправной пункт, – отозвался Пуаро. – Ведь Джойс Рейнолдс, вне всякого сомнения, была убита.

– Быть может, вы уже все об этом знаете, – предположила миссис Оливер.

– Мадам, не требуйте от меня невозможного. Вы вечно спешите.

– В наши дни ничего не добьешься, если не поспешишь.

В этот момент вернулась Миранда с тарелкой, полной лепешек.

– Можно я поставлю их здесь? – спросила она. – Вы уже закончили разговор? Или хотите снова отправить меня в кухню?

В ее мягком голосе явно слышалась злость. Миссис Батлер поставила серебряный чайник в георгианском стиле на каминную решетку, включила электрический чайник, налила из него кипяток в серебряный чайник для заварки и разлила чай. Миранда с серьезной элегантностью подала лепешки и сандвичи с огурцами.

– Ариадна и я познакомились в Греции, – сказала Джудит.

– Я свалилась в море, когда мы возвращались с одного из островов, – добавила миссис Оливер. – Море было неспокойным, матросы скомандовали: «Прыгайте!» – но мне показалось, что лодка далеко, я заколебалась и прыгнула, когда ее действительно отнесло волной. – Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание. – Джудит помогла меня вытащить, и с тех пор мы подружились, верно?

– Верно, – согласилась миссис Батлер. – Кроме того, мне понравилось твое имя. Оно казалось таким подходящим.

– Да, Ариадна – греческое имя, – кивнула миссис Оливер. – Это не псевдоним – меня действительно так зовут. Но со мной никогда не случалось того, что с Ариадной из греческого мифа. Мой возлюбленный не бросал меня на острове.

Пуаро поднес руку к усам, скрывая улыбку, от которой не смог удержаться, представив себе миссис Оливер в роли покинутой греческой девушки.

– Люди не всегда могут соответствовать своим именам, – заметила миссис Батлер.

– Конечно. Я ведь не могу вообразить тебя отрубающей голову своему любовнику. Ведь именно это проделала Юдифь с Олоферном?

– Это был ее патриотический долг, – отозвалась миссис Батлер, – за что, насколько я помню, она была вознаграждена.

– Я не очень сильна в истории с Юдифью и Олоферном. Это ведь апокриф, не так ли?[14] Все же, если подумать, люди иногда дают своим детям очень странные имена. Кто вбивал гвозди в чью-то голову – Иаиль или Сисара?[15] Никак не могу запомнить, кто из них мужчина, а кто женщина. Кажется, Иаиль – женщина. Не припоминаю, чтобы кто-нибудь назвал так свою дочь.

– «Она положила перед ним масло на роскошном блюде», – неожиданно процитировала Миранда, убирая поднос.

– Не смотри на меня, – сказала подруге Джудит Батлер. – С апокрифами Миранду познакомила не я, а школа.

– Довольно необычно для современной школы, – заметила миссис Оливер. – Теперь там делают упор на этическое начало.

– Только не мисс Эмлин, – возразила Миранда. – Она говорит, что в церкви во время проповедей мы можем услышать лишь современную версию Библии, которая лишена литературных достоинств. Нам следует знать по крайней мере прекрасную прозу и белые стихи английского перевода 1611 года. Мне очень понравилась история Иаили и Сисары. Не то чтобы я хотела вбивать кол человеку в голову, когда он спит, – задумчиво добавила она.

– Надеюсь, – вставила ее мать.

– А как бы ты избавлялась от своих врагов, Миранда? – осведомился Пуаро.

– Я бы старалась не причинять им боль, – задумчиво ответила девочка. – Давала бы им какое-нибудь лекарство, которое вызывает легкую смерть. Они бы просто засыпали, видели прекрасные сны и больше не просыпались. – Она поставила на поднос чайные чашки, хлеб и масленку. – Я вымою посуду, мама, если ты хочешь показать мсье Пуаро сад. Позади еще остались несколько роз «Королева Елизавета».

Миранда вышла из комнаты, осторожно неся поднос.

– У тебя необычный ребенок, Джудит, – заметила миссис Оливер.

– У вас очень красивая дочь, мадам, – добавил Пуаро.

– Да, пожалуй, теперь она стала красивой. Трудно представить, как будут выглядеть дети, когда подрастут. Иногда они выглядят как откормленные поросята. Но Миранда действительно похожа на дриаду.

– Неудивительно, что она любит «Погруженный сад», который примыкает к вашему дому.

– Иногда мне хочется, чтобы она его не так любила. Поневоле нервничаешь, когда ребенок бродит в таком изолированном месте, пусть даже люди и деревня совсем рядом. В наше время всего боишься. Вот почему вам обязательно нужно разобраться в том, что случилось с Джойс, мсье Пуаро. Пока мы не узнаем, кто это сделал, у нас не будет ни минуты покоя – мы постоянно будем волноваться из-за детей. Отведи мсье Пуаро в сад, Ариадна. Я присоединюсь к вам через пару минут.

Захватив две оставшиеся чашки и блюдце, миссис Батлер удалилась в кухню. Пуаро и миссис Оливер вышли через французское окно. Маленький садик походил на большинство осенних садов. На клумбах оставались флоксы, астры и несколько роз, горделиво устремлявших ввысь розовые головки. Миссис Оливер быстро подошла к каменной скамье, опустилась на нее и указала Пуаро на место рядом с собой.

– Если Миранда похожа на дриаду, – спросила она, – то что вы скажете о Джудит?

– Скажу, что ее следовало бы назвать Ундиной, – ответил Пуаро.

– Да, русалка. В самом деле кажется, будто она только что вышла из Рейна, моря или лесного озера, а ее волосы выглядят так, словно побывали в воде. И при этом ее не назовешь неопрятной.

– Она очень красивая женщина, – заметил Пуаро.

– Что вы о ней думаете?

– У меня еще не было времени подумать как следует. Мне только кажется, что она красивая и привлекательная и ее что-то сильно беспокоит.

– Это неудивительно.

– Я бы хотел знать, мадам, что вы думаете о ней.

– Ну, мы с ней крепко подружились. Так иногда бывает во время круиза. Некоторые общаются друг с другом, но больше не испытывают желания видеться, а вот у нас с Джудит получилось наоборот.

– До круиза вы не были знакомы?

– Нет.

– И что вам известно о ней?

– Самое обычное. Она вдова. Ее муж умер несколько лет назад – он был авиапилотом и погиб в автомобильной катастрофе. Оставил ее почти без гроша в кармане. Думаю, Джудит очень переживала. Она не любит говорить о нем.

– Миранда – ее единственный ребенок?

– Да. Джудит иногда работает секретарем где-то поблизости, но постоянной работы у нее нет.

– Она знает людей, которые жили в «Куорри-Хаус»?

– Вы имеете в виду полковника и миссис Уэстон?

– Я имею в виду прежнюю владелицу, – кажется, ее звали миссис Ллуэллин-Смайт?

– Да, по-моему, я слышала это имя. Но она умерла два или три года назад, так что о ней здесь редко упоминают. Неужели вам не достаточно живых? – не без раздражения осведомилась миссис Оливер.

– Разумеется, нет, – ответил Пуаро. – Я должен знать и о тех, кто умер или исчез со сцены.

– А кто исчез?

– Девушка au pair.

– Ну, – заметила миссис Оливер, – они ведь всегда исчезают, не так ли? Приезжают, получают плату за проезд и отправляются прямиком в больницу, потому что ждут ребенка, а когда он появляется, называют его Августом, Хансом, Борисом или как-то вроде этого. Иногда они прибывают сюда, чтобы выйти замуж, или вслед за молодым человеком, в которого влюблены. Вы не поверите, что рассказывают мне друзья об этих девушках! Они либо дар божий для работающих матерей, которые не хотят с ними расставаться, либо крадут ваши чулки, или, еще похлеще, их убивают… Ой! – Она внезапно умолкла.