Итальянец - Перес-Реверте Артуро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Альфред кивнул, забирая у меня нож:
– Его звали Лонго.
– Это отец вам сказал?
– Нет, я узнал позже. – Он наполовину обнажил клинок и резко засунул его в ножны. – Отец говорил, будто понятия не имеет, чей он, но это не так. – Он понимающе улыбнулся. – Любопытно, да?.. Обычно те, кто пережил войну, не любят рассказывать о ней своим детям.
– Это правда. Думаю, они предпочитают держать эти воспоминания на задворках памяти. Не отравлять их угрызениями совести, что ли.
– Или стыдом, – заметил я без всякой задней мысли.
Он посмотрел на меня с любопытством. Очень пристально.
– Да, – согласился он через секунду. – Может быть.
И он рассказал мне, как оружие попало к Гарри Кампелло: в результате одного ночного налета на итальянских управляемых торпедах. Водолазы отчаливали в море с торгового судна, пришвартованного в Альхесирасе, чье тайное назначение не было известно никому до самого конца войны. Британцев с ума сводили эти атаки, которые, как они думали, запускались с подводных лодок. Воды Гибралтарского порта были битком набиты всевозможными препятствиями: заградительные сетки, прожекторы и морские патрули, бросавшие глубинные бомбы, которые взрывались через каждые десять минут. Но, несмотря на все трудности, водолазы все равно атаковали.
– Итальянцы заслужили себе дурную славу на войне, вы же знаете: Абиссиния, север Африки… солдат не считали героями; даже фильмы есть про это. Но когда об этом заходил разговор, отец не выносил, если кто-нибудь выказывал им недостаток уважения. Придет день, и я вам расскажу, на что были способны итальянцы, говорил он. Но так и не рассказал; по крайней мере, не всё. Избегал разговоров о тех временах. Я только потом узнал, что он имел в виду.
Альфред поднялся с кресла, сделал мне знак следовать за ним, и мы перешли к встроенному шкафу, витрина которого была сплошь заставлена книгами и папками. Альфред надел очки для чтения, открыл шкаф и указал на длинный ряд тетрадей в кожаных переплетах.
– Шестнадцать лет, с тридцать девятого по пятьдесят пятый год, мой отец записывал разные события, произошедшие у него на работе. – Он взял одну из тетрадей и протянул мне. – Даты и факты воспроизведены в точности… Никто, кроме него, не открывал эти тетради до самой его смерти.
Я полистал тетрадь, помеченную 1940 годом. Листы были сплошь исписаны мелким убористым почерком. Испанский язык чередовался с английским.
– Когда он умер?
– Семнадцать лет назад. И я понял, почему он молчал: то, что он записывал, не всегда выглядело высокоморальным. Нужно понимать: была война.
Я посмотрел на другие тетради – все изрядно помятые, в переплетах красной, зеленой или синей кожи, уже выцветшей. Кампелло достал еще одну тетрадь и тоже полистал, что-то отыскивая.
– Я когда прочитал их, многое понял и про него, и про его тогдашних врагов. Да, вот оно… По поводу того ножа – послушайте, что он записал осенью сорок второго года.
И он прочитал вслух:
– «Патрульные катера выследили налетчиков. Их заметили, когда они пытались пройти через первую сетку, и подводный грузоподъемник поднял одного из них на поверхность. Я стою на молу, со мной Тодд и Моксон, и я вижу, как подняли тело. Итальянец, надо полагать. Мне достался его нож. И тут же, в бухте, взлетело на воздух торговое судно „Самоа Пилот“ водоизмещением восемь тысяч тонн».
Я посмотрел на него, заинтригованный:
– Тодд… это Ройс Тодд?
– Да, он самый.
– Я читал его мемуары.
– Я тоже. – Он указал на полки с книгами на противоположной стене. – Они вон там. Я так понимаю, вы знаете, что старший лейтенант Тодд в те времена командовал группой водолазов, посланной на Гибралтар для защиты от итальянцев. Есть такая старинная колониальная поговорка: на афганского волка охотятся с афганскими собаками.
– Очень в тему, – высказался я.
– И очень свойственно англичанам. По-моему, они даже фильм сняли про эту группу, не то с Джоном Миллсом, не то с Лоуренсом Харви… С кем-то из них.
– С Харви. Называется «Невидимый враг»[19]. Я смотрел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– А-а… И как? Хороший фильм?
– Средний. Изображает британцев более эффективными в бою, чем на самом деле.
Он язвительно рассмеялся:
– Отец говорил, что в этой истории с атаками итальянцев англичане никак себя не проявили.
– Меня интересует один конкретный итальянец, – отважился я. – И еще одна женщина.
– Что за итальянец вас интересует?
– Его звали Тезео Ломбардо.
Он внимательно посмотрел на меня. Потом взял у меня из рук кожаную тетрадь и поставил на место.
– Нож был не его… О нем новости пришли гораздо позже.
Он задумался. Он глядел на ряд тетрадей, а я глядел на него.
– И у него была женщина, – не унимался я.
Он медленно кивнул:
– Это понятно, что была.
Мне показалось, будто в гостиную, осветив все вокруг, ворвалось солнце.
– Елена Арбуэс?
Я заметил, как он вздрогнул. Он снова всмотрелся в меня, но теперь по-другому: внимательнее и с осторожностью. Я знал больше, чем он предполагал, и он старался понять, насколько я информирован. Много позже, когда мы уже стали доверять друг другу и перешли на «ты», Альфред Кампелло поведал мне, что, едва услышав имя Елены, он стал принимать меня всерьез.
– Да, она, – подтвердил он.
– Ваш отец был с ней знаком?
– Не только знаком; в этих тетрадях есть информация о ней. – Он полистал страницы и нашел то, что искал. – Вот здесь… Первый раз, когда он выследил ее как подозреваемую, случился в книжном магазине на Лайн-Уолл-роуд.
– Подозреваемую? – Я словно услышал сигнал тревоги. – В чем?
– Вам бы следовало прочитать эту часть дневников. – Он постучал пальцем по корешку одной из тетрадей. – Но, к сожалению, я не могу вам их предоставить… Вы должны меня понять.
– Разумеется, я вас понимаю. Могу я просмотреть их здесь?
– Вам понадобится для этого два-три дня, – сказал он, немного подумав.
– У меня есть время. Я могу поселиться в гостинице и прийти завтра, если вам это не помешает. Что скажете?
В конце концов он улыбнулся. И любезно согласился:
– Мне вполне подходит. С удовольствием приглашу вас выпить рюмочку и поболтать о моем отце и обо всем этом… Освежу свои воспоминания.
Конец ознакомительного фрагмента.