Непокоренное Приднестровье. Уроки военного конфликта - Андрей Козлов

В Завитинске он с поставленной задачей справился успешно. Но там были задачи мирного времени, там он знал, что делать. Если что-то не получалось в работе, его всегда подправляли старшие начальники. Здесь же он оказался абсолютно один в такой обстановке, когда необходимо было принимать самому решения, от которых зависела жизнь подчиненных и гражданских лиц. Приходилось воевать на своей территории против своих же людей, с которыми жили в мире и согласии 75 лет. Руководство СССР, а позже и России, само не знало что делать, и растеряться в такой обстановке, наверное, было не так уж и сложно.

Но вернемся к происходящим событиям. Увидев меня, командующий стал кричать: «Кто стреляет на учебном центре?» Я ответил: «Да молдаване стреляют. Уже было несколько разрывов на полигоне». В это время были слышны выстрелы батарей подполковников Н. и В.

Неткачёв: «А это кто стреляет?»

Маракуца, который уже был в курсе происходящего, ответил: «Да это у тебя кондиционеры так работают».

Неткачёв приказал подполковнику Копылову: «Выключи кондиционеры».

Копылов выключил. Наступила тишина, которая совпала по времени с перерывом в стрельбе. Минут пять выстрелов не было слышно.

Маракуца сказал Копылову: «Включи кондиционеры, очень жарко». Только Копылов включил кондиционеры, как со стороны учебного центра вновь раздались звуки выстрелов, но Неткачёв уже на них не отреагировал.

Смирнов и Маракуца просили Неткачёва дать команду на открытие ответного огня и передачу техники. Командующий армией отвечал: «Без команды не могу. Мы не участвуем в конфликте».

Смирнов: «Кто может дать команду?»

Неткачёв: «Министр обороны или президент».

В это время позвонил оперативный дежурный армии и доложил: в парковой зоне дивизии к заминированным подходам к хранилищам с танками толпа женщин и казаков во главе с Г.С. Андреевой подогнали бульдозеры.

Еще немного и они начнут разминирование. Генерал Ю.М. Неткачёв, обращаясь к нам с Кимом, сказал: «Вы свободны».

Мы вышли в приемную. Я шутя говорю: «Руслан, если некому, то дай хоть ты команду на открытие огня». На что он мне ответил: «Да тебе команда и так не нужна».

Под давлением сложившихся обстоятельств Ю.М. Неткачёв вынужден был передать приднестровцам 10 танков, правда из учебно-боевой группы. В этот же день ПМР были переданы: БТР-70–29 ед.; БМП-2К; 21 автомобиль; ЗСУ-23–4; ЗСУ-23–2–12 ед. (зенитные спаренные установки). Передано ГСМ: А-93–4250 кг; А-76–20 522 кг, ДТ — 16 102 кг. На складах армейской авиации было похищено военного имущества на сумму 2 195 107 рублей.

В период с 20 по 25 июня всех, начиная от И.Н. Смирнова до Г.С. Андреевой, преследовала только одна мысль: необходимо захватить технику 14-й армии, и все проблемы будут решены.

Люди не хотели понимать, что техника стоит на длительном хранении и что ее необходимо сначала снять с консервации и подготовить к боевому применению. Тем более, часть техники по приказу Ю.М. Неткачёва была разукомплектована. Эта ложная надежда сыграла в дальнейшем свою отрицательную роль.

Когда Ю.М. Неткачёв все же приказал передать приднестровцам 10 танков, то оказалось, что, кроме механиков-водителей, иных специалистов не было.

Оружие было не пристреляно, все находилось в смазке. Экипажи не успели ознакомиться с устройством танка, как их погнали в бой.

Вот статья «Танкисты задачу выполнили» в газете «Трудовой Тирасполь» за 15 июня 1999 г. (автор — М. Анненко):

«Кадровый военный СВ. Вуколов прослужил в Советской армии 25 лет. Офицер-танкист. Еще с 1990 г. начал заниматься тем, что собирал офицеров, чьи опыт и профессиональные знания могли пригодиться нашей республике. В 1992 г., когда начались боевые действия, Сергей Васильевич получил от ОСТК задачу — организовать бронегруппу. Об этом — его воспоминания, которые мы предлагаем вниманию наших читателей:

“Когда Молдова начала военные действия против Приднестровья, была поставлена задача — собрать офицеров. Мы занимались этим вместе с А. Путрой, В. Катушкиным. Поскольку была поставлена задача — организовать бронегруппу (под кодовым названием “Белая акация”) из тех офицеров, которых уже удалось на тот момент собрать, выделили танкистов. Началось формирование экипажей. Командиров выискивали через военкомат, давали объявления по радио. Удалось привлечь таких высокопрофессиональных офицеров, как полковник Лепихов, полковник Астахов, подполковник Мячев. Эти люди закончили академии (Лепихов и Астахов), а Мячев прослужил более 25 лет в танковых частях. Привлекались и другие танкисты, которые имели опыт войны в Афганистане. Все они и составили костяк бронегруппы.

После этого начали создавать танковые экипажи. Большая трудность заключалась в том, что люди знали только машины класса Т-55, а с современными Т-64Б совсем не были знакомы.

Т-64Б насыщены электроникой, автоматикой, то есть намного более сложные машины. Все это не могло не сказаться на подготовке экипажей.

Было создано две танковые роты. Одна находилась на боевых позициях на Дубоссарском направлении, а вторая проходила подготовку в учебном центре, изучала технику. Хотя, конечно, за такой короткий срок трудно было что-то успеть. 2-я танковая рота должна была 20 июня убыть на Дубоссарское направление. Но 19 июня молдавская сторона ввела в Бендеры свои подразделения. После этого 20 июня в 2 часа ночи по нашему радио прозвучал сигнал “Белая акация”. Конечно, все не успели прибыть, поэтому пришлось формировать сборные экипажи. Слаженность отсутствовала. Многих людей я совсем не знал.

Женщины взяли в 14-й армии около пяти утра три танка (то есть угнали их, попросту говоря). Пулеметов на них не было. Были и неисправности, которые очень влияли на ведение боевой работы. Допустим, оторван кронштейн крепления пулеметной коробки — уже проблема. На старых машинах класса Т-55 ленту можно было заряжать в пулемет любой стороной, начать с любого конца — и пулемет работал. Здесь так уже не получалось. И угол подачи пулеметной ленты должен быть соответствующим, и соответствующая укладка ленты в пулеметных коробках. Вроде бы все это мелочи, но они сыграли большую роль при атаке. В самый критический момент пулемет начало клинить, и он перестал стрелять.

Пулеметы получили уже в Парканах и пошли в атаку на мост. Это была скорее психическая атака, хотя свою задачу танкисты, конечно, выполнили с честью. Здесь я должен отметить следующее: ребята-танкисты прекрасно знали, что идти в бой на неподготовленной машине — равносильно смерти. Но они пошли.

И еще надо было взять мост. Против нас стояли вооруженные до зубов противники. У каждого — огневые средства по борьбе с танками, еще были ПТУР и около десятка противотанковых 100-мм пушек “Рапира”. Практически наша затея была бесполезной, однако решительность и смелость — пойти сразу в бой — сыграли свою роль. Мост был взят. Поэтому у меня претензии к Ф. Доброву, назвавшему мост казачьим.

В этой атаке погибли капитан А. Смирнов, старший лейтенант В. Безгин, старший лейтенант В. Балтан, А. Заруба, Н. Гришин, позднее в районе полиции погиб наводчик-оператор А. Иршенко”».

Другой пример. В 115-м инженерно-саперном батальоне, который дислоцировался в Парканах, по причине плохой подготовленности расчета, при загрузке мин в минный заградитель произошел взрыв, в результате чего погибло 26 человек. Хотя руководители ПМР, в особенности женщины под руководством Г.С. Андреевой, везде распространяли информацию, что это дело рук террористической группы Илашку, и тем самым пытались уйти от ответственности за гибель 26 молодых парней. Ведь если бы не этот бездумный захват техники любой ценой и ввод в бой неподготовленных людей, то катастрофы не было бы.

Недаром существуют нормативы, согласно которым необходимо минимум 3–4 дня для того, чтобы технику привести в боевое состояние и провести боевое слаживание хотя бы экипажа, не говоря уже о боевом слаживании взвода, роты и т.д.

Ю.М. Неткачёв и И.Н. Смирнов продолжали непрерывно звонить в Москву и Кишинев. И.Н. Смирнов дозвонился до министра обороны СНГ маршала авиации Е.И. Шапошникова и попросил его, чтобы армия стала между конфликтующими сторонами. Шапошников в помощи отказал.

Наступила ночь с 20 на 21 июня. Ночью каждая из сторон приводила себя в порядок, накапливала силы, проводила разведку, подсчитывала потери. До 6 утра 21 июня активные боевые действия не велись. Время от времени вспыхивали перестрелки. На город методично сыпались снаряды и мины.

В частях Бендерского и Дубоссарского гарнизонов среди личного состава были убитые и раненые, был убит 1 военнослужащий — прапорщик Ю.И. Бабкин из 5-й разведывательной эскадрильи (ОДРАЭ); ранены 12 человек: майор В.А. Козлов — гарнизонная КЭЧ; подполковник СП. Ворона, ст. прапорщик Н.В. Голь-цев, рядовой К.В. Коркин (все 173-я рбр); рядовые С.А. Кандауров, Л.В. Кузнецов, А.А. Паскарь (все 183-й мсп); А.А. Криворучко — 130-й обхз; А.В. Захаров — 237-я исбр; В.И. Вагу — 903-й абрмо; А.В. Холодюк — 59-я мед; Е.В. Непомнящий — 785-я обзр.