Номер для рыжей и фехтовальщика (СИ) - Медич Майя

Глава 11

Куда пропало хваленое умение Алана выстраиваться тактику, оставалось только догадываться. Видимо, оно распространялось только на поединки. Очень жаль, что фехтовальщик не расширил свои навыки до их применения в повседневной жизни. Сейчас они пришлись бы очень кстати, а пока происходящее приходилось расхлебывать Рут. Она старалась изо всех сил. Оглядывалась в надежде на то, что встретит взглядом что-то, что поможет избежать катастрофы.

Неожиданно в голове рыжеволосой девушки мелькнула хорошая мысль, а взгляд мгновенно упал на стоящего перед ней молодого человека. В его руке была ручка. Обычная, стилизованная под перо, но внешний вид волновал Рут в последнюю очередь.

— Ручки у меня нет… — удивился Орс-старший. Он уставился на карандаш, который вытащил из кармана. Мужчина явно не понимал, откуда у него эта штука. Наверняка он был из тех, кто заказывал письменные принадлежности с инициалами и только лучшего качества. Карандаш во все это никак не вписывался, но Орс смирился. — Ладно… Пусть будет карандаш.

Он взял протянутый ему лист бумаги и занес над ним карандаш. Кончик почти коснулся пергамента. Алан схватился за голову и сделал нервный шаг в сторону дороги. Критический момент настал.

— Подождите, мистер Орс! — вскрикнула Рут. Орс с недоумением посмотрел на нее. Рут кивнула в сторону парня с ручкой. — Вот ручка. У молодого человека. Возьмите ее. Карандаши так легко стираются. Было бы неприятно получить автограф, а потом увидеть, что он выцвел. Правда?

Вопрос был адресован поклонникам фехтовальщика. Те закивали. Рут была этому рада.

Орс посмотрел на нее своим пронзительным взглядом. В горле рыжая почувствовала комок, который никак не хотел исчезать. По спине пробежали мурашки.

— Мисс права, — поддержал человек с ручкой и протянул ее мужчине. Рут была ему бесконечно благодарна. — Ручкой лучше. Пожалуйста, возьмите мою.

Орс-старший принял ручку с неохотой, а карандаш на автопилоте протянул Алану. Тот, отошедший от первого приступа испуга, быстро взял его и сунул во внутренний карман пиджака. Теперь он не отдал бы его ни за что на свете. Рут вздохнула с облегчением. Возможно, отец Алана подразумевал то, что при помощи карандаша автографы должен был раздавать Алан, ведь его подпись еще не настолько весома, но это уже не имело никакого значения. Важнее было то, что зачарованный предмет оказался в безопасности, а план Алана вышел в финальную стадию.

Поклонники подходили один за одним к обоим Орсам. К счастью, на смену карандаша Алану тоже нашли ручку. Тот взял ее без всяких промедлений и сделал все, чтобы история с карандашом осталась в прошлом.

Мужчины с удовольствием отписывали приятные пожелания и отвечали на вопросы. Алан пришел в себя, успокоился и стал более адекватным.

Через пару минут Рут удалось незаметно подобраться к нему. Орс-старший был слишком занят, чтобы заметить, что рыжая девушка что-то говорит его сыну.

— Буду ждать тебя у черного входа в отель, — осторожно прошептала Рут. — Просто обойди здание с правой стороны.

Алан понимающе кивнул, и Рут поспешила к месту, которая сама и обозначила. Зачем зря раздражать звезду фехтования своим присутствием?

Черным входом в гостиницу пользовались только в те моменты, когда на кухню доставляли продукты. Случалось это, как правило, по утрам, поэтому поздним вечером встретить кого-то из работников отеля в этом укромном уголке шансов почти не было. Алана пришлось ждать долго. Наверное, поклонники не хотели отпускать его и его отца. Рут присела на траву и облокотилась спиной о стену. Свежий воздух приносил успокоение.

Сверху на девушку свисал плющ. Одна из его веточек так и норовила запутаться в волосах Рут. Рыжая улыбнулась этому и подвинула плющ в сторону. Пусть себе дальше растет по стене.

Всего пару недель назад Рут и не приходило в голову, что судьба вот так повернется. Чем кончится эта история, Рут не имела ни малейшего понятия, но была благодарна уже за то, что это приключение с ней случилось. Оно открыло для девушки глаза на многое — на мужчин, на фехтование, на себя, на мир в целом. Рут не любила жить скучно, такова уж была ее натура, и теперь жизнь восполняла те времена, когда рыжей приходилось частенько скучать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А вот и я, — Алан появился из-за угла, чем вывел девушку из интересных размышлений. Алан выглядел уставшим. Кажется, отец и поклонники утомляли его намного больше, чем сам процесс борьбы на шпагах. — Извини, что так долго…

Он попытался объяснить всю сложность выхода из ситуации при помощи пальцев рук. Выглядело это забавно. Слов Алану не хватало.

— Да не оправдывайся, — Рут поднялась на ноги. Алан помог ей. — Странно все вышло… Твой отец ничего не заподозрил?

— Что-то заподозрил, — чуть подумав, ответил Алан. — Но вряд ли докопался до истины. Когда на него посыпались неуместные вопросы, он переключил свою подозрительность на поклонников и благополучно забыл обо мне. Здорово ты придумала с ручкой… Я бы не додумался. И погорел бы.

— Ладно… Давай оставим это позади, — предложила Рут. — Пойдем, мне не терпится узнать, что там произошло на встрече твоего отца и отца твоей невесты.

— Она мне не невеста, — напомнил Алан. Прозвучало строго.

— Не придирайся к словам.

Она быстро открыла дверь маленьким ключом и повела Алана к одному из пустующих гостиничных номеров. Этот номер почти ничем не отличался от номера Орсов. Кроме, пожалуй, того, что вместо двух односпальных кроватей здесь была одна двуспальная. Но на кровать сейчас Рут не обращала внимания. Бумага лежала на столе. Рут послушно исполнили просьбу Алана.

Алан взял стопку и принялся за дело. Он разложил бумагу на полу. Рут ему не препятствовала. Просто стояла рядом. Ей так и хотелось поскорее разобраться во всем. Раз и навсегда.

Когда бумага была готова, Алан вытащил из кармана карандаш и оглядел его. Видимо, магия все же нарушена не была. Карандаш не успел коснуться бумаги. Алан уже собирался сделать все, чтобы карандаш приступил к своим обязанностям, но помедлил. На его лице проскользнула неуверенность.

— Что-то не так? — нетерпеливо спросила Рут.

— Забавно… — Алан уселся на пол. Так просто, словно он был каким-то обычным человеком, а не восходящей звездой мирового масштаба. — Я ведь и сам не знаю, о чем был разговор. А вдруг он не в мою пользу?

— А вдруг в твою? — подразнила его Рут.

— Хоть монетку бросай…

— Ну же! Где твоя храбрость?

Алан вздохнул, но все же решил закончить начатое. Вскоре карандаш уже скользил по бумаге. Без помощи человека. К радости Рут, карандаш даже выделял окончание речи одного и начала речи другого участника разговора. Карандаш передавал это при помощи разного почерка. Рут следила за каждым движением предмета, за каждой новой буквой.

Обменявшись приветствиями и любезностями, джентльмены сразу перешли к делу. Отца потенциальной невесты Алана звали Марвин Шергис. Это имя Рут уже слышала.

— Думаю, что при удачном раскладе мы сможем сыграть свадьбу уже через три месяца, — начал говорить Орс. Карандаш писал крупными угловатыми буквами. Каждая линия этого почерка напоминала шпагу. — Можно, конечно, и раньше, но я считаю, что свадьба должна пройти по всем традициям и с настоящей торжественностью. И обязательно в хорошем месте с украшениями и прочим. Потребуется время на подготовку.

— Полностью согласен, — откликнулся Шергис. Его слова карандаш обозначал более мелким шрифтом и не забывал добавлять завитушек. Иногда они отвлекали. — Я тоже хотел бы устроить торжество так, чтобы о нем еще долго писали в газетах. Вы и Алан — известные фехтовальщики, а мое имя ассоциируется со спортивной журналистикой. Нам не стоит мелочиться, нужно все продумать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Теперь Рут четко понимала, о какой семье шла речь. Ей нравились статьи и обзоры Марвина Шергиса. Он писал консервативно, скромно и без восторгов отзывался о юных дарованиях, предпочитал отдавать должное маститым спортсменам, но все же он писал хорошо, и все основные события из мира соревнований освещались именно им. Неудивительно, что Орс-старший выбрал такую семью в качестве достойного варианта для своего сына. Союз и правда обещал множество выгод обеим сторонам.