Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий

Очень точно сформулировал суть данной проблемы Манфред Эйген, подчеркнув, что этот код «далёк от случайного, и невольно приходит к голову мысль, что здесь «сработал» какой-то оптимизационный принцип».

Сам Эйген внёс существенный вклад в поиск этого принципа, но его природа не была объяснения ни Эйгеном, ни другими исследователями. Поиск этого принципа продолжается и, возможно, компасом на этом пути послужит понимание того, что оптимизация не может происходить без мобилизации и что оптимизация, усовершенствование организации, создание, поддержание и воспроизведение порядка, возникновение более эффективно действующих форм и средств их функционирования, выработка более прогрессивных способов развития и вообще эволюция в узком смысле этого слова – всё это содержит в себе механизмы мобилизации и функционирование определённым образом организованных мобилизационных структур. Мобилизационные структуры, а не боги или космические пришельцы – вот те демиурги порядка, посредством которых природе удалось «перескочить» огромную пропасть, отделяющую живое от неживого.

Коренное, изначальное отличие живого вещества от неживой, косной материи заключается в способе мобилизации. Мобилизационные ядра всех ступеней и уровней косной материи, включая атомы, молекулы, планеты, звёзды, галактики, их скопления и сверхскопления, а возможно, и саму Метагалактику, определяют лишь тип движения своей периферии, или оболочки, мобилизуют окружающую материю на определённым образом регулируемое движение. В отличие от них, мобилизационные ядра всех ступеней и уровней живой материи содержат в себе стимулы для сохранения, воспроизведения и оптимизации своих материальных носителей, они мобилизуют периферию и оболочки на осуществление функций жизнедеятельности.

Галактике и её ядру абсолютно всё равно, будет ли она «проглочена» другой галактикой, распадётся ли она под действием центробежных гравитационных сил. Звезде и её ядру абсолютно безразлично, сохранится ли она после исчерпания ядерного горючего или превратится в красного гиганта, а затем в белого карлика. В мобилизационную же структуру самого простейшего организма встроен механизм жизнеобеспечения, использующий периферию и осуществляющий экспансию во внешнюю среду для получения из неё средств жизнеобеспечения, для сохранения и воспроизведения целостной структурной организации, без которой невозможна жизнь.

Следовательно, разница между неживой и живой материей, грань, их разделяющая, пролегает в способе мобилизации, а механизм формирования первичной жизни есть механизм мобилизации на сохранение и воспроизведение структурно-организационных особенностей различных фрагментов физико-химического строения. В этот механизм должна быть встроена хотя бы самая примитивная система управления, позволяющая регистрировать разнообразные воздействия, оценивать их с точки зрения потребностей обеспечения того или иного порядка и реагировать на них, соответственно изменяя мобилизуемые структуры. Она должна обладать рядом обратных связей, необходимых для благоприятного протекания химических реакций, их регулирования и направления на осуществление процессов жизнедеятельности.

Соответственно вопрос о происхождении механизма формирования первичной жизни есть вопрос о способах формирования особого типа мобилизационных структур, способных выстраивать окружающую материю для поддержания определённого порядка. Без таких структур, путём случайной самоорганизации появление живого из неживого так же невозможно, как и путём самопроизвольного зарождения (или построения) Боинга ураганом над свалкой.

Суть вопроса, стало быть, не в том, что раньше возникло, курица или яйцо, белки или гены. Суть основного вопроса науки об эволюционном самозарождении жизни заключается в том, как возникли мобилизационные структуры, небезразличные к своему собственному состоянию, обладающие внутренними стимулами к самосохранению и самовоспроизведению, каким образом обретённые в процессе химической эволюции свойства мобилизационных структур положили начало предпотребностям, которые, в свою очередь, переросли в биологические потребности. Остальное уже – дело техники, сложить из мономерных «кубиков» нужные полимерные сочетания, имея в запасе миллиард лет действия естественного отбора – это уже не философская и не биологическая, а чисто техническая проблема. Нельзя, стало быть, запрягать телегу впереди лошади и полагать, будто такая сложная конструкция возникла сама собой, случайным подбором, без всякого участия «конструкторов», без закономерно действовавшего «конструирования» со стороны выделившихся из общей массы специфических структур.

Механизм мобилизации на жизнь как таковой изначально предполагает внутреннее побуждение. Для его объяснения мало ответить на вопрос «почему?», «по какой причине?», нужно поставить и вопрос «зачем?», «с каким побуждением?». Ибо аналогом человеческих целей в «живой» эволюции является внутреннее побуждение к действию, именно оно направляет живой организм к биологической работе, предрасполагает его к мобилизационным усилиям, обусловливает целесообразность форм и впервые в истории окружающего Космоса создаёт внутренне мотивированную направленность эволюции, чем и ускоряет многократно эволюцию как процесс смены, усложнения и прогрессивного развития форм. Для того, чтобы возникла некая первичная мотивация к самосохранению достигнутого уровня организации, химическая реактивность должна была усложниться настолько, чтобы перерасти в предбиологическую реактивность, т. е. в первичное разделение между позитивным реагированием на подкрепляющие организацию белкового тела воздействия и негативным реагированием на разрушающие эту организацию воздействия среды.

Очевидно, исторически первым типом такой реактивности – предшественницы простейшей раздражительности – явилось реагирование на солнечный свет. При отсутствии озонового слоя Земли роль защиты от жёсткого ультрафиолетового облучения играла вода океанов. Но ввиду недостаточности этой защиты в органическом вещества предбиосферы развивалось избирательное реагирование тех или иных слоёв вещества и тех или иных телесных образований: впитывание энергии оптического диапазона и соответствующая устремлённость к энергетизирующим слоям воды, и избегание травмирующих самоорганизацию облучений.

Важную роль в «первотолчке» эволюции, обусловившим направленную реактивность как предшественницу побудительных механизмов, сыграла, несомненно, смена дня и ночи. Матушка Земля как бы «впитывала» возникшее на ней органическое вещество: то подставляла губительно-живительным лучам Солнца, то давала отдохнуть, потратить запасённую энергию, свернуть дневную активность. Мобилизующим на жизненную активность фактором явилось, таким образом, взаимодействие Солнца и Земли. И подобно тому, как космическая организация на определённом этапе переросла в самоорганизацию, космическая мобилизация, исходящая от взаимодействия Солнца и Земли, на определённом этапе обернулась самомобилизацией, побуждением к действию для воспроизведения определённой самоорганизации.

Именно готовность к реакции на воздействия света и тьмы вызвали, очевидно, возникновение свойства живого вещества поворачивать плоскость поляризации проходящего через него света в определённом направлении – влево либо вправо. Все белковые молекулы живых организмов обладают левой пространственной конфигурацией и потому поворачивают плоскость поляризации влево. Сама физика живого вещества отличается, таким образом, от физики неживого вещества своей реакцией на свет. Ведь в неживом веществе, даже аналогичном по химическому составу, всегда наблюдается равная вероятность содержания молекул с левой и правой конфигурацией, и поэтому систематического поворота плоскости поляризации света не наблюдается. Все живые организмы насыщаются энергией поляризованного света. Об этом говорит, в частности, целительное действие специально сконструированного для этого аппарата «Биоптрон», выпускаемого швейцарской фирмой «Цептер».

Каким же образом могли протобионты избирательно реагировать на позитивные для их состояния либо негативные воздействия среды? Примитивные реакции могли строиться адекватным образом: позитивное воздействие, например, солнечного света вызывало реакцию приближения, а негативное воздействие, например, высоких температур или жёстких излучений – реакцию избегания.

Поэтому весьма вероятно, что первичным действием протобионтов в первобытном океане было всплывание навстречу свету либо опускание в толщу волы, т. е. вертикальные движения для получения энергии либо избегания разрушения. Но для того, чтобы такие реакции стали возможными в рамках биохимической целостности протобионта должны были сформироваться простейшие устройства для совершения биохимической работы, обеспечивающей стабильность протекания биохимических реакций.