Отечник проповедника - игумен Марк Лозинский

См. также: Забывчивость; Старец

Был в скиту некий старец, сильный в телесном подвиге, но несведущий в рассматривании помыслов. Он пошел к авве Иоанну Колову спросить его о недуге забвения. Выслушав учение об этом предмете, старец возвратился в свою келию и забыл сказанное ему аввой Иоанном. Опять пошел он к авве, спросил его о том же, выслушал то же самое, возвратился в свою хижину и опять забыл сказанное. Так много раз ходил он к Иоанну и каждый раз по возвращении в келию побеждаем был забвением. После этого, увидавшись со старцем, он сказал ему: "Знаешь ли, авва? Я опять забыл, что ты мне говорил, но чтоб не беспокоить тебя, я уже не пошел к тебе." Тогда авва Иоанн сказал ему: "Зажги свечу." Он зажег. Авва Иоанн сказал: "Принеси еще свечей и зажги от нее." Когда старец сделал это, авва Иоанн спросил его: "Убавился ли свет первой свечи оттого, что от нее зажжены другие свечи?" Старец отвечал: "Нет." Иоанн сказал на это: "Подобен первой свече Иоанн. Если и весь скит обратится ко мне, то не умалит благодати Христовой. Приходи ко мне, когда хочешь, без всякого сомнения." За терпение обоих Бог избавил старца от забвения. Таков был образ действия скитских отцов: они помогали преуспеянию тех, которые стремились к нему и понуждали себя к добродетели. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 291. № 25).

1142. Авва Иоанн 12 лет служил больному авве Аммою, но ни разу не слыхал от него слова "спасайся"; когда же Аммой умирал, то сказал Иоанну, что он спасен

Двенадцать лет авва Иоанн Фивейский служил больному старцу, авве Аммою. Хотя Иоанн много трудился для старца, но старец в течение всех этих лет ни разу не сказал ему: "Спасайся!" Когда же настало время кончины аввы Аммоя и собрались к нему старцы, он взял Иоанна за руку и сказал ему: "Ты — спасен! Ты — спасен!" — и, обратившись к старцам, присовокупил: "Это — Ангел, не человек." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 67. № 3).

1143. Терпеливо перенося в течение трех лет тяготу жизни со старцем, подверженным недугу пьянства, монах спас свою душу, а старца обратил на путь добродетельной жизни

См. также: Вино

Некий старец был подвергнут пьянству. Ежедневно выделывал он по циновке, продавал эту циновку в соседнем селении и деньги, вырученные за нее, пропивал. К старцу подселился некий брат, который также ежедневно выделывал по циновке. Старец брал и эту циновку, продавал и пропивал деньги, вырученные за обе циновки, а брату приносил самое малое количество хлеба уже поздно вечером, Так поступал старец в течение трех лет, и брат не говорил ему ничего. По прошествии трех лет брат сказал сам себе: "Я наг и терплю большой недостаток в хлебе, уйду отсюда." Другое помышление говорило в нем: "Куда мне идти? Останусь здесь, я вступил в общение со старцем ради Бога." Когда он подумал так, немедленно явился ему Ангел Господень и сказал: "Никуда не ходи, потому что завтра придем за тобой." При наступлении назначенного дня брат просил старца: "Не уходи сегодня никуда, потому что за мной придут мои и возьмут меня." Когда настал час, в который старец имел обычай уходить в селение, он сказал брату: "Не придут сегодня, сын мой, потому что уже поздно." Брат отвечал: "Непременно придут," — и во время этого разговора брат мирно скончался. Старец заплакал, говоря: "Увы мне, сын мой! Много лет я живу в нерадении, а ты в короткое время спас свою душу терпением." С этого дня старец начал вести трезвую и добродетельную жизнь. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 520. № 145).

1144. Молодой монах терпеливо в течение 12 лет переносил незаслуженные обиды от вспыльчивости старца и этим загладил свои грехи; по кончине он был причтен к лику мучеников и исходатайствовал своему старцу вселение в место покоя

См. также: Мужество; Обида; Оскорбление.

Близ Александрии жил один старец, отличавшийся самым неуживчивым характером. Один молодой инок, услышав о нем, сказал сам себе: "Господи, много я грешен перед Тобой, но чтобы загладить мои грехи, пойду к вспыльчивому старцу, буду работать ему и постараюсь с терпением перенести все, что он мне ни сделает." Как сказал инок, так и поступил: пришел жить к старцу. "Досаждаше же, сказано, ему старец, яко псу, на всяк день." Бог, видя терпение инока, после шести лет его жизни со старцем показал ему следующее. Увидел инок некоего страшного мужа, который держал большой свиток и говорил иноку: "Вот половину твоего долга Бог изгладил, позаботься, чтобы изглажено было и остальное." Должно между тем заметить, что неподалеку от инока жил и другой прозорливый старец, который слышал всегда, как старец сердится, как постоянно оскорбляет своего ученика, как тот постоянно просит у него прощения, а старец, несмотря на мольбы, не прощает его, И когда прозорливый старец встречал молодого инока, то обыкновенно спрашивал: "Ну как, сын мой? Как прошел нынешний день? Не добыли ли мы чего сегодня? Не изгладил ли чего из свитка?" Молодой инок, зная прозорливость старца, ничего не скрывал от него и потому всегда отвечал: "Да, отче, немного потрудились." Когда же день проходил спокойно и инока не оскорбляли, не заплевывали, не били и не выгоняли вон, тогда он с плачем вечером приходил к прозорливому старцу и говорил ему: "Горе, авва! Зол был нынешний день, ибо провели его в покое и не добыли ничего." Прошло еще шесть лет, и терпеливый инок скончался. После его смерти прозорливый старец увидел его причтенным к лику мучеников и молящимся о своем строптивом учителе. "Господи, — говорил инок, — как Ты помиловал меня ради моего старца, так и его помилуй ради щедрот Твоих и ради меня, раба Твоего." И молитва отшедшего была услышана, ибо "по четыредесяти дней, сказано, взял к Себе Господь и старца в место покойно." Вот, заключает сказание, какое дерзновение имеют к Богу те, которые ради Него терпят скорби. (Прот. В. Гурьев Отечник. С. 858).

1145. Терпение ученика победило малодушие старца

См. также: Смирение

Рассказывали, что один старец имел у себя доброго ученика, но по своему малодушию выгнал его из келии и выбросил его милоть. Брат не отходил от келии и сидел за дверью. Старец, отворив дверь и увидев его, поклонился и сказал: "Отец мой! Твое долготерпеливое смирение победило мое малодушие. Войди, и отныне ты будешь старцем и отцом, а я — младшим и учеником." (Достопамятные сказания. С. 245. № 2).

1146. Находясь в узах 32 года, благоверный князь Иоанн был настолько тверд и терпелив, что находил силы утешать других; он стяжал умиление, а перед смертью принял монашество

См. также: Мужество; Скорби

Ненавидящий добро диавол вложил некогда в сердце великого князя Иоанна Васильевича III ненависть против его брата Андрея Васильевича Угличского и его чад — Иоанна и Димитрия. Он велел их отправить скованными в Переяславль. Потом их отвели на Белоозеро, затем в Вологду, и там в цепях пробыли они в темнице многие годы. Один из этих гонимых, благоверный князь Иоанн, вооружившись мужеством, не только сам без ропота сносил незаслуженное тяжкое наказание, но имел настолько силы, что утешал еще и своего брата Димитрия: "Не скорби, брат, от темницы и от уз. Это Сам Бог, желая подать полезное душам нашим, вложил в сердце дяди именно так поступить с нами. Воля Божия была устроить это для того, чтобы мы к свету суетному не прилепились. Помолимся же Господу, чтобы Он милость Свою нам послал и дал нам силы с радостью претерпеть нашу скорбь во имя Его и избавил нас ею от вечной муки." Чем же все кончилось? Тем, что этот дивный Иоанн, проведший в узах тридцать два года, своим благоразумием и терпением стяжал себе умиление и слезы, а затем, перед смертью приняв монашеский образ, в темнице уже радовался и веселился, а когда скончался, Господь прославил его. От его тела, как сказано в Житии, "во весь град изыде благоухание, а мощи и доныне с верой приходящим подают исцеление." (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 696).

1147. Перенося в течение трех лет неописуемые страдания, инок никогда не роптал

См. также: Болезни; Воля Божия; Ропот; Страдания

Некогда в больнице обители Преподобного Сергия на смертном одре лежал иеромонах Артемий, который по своим дарованиям был истинным украшением Сергиевой обители. По неисповедимому Божию Промыслу отец Артемий тяжко заболел. Все тело его покрылось ранами, так что даже белье на него надеть было невозможно. Он совершенно обнаженный лежал на клеенчатом тюфяке, смазанном прованским маслом. Его покрывала лишь одна простыня. Страдания отца Артемия в течение трех лет были неописуемы. На выражения ему со стороны братии искреннего сожаления он всегда с какой-то райской улыбкой отвечал: "Мне надо еще больше страдать за свое недостоинство перед Богом." Из его уст никогда не слышны были жалобы на тяжесть креста. С покорностью воле Божией он терпел все до последнего вздоха и мирно скончался смертью праведника. (Троицкие листки с луга духовного. С. 29).