Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Евгений Юрьевич Спицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем 31 октября 1983 года неожиданно ушел из жизни кандидат в члены Политбюро, Первый секретарь ЦК КП Узбекистана Ш. Р. Рашидов, который четверть века был не только главой ключевой во всем Среднеазиатском регионе союзной республики, но и, бесспорно, фигурой общесоюзного масштаба. Конечно, его внезапная смерть вызвала немало кривотолков. Кто-то говорил, что он покончил жизнь самоубийством, боясь разоблачения своих грязных делишек, кто-то утверждал, что он был застрелен самими чекистами[1263]. Но правда была куда прозаичней. Как свидетельствует один из его охранников С. М. Мухаммадкулов, во время традиционной поездки по республике, где завершалась хлопковая страда, вечером 30 октября, около 19.20, после небольшого застолья у родственников в Каракалпакии ему стало плохо. Его тут же отвезли в правительственный вагон и вызвали из Ташкента группу лучших кардиологов республики. Прибыв на место, они сразу диагностировали у него обширный инфаркт и стали тут же проводить все необходимые процедуры и мероприятия, которые продолжались вплоть до 5 часов утра, когда он и умер, находясь до последнего вздоха в полном сознании[1264].
После пышных похорон Ш. Р. Рашидова сразу встал вопрос о новом лидере республики. Его соратники хотели, чтобы в кресло Первого секретаря вновь сели «самаркандцы» — председатель Совета Министров УзССР Н. Д. Худайбердыев или секретарь ЦК по идеологии А. У. Салимов. Но из Москвы последовал звонок, и новым Первым секретарем ЦК КПУз стал «ферганец» Инамжон Бузрукович Усманходжаев. При этом оставленный им пост главы Президиума Верховного Совета УзССР занял Акил Умурзакович Салимов, а Нармахонмади Джураевич Худайбердыев остался на посту главы республиканского правительства. Кроме того, должность второго секретаря ЦК КПУз сохранил за собой и выдвиженец К. У. Черненко Тимофей Николаевич Осетров, работавший в республике еще с начала 1970-х годов.
Между тем в середине ноября 1983 года должен был состояться уже давно запланированный Пленум ЦК, посвященный проблемам научно-технической революции. Выступать на нем должен был сам Ю. В. Андропов, но в начале ноября стало очевидным, что Пленум придется переносить, ибо из-за прогрессирующей болезни генсек не смог участвовать в торжественном заседании, посвященном 66-й годовщине Октябрьской революции, а затем и в праздничной демонстрации 7 ноября. Все понимали, что дело очень плохо, но только 17 ноября К. У. Черненко, который стал теперь вести не только Секретариат, но также и Политбюро ЦК, проинформировал своих коллег о состоянии здоровья генсека и о том, что он находится в ЦКБ, куда перенесен его рабочий кабинет[1265]. При этом, как пишет М. С. Горбачев, изредка по поручению К. У. Черненко заседания Секретариата стал проводить и он сам, тогда как Н. А. Тихонов «предпринял попытку взять на себя председательствование на Политбюро, но это не прошло, прежде всего из-за позиции Ю. В. Андропова, который, хотя и находился в тяжелом состоянии, ясности ума не терял».
Вскоре после этого Е. И. Чазов встретился с К. У. Черненко, Д. Ф. Устиновым и В. М. Чебриковым, которых проинформировал о том, что Ю. В. Андропов обречен и его смерть может произойти «в ближайшее время». Получив эту информацию, К. У. Черненко навестил Ю. В. Андропова в ЦКБ, а академик Е. И. Чазов подготовил специальную записку о состоянии здоровья генсека для заседания Политбюро, которое состоялось 24 ноября 1983 года[1266]. А уже через неделю на новом заседании Политбюро было принято решение «больше не тянуть с Пленумом» и назначить его на 26 декабря[1267]. Между тем тогда же, в самом начале декабря, М. С. Горбачев лег на плановое обследование в ту же Кунцевскую ЦКБ, где, по информации Е. И. Чазова, согласовал с Ю. В. Андроповым ряд важных кадровых решений на предстоящем Пленуме ЦК[1268]. В частности, речь шла о переводе М. С. Соломенцева и В. И. Воротникова в состав полноправных членов Политбюро, избрании В. М. Чебрикова кандидатом в члены Политбюро, а Е. К. Лигачева — секретарем ЦК. Окончательно эти кадровые вопросы, как и текст выступления Ю. В. Андропова, были согласованы на Политбюро, которое прошло 22 декабря 1983 года[1269].
Между тем, как уверяет А. И. Вольский, 24 декабря он посетил своего шефа в больнице и согласовал с ним последний вариант текста его выступления для Пленума ЦК. По его словам, сам Ю. В. Андропов внес в него два дополнения, одно из которых имело принципиальное значение. Звучало оно якобы таким образом: «Товарищи члены ЦК КПСС, по известным вам причинам я не могу принимать в данный период активное участие в руководстве Политбюро и Секретариатом ЦК КПСС. Считал бы необходимым быть перед вами честным: этот период может затянуться. В связи с этим просил бы Пленум рассмотреть вопрос и поручить ведение Политбюро и Секретариата ЦК товарищу Горбачеву Михаилу Сергеевичу»[1270]. По окончании этой встречи А. И. Вольский уехал на Старую площадь и передал отредактированный текст заведующему Общим отделом ЦК К. М. Боголюбову для его распечатки и размножения для всех членов и кандидатов в члены ЦК, прибывающих в Москву на Пленум ЦК.
Утром 26 декабря 1983 года Пленум ЦК начал свою работу с традиционных докладов председателя Госплана СССР Н. К. Байбакова и министра финансов СССР В. Ф. Гарбузова, по итогам обсуждения которых приняли Постановление «О проектах Государственного плана экономического и социального развития СССР и Государственного бюджета СССР на 1984 г.»[1271] Затем на трибуну Пленума поднялся К. У. Черненко, который зачитал доклад Ю. В. Андропова, где последнего абзаца, о котором постоянно и везде твердил А. И. Вольский, не было. С его же слов, Ю. В. Андропов, узнав об этом, устроил ему страшный нагоняй, а затем почему-то позвонил Н. И. Рыжкову и спросил его, не приняло ли Политбюро «решение о замене Генерального секретаря». Однако достоверность всей этой информации, исходящей от А. И. Вольского и отчасти от Е. И.
