Против лома нет вампира. - Галина Гончарова

Последнюю фразу я произнесла, обращаясь непосредственно к Даниэлю. В зеркале заднего вида отражались удивительно несчастные светло-серые глаза.

— Извини, Юля. Я не знал. Я хотел как лучше.

— Эту же фразу напишут на нашей могилке после ядерного взрыва, — проворчала я. — Вот подорвемся мы все на фиг, на этой планете, вырастут вместо нас мутировавшие тараканы, займутся археологией, разберутся, чем мы тут занимались, поставят нам памятник и напишут: «Они хотели как лучше, а вышло как лучше не надо!» Ясно тебе!?

— Юля, я уже извинился!

— А компенсацию за моральный ущерб? — протянула я.

— Пересаживайся ко мне — и я компенсирую тебе все моральные траты, которые ты только пожелаешь, — предложил вампир.

Честно говорю — я хотела отказаться. Но поймала взгляд светло-серых глаз — и не смогла.

— Вадик, ты не хочешь выйти и убрать труп? — поинтересовалась я. — Ненадолго. На полчасика?

Одного взгляда, брошенного вампиром на нас с Даниэлем, вполне хватило Вадиму для оценки ситуации.

— Ты права, нехорошо оставлять здесь эту падаль!

Вадим вылез наружу и начал вытаскивать труп. Даниэль с легкостью, говорящей о большом опыте, перетащил меня на заднее сиденье — и тут же нашел губами мои губы.

И я покорно и с радостью ответила на поцелуй.

Мы забыли обо всем. О Мечиславе, о Борисе, о Вадиме, об идущей рядом с нами смерти.… Какое это имело значение, если мы рядом!? И наши тела соприкасаются, повторяя друг другу на древнем, как сам род человеческий, языке, такие же древние признания.

Пальцы Даниэля легко скользили по моему телу. Я лихорадочно целовала его лицо, глаза, губы, ранилась о клыки, но легкая боль только подхлестывала мое возбуждение. Я ничего не осознавала, кроме одного. Мы рядом. Мы вместе. И Даниэль любит меня! Что еще нужно для счастья!? Луну с неба? Да черт с ней, с Луной! Для меня и луной и солнцем были его серые глаза, в которых отражалась — я.

Наша любовь была яростной, неистовой — и какой-то удивительно нежной и чуткой. Даниэль понимал мои желания раньше, чем я догадывалась о них сама, а я каким-то шестым чувством угадывала, что он хотел от меня. И спешила исполнить каждую его прихоть. Оказывается, любовь может быть и такой. Невероятно нежной. Бешено нежной. Сметающей все на своем пути — и очищающей душу. Наверное, именно потому, что это и была — ЛЮБОВЬ. А не просто секс на заднем сиденье машины.

Мы пришли в себя, только когда Вадим стукнул в окно.

— Эй, там, герои-любовники, может уже пора очнуться? Не пора ли нам пора?

Я потянулась в объятиях Даниэля, задев рукой стекло.

— Люблю тебя.

Даниэль улыбнулся мне. И улыбка у него была нежная и чистая, как у ангела с дурацких картинок.

— Я тебя тоже люблю, Юленька! Очень люблю. Больше жизни!

— И зачем нам только надо куда-то ехать, — вздохнула я, отодвигаясь и пытаясь найти свои вещи. Это оказалось довольно сложно. Трусики висели на руле, один сапог забился под кресло водителя, а брюки вообще оказались сброшены на пол. Кажется, мы даже прошлись по нашей одежде в порыве страсти. О прическе и косметике даже говорить не хотелось.

Даниэль заметил, как я с ужасом ощупываю волосы, и отвел мои руки в стороны.

— Я займусь твоими волосами. Пока доедем, у нас еще есть время.

Я благодарно поцеловала его в щеку и принялась одеваться. Вампир справился быстрее меня, но это было и неудивительно. На его стороне была долгая практика.

Когда я наконец застегнула последнюю пуговицу, он щелкнул рычажком и впустил Вадима. Вампир плюхнулся на кресло водителя и одарил нас ехидной улыбкой.

— Может, вас в гостиницу отвезти на пару часиков, а?

— Нет уж, — я пыталась казаться серьезной и сосредоточенной, что было очень нелегко, поскольку в машине стоял отчетливый запах секса, а Даниэль старался кое-как уложить мои волосы. — Сперва — Андрэ, потом все остальное. Вадим, правь к «Волчьей схватке»!

Вампир уверенно повернул налево.

— А мы не заблудимся?

— Что ты! Я карту этого города на память знаю!

— Ну и отлично!

Руки Даниэля уверенно гладили мои волосы. Я прижалась спиной к вампиру и довольно улыбнулась. Разве этого мало? Даже если это все, что мне подарит судьба, я буду благодарна ей и за это. Потому что

ничего прекраснее Даниэля в моей жизни еще не происходило.

Словно уловив мои мысли, вампир поцеловал меня в шею. Я прижалась к нему еще теснее.

— Люблю тебя, — шепнула я.

И услышала в ответ такой же тихий шепот.

— Люблю тебя.

Вадим посмотрел на нас в зеркало заднего вида, недовольно покачал головой, но промолчал. И правильно. Если бы он посмел сейчас сказать мне что-нибудь плохое о Даниэле или намекнуть на мою связь с его хозяином, я бы просто его загрызла!

Вадим уверенно правил к «Волчьей схватке». И я даже узнавала окраины. Все было так прекрасно, что я даже не удивилась, когда все мое тело скрутила острая мучительная боль. Я выгнулась и закричала. Руки Даниэля, до того лениво лежавшие у меня на талии, сжались стальными обручами. Какое счастье, что вампиры сильнее людей и Даниэль сумел меня удержать! Не то я бы прямо в стекло бросилась. Боль была невероятной! Как будто меня по всему телу полоснули ножом, а потом стали медленно выкручивать и выжимать. Кровь по капле уходила из меня, а вместе с ней и жизнь. Я кричала и билась в судорогах. По всему телу словно электрические разряды проходили. Кажется, я перепугала обоих вампиров до полусмерти, прежде чем начала хоть что-то осознавать.

— Юля! Что с тобой!?

— Юленька! Ответь хоть что-нибудь!

Я с трудом возвращалась к нормальному самочувствию. И думала — как приятно, когда твое тело ничего не чувствует. Если бы я знала, что так будет, я бы анальгина до отвала нажралась.

— Что со мной!?

Голос у меня был — жуть. Таким только нечисть озвучивать. Хриплый, невнятный, какой-то каркающий. Ну, просто ангельский голосок!

Вампиры переглянулись между собой. Только теперь я заметила, что мы стоим на обочине, Вадим наклонился ко мне и крепко держит меня за руки, а Даниэль прижимает к себе, обхватив одной рукой за плечи, а второй за талию.

— И отпустите меня. Я пока не умираю.

Даниэль послушно разжал руки. Я глубоко вдохнула и выдохнула. М-да, я же вся мокрая! Пропал мой королевский вид! Сейчас я больше похожа на морскую свинью. То есть на ту, которую из моря только что вытащили.

— Что со мной было?

Голос становился все увереннее и увереннее. Я начинала чувствовать себя лучше с каждой минутой. То чувство эйфории, которое я испытала от питья крови, а потом и от любви, не возвращалось, но и хуже не становилось. Просто все тело словно отяжелело и стало чужим.