Ошибки богов. Тетралогия (СИ) - Танков Вячеслав

– Отпустите его! – сказал я, не узнавая собственного голоса. Девушки мгновенно отступили подальше от него, буквально прочтя мою дышащую яростью ауру. – Беги, мразь.

Демон, не веря своим ушам, вскочил и помчался, тонко вереща, стремясь скрыться в ближайшем проулке. Но когда он уже почти завернул за угол, с десяток невероятно острых ледяных копий со страшной силой буквально пришпилил его к стене. Он умер мгновенно, но исчезновение моих копий зависело только от меня, а я не собирался их убирать. Повернув голову, я кивком подозвал к себе демонессу.

– Ты забыла мне рассказать об этом, безымянная! – прохрипел я, задыхаясь от слепой ярости. – Рабы! Дети! На континенте некотян! И вы смеете просить меня о помощи?! Я уничтожу всех вас. Всю вашу расу! Всех до единого!

Глава 2 Оборотней бояться – не успеешь вытащить

Я стоял, тяжело дыша перед съежившейся демонессой, совсем как она пару минут назад над провинившимся демоном, и пытался контролировать кипящую во мне ярость. Получалось из рук вон плохо, да я и сам не хотел успокаиваться. Стоило мне только бросить взгляд на израненного ребенка с веревкой на шее, как я вскипел, как пролитое на раскаленную плиту молоко. Демоница что‑то жалобно пропищав, упала на землю, прикрывая голову руками, а я развел руки в стороны, собираясь призвать град метеоритов или огненный дождь, или заморозить все вокруг, как вдруг…

Как вдруг, я ощутил горячие руки на своей шее и прижавшееся ко мне горячее тело, а через секунду мягкий и нежный материнский голос Зельды произнес на ухо:

– Милый, остынь. Не убивай целую расу только потому, что они живут немного иначе, чем другие. Мы найдем другой способ освободить наших братьев из плена. Мы верим в тебя, Рич. Не подведи нас.

Из меня как будто выдернули пробку и я моментально сдулся. Ярость не ушла полностью, а улеглась где‑то внутри, посматривая на окружающее маленькими красными глазками, как бы предупреждая: «Я все вижу!». Раздраженно толкнув суккубу носком сапога, я нехотя сказал:

– Подымайся, безымянная. Веди нас к своему королю и моли своих богов, чтобы нам удалось с ним договориться. Ибо если он не пойдет нам навстречу, я разнесу здесь все до основания!

Повернувшись, я сразу забыл про нее, так как девушки стаскивали с подростка грязные лохмотья, на ходу вытирая его влажными полотенцами, предусмотрительно захваченными с корабля. Тот уже жадно глотал воду из чьей‑то фляжки. Без слез невозможно было даже взглянуть на его тощее тельце с проступавшими через впалую кожу ребрышками.

Пареньку навскидку было около восьми‑десяти лет. Странные белые глаза с красноватой радужкой, короткие всколоченные белые волосы, все еще диковатый, но уже радостный взгляд. Но мое внимание приковала его голова и уши. У мальчика была совершенно человеческая внешность! На голове не было звериных ушек, и хвост отсутствовал напрочь! Впрочем, ему это совсем не мешало чавкать пирожками, которые в него запихивала лисичка.

Гвинера уже кормила его чуть ли не с рук. Паренек с ходу проглотил практически, не жуя несколько штук, потом оглядел диким взглядом всех нас, будто впервые увидел и кинулся в объятия лисички, громко рыдая от нахлынувшего облегчения. Гвинера, растерянно провела лапками по его волосам, бормоча успокаивающие слова.

Мальчик, немного успокоившись, неуклюже выбрался из нежных объятий Гвинеры, и несмело подошел ко мне. Подняв на меня слезящиеся глаза, он открыл рот и попытался что‑то сказать:

– Гр… ах, бр… лык. Пар… лак. – Смущенно замолчав, он принялся ковырять землю голыми ногами.

Сзади приблизилась Зельда, которая прошептала:

– Это очень странный вид, лорд! Я никогда раньше не видела таких… таких как он! С виду он очень похож на хуманса, но эти красные глаза и запах! Запах зверя! А еще он почти не говорит, вы заметили?

– Я думаю, он просто одичал, – ответил я кошке. – Вероятно, он провел слишком много времени в рабстве. – Опустившись на корточки, я протянул руку мальчику. – Подойди, не бойся. Я доктор. Я вылечу твои раны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мальчик недоуменно посмотрел на меня и свои руки и, улыбнувшись, покрутил ими перед моим лицом. На них уже не было ничего даже отдаленно напоминавшего страшные шрамы и синяки!

– Я превр… грроу, – снова попытался выдавить из себя пацан. Смущенно закрыв рот, он повел руками вокруг, как бы пытаясь о чем‑то предупредить, и опустился на четвереньки. Девушки автоматически отступили на шаг, а у меня смутно забрезжила некая идея, когда…

… Когда паренек, вдруг встряхнувшись, как мокрый пес, выбежавший из реки, вдруг превратился в белую собачонку. Сев на заднюю часть, он вывесил огромный розовый язык и весело тявкнул.

– ОБОРОТЕНЬ! – заорали в один голос все девушки, отскакивая и вытаскивая все оружие, которое у них было. Даже Зельда, стоявшая позади меня, отступила с выражением неописуемого ужаса на лице.

– Да, и в чем дело‑то? – недоуменно спросил я. – Ну, мальчик – оборотень, и что?

Зельда, превозмогая себя, подошла к волчонку, протягивая руку. По ее напряженной спине я видел, что она готова в любой момент отпрыгнуть на безопасное расстояние. Тот радостно вскочил, и, тявкнув, ткнулся головой в ее руку. Девушка несмело принялась поглаживать его, при этом постепенно ослабляя напряжение.

– Вскоре после Войны на наши земли свалилась новая напасть, – начала вещать замогильным голосом, кошка, подавая знак остальным девушкам. Те, спрятав оружие, осторожно подошли ближе. Детеныш оборотня валялся на спине, задрав лапы и зажмурившись от наслаждения, пока материнские руки Зельды чесали ему животик. – Кровавая волна прокатилась по нашим деревням. Неведомые силы вырезали население, не щадя никого: ни сильных, ни слабых. Убивали всех, даже домашний скот. Подкреплению никогда не удавалось поймать ни одного из таинственных врагов. До тех пор, пока в руки разъяренных ополченцев не попалась слабая беременная самка убийц. По рассказам очевидцев, никто не понял, что делает одинокая беременная девушка хумансов в диком лесу. До тех пор, пока она не превратилась в рычащее чудовище с оскаленной пастью, полной острых клыков. Но, так как она находилась на последних месяцах вынашивания потомства, то защититься от нападавших не смогла. В ярости, ее быстро убили, но когда вскрыли живот, то тщательно изучили нерожденных детенышей, чтобы знать с кем имеют дело. У этих тварей оказалась невероятная регенерация. Немногим позже, охотникам удалось выследить логово стаи. Джанна собрала всех, кто мог держать в руках оружие, и уничтожила тварей раз и навсегда. Но, очевидно, кто‑то все‑таки выжил. – Завершила Зельда глухим голосом. – Правда, я не могу поверить, что этот мальчик может кому‑то навредить. Вопрос, где его родня?

Услышав последние слова кошки, волчонок встряхнулся, сел на задние лапы и горестно завыл, запрокинув морду к красному небу. Через миг он неуловимо встряхнулся и вот, уже снова был маленьким мальчиком, рыдающим навзрыд.

– Ма. ма, – выговорил он, срываясь на рык, – сыср‑р‑ра, бр‑р‑рау‑уть‑а‑ау‑у‑а! Уб‑били вся‑а‑аух.

– Понятно! – тяжело сказал я. – Демонам будет выставлен еще один должок за твою семью, а пока отдохни. – Потрепав его за вихрастую голову, я поднялся и обратился к отряду:

– Нам надо разделиться! Зельда, Софития, Китана! Вы пойдете с мальчиком на выход и будете там подальше отсюда ждать нашего возвращения. Присматривай за мальчиком, дорогая, – шепнул я на ухо маме Седжуани. Та улыбнулась в ответ. – Катарина, Гвинера, Эффа – со мной! Ну, и ты, безымянная. Да кстати, будь пока Гердой, пока мы не подберем тебе другое имя, – добавил я, легким шлепком посылая застывшую демоницу вперед.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Девушки, без тени возражений, тут же разделились на две группы. Паренек уцепился за Зельду, не отставая от нее ни на шаг. Сестры битвы, контролируя каждый проулок, двинулись в противоположную от нас сторону. За них я мог не беспокоиться. Нам же предстояла куда более серьезная встреча.