Дюна - Фрэнк Херберт

Алия говорила, что в одно ужасное мгновение в ней проснулось осознание того, что ее память поглотила бесчисленные жизни других.

— Я стала своей матерью и всеми остальными, — говорила она. — Я была еще несформировавшейся, нерожденной, когда уже стала старухой.

Чувствуя, что Пол думает о ней, Алия улыбнулась ему. Выражение его лица смягчилось. «Как можно реагировать на все иначе, как с юмором? — спросил себя Пол. — Что может быть отвратительнее, чем беспощадный командос, преобразившийся в ханжу?»

Стилгар зашелестел бумагами.

— Если будет позволено, — начал он, — есть несколько срочных и неприятных дел.

— Тьюпильский договор? — спросил Пол.

— Союз настаивает, чтобы мы подписали договор, не зная точного состава тьюпильской Антанты. Он пользуется поддержкой делегатов ландсраата.

— Какие меры вы приняли? — спросила Ирулэн.

— Меры, предложенные императором, — в сжатом, формальном ответе Стилгара звучало явно выраженное неодобрительное отношение к принцессе-супруге.

— Мой господин и супруг! — Ирулэн обернулась к Полу, привлекая к себе его внимание.

«Подчеркивать в присутствии Чани разницу в титулах — признак слабости», — подумал Пол. В такие мгновения он разделял открытую неприязнь Стилгара к Ирулэн, но осторожность сдерживала его чувства. Что такое Ирулэн? Всего лишь пешка Бене Гессерит.

— Да? — сказал Пол вслух. Ирулэн посмотрела на него.

— Если ты задержишь их меланж…

Чани покачала головой, не соглашаясь заранее.

— Мы действуем осторожно, — сказал Пол. — Тьюпиле остается священным местом для побежденных Великих домов. Он символизирует для них последний рубеж, последнее прибежище для наших вассалов. Если они откроют эту святыню, она станет легко уязвимой.

— Если они прячут людей, то вполне могут прятать и кое-что другое, — проворчал Стилгар. — Армию, например, или начало собственного производства меланжа.

— Не следует загонять людей в угол, — сказала Алия, — если хотите, чтобы они оставались покорными и мирными. — Она с грустью заметила, что позволила вовлечь себя в спор, как и предвидела.

— Значит, десять лет торговли ни к чему не привели, — сказала Ирулэн.

— Ни одно из действий моего брата не проходит зря, — возразила Алия.

Ирулэн сжала перо так, что у нее побелели пальцы. Пол видел, как она гасит свои эмоции по методу Бене Гессерит: устремленный внутрь взгляд, глубокое дыхание. Он почти слышал, как она повторяет молитву. Вскоре она заметила почти спокойно:

— Что же мы выиграли?

— Мы вывели Союз из равновесия, — ответила Чани.

— Мы хотим избежать открытой конфронтации с нашими врагами, — сказала Алия. — И у нас нет особого желания убивать их. И так уж достаточно крови льется под знаменами Атридесов.

«Она тоже чувствует это, — подумал Пол. — Не странно ли, что оба они испытывают одинаковое непреодолимое чувство ответственности за эту раздираемую ссорами Вселенную с ее дикими всплесками энергии, перемежающимися стремлением к спокойствию. Должны ли мы защищать их от самих себя? — думал он. — Они играют пустыми словами». Горло у него пересохло. Сколько он за это время утратил? Каких сыновей? Какие сны? Стоят ли такой цены его видения? Кто спросит об этом будущие поколения, кто обратится к ним со словами: «Если бы не Муаддиб, вас бы здесь не было?»

— Задержка их меланжа ничего не решит, — сказала Чани. — Рулевые Союза потеряют способность видеть пространственно-временные линии. Твои сестры из Бене Гессерит утратят свое чутье на правду. Многие люди умрут преждевременной смертью. Разорвутся коммуникации. Кто будет виноват во всем этом?

— Они не доведут до этого, — сказала Ирулэн.

— Отчего же? — спросила Чани. — Кто обвинит Союз? Он беспомощен и продемонстрирует это.

— Мы подпишем договор в его теперешнем виде, — сказал Пол.

— Милорд, — вмешался Стилгар, разглядывая свои руки, — все мы думаем об одном и том же.

— О чем же?

— Вы обладаете определенными… способностями. Не могли бы вы определить местонахождение Антанты вопреки Союзу?

«Способности! — подумал Пол. — Стилгар не может просто сказать: «Вы обладаете даром предвидения. Так уловите линию будущего, которая ведет к Тьюпиле».

Пол посмотрел на золотую поверхность стола. Всегда одна и та же проблема: как объяснить пределы необъяснимого? Должен ли он говорить о дроблении, о делении на осколки — естественной судьбе любого государства? Как объяснить тем, кто никогда этого не испытывал, что видение не показывает единственно возможного будущего?

Он взглянул на Алию и увидел, что та смотрит на Ирулэн. Алия уловила его взгляд, посмотрела на него и многозначительно кивнула в сторону невестки. Конечно, любое принятое сегодня решение будет отражено в одном из сообщений Ирулэн для Бене Гессерит. Орден никогда не прекратит поиски своего квизатца хедераха.

Впрочем, Стилгар ждет ответа. Да и Ирулэн тоже.

— Предвидение повинуется естественным законам, — сказал Пол. — Одинаково справедливо будет утверждать, что небо говорит с нами и что человек действует в соответствии, может быть, со своей природой. Другими словами, предвидения включаются в естественную последовательность событий настоящего. Они выступают в обличии естественных законов. Знает ли щепка, брошенная в поток, куда ее несет течение? В оракуле нет ни причины, ни следствия. Причины становятся случаями, они переплетаются друг с другом в местах, где встречаются течения. Принимая предвидение, вы вступаете в противоречие с разумом. Поэтому ваше интеллектуальное сознание отрицает предвидение. Тем самым, в своем отрицании, интеллект становится частью процесса и подчиняется ему.

— Вы не можете этого сделать? — спросил Стилгар.

— Когда я ищу Тьюпиле с помощью предвидения, — Пол обращался непосредственно к Ирулэн, — я тем самым прячу его.

— Хаос! — возразила Ирулэн. — В этом нет… последовательности.

— Я сказал, что предвидение подчиняется законам природы.

— Значит, существует предел твоего предвидения и твоей власти? — не унималась Ирулэн.

Прежде чем Пол успел ответить, вмешалась Алия:

— Дорогая Ирулэн, предвидение не имеет пределов. Ты говоришь, нет последовательности? Последовательность — обязательное условие существования Вселенной.

— Но он сказал…

— Как может мой брат дать исчерпывающую информацию о пределах того, что не имеет пределов? Разум просто не в состоянии это постичь.

«Зря Алия так сказала, — подумал Пол. — Теперь Ирулэн встревожится». Взгляд Пола перешел на Корбу, который сидел в позе религиозного поклонения — слушал душой. Какие выводы сделает квизара из этого разговора? Больше религиозных чудес? Что-нибудь, стимулирующее благоговейный страх? Несомненно.