Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

85. Намерение Правительства отказаться от иска по делу, начатому перед Судом. Право заявителя «на формальное и обязательное решение и, в подлежащем случае, на справедливое удовлетворение, преобладает над любым интересом, которое может иметь Правительство при прекращении производства». (Bunkate, 19).

86. Передача дела в Суд Комиссией. По мнению Суда, «в его компетенцию не входит оценка целесообразности решения передать ему дело. Комиссия осуществляет в этой сфере автономное полномочие, которое ей предоставляет статья 48 а) Конвенции; дело также обстоит с Договаривающимися Государствами, перечисленными в п. b), с) и d)». (Axen, 24).

87. Locus standi перед Судом Высокой Договаривающейся Стороны. Предварительное признание Правительства–заявителя Правительством–ответчиком. «Признание Правительства–заявителя Правительством–ответчиком не является предварительным ни при возбуждении производства в силу статьи 24 Конвенции, ни при передаче дела в Суд в силу статьи 48 (…). В противном случае система коллективной гарантии, существенный элемент механизма Конвенции, оказалась бы на практике нейтрализованной взаимным признанием между различными Правительствами и Государствами». (Loizidou, предварительные возражения, 41).

88. Сторона–ответчик в судебном разбирательстве. «Суд не считает, что страна — участница Конвенции должна по–своему квалифицировать свой статус в разбирательстве перед ним». (Лоизиду, Предварительные возражения, 51).

89. Участие заявителя в производстве в Суде. «В соответствии с Правилами 30 и 33 п. 3 d) Регламента Суда, заявители, являющиеся лицами, могут участвовать в производстве при определенных условиях (…). Кроме того, их присутствие в зале заседаний предоставляет неоспоримое преимущество предоставить Суду возможность сразу же узнать их позицию по вопросам, которые их касаются». (Schonenberger et Durmaz, 37).

IV. Конфиденциальность процедуры в Комиссии (прежняя статья 33)

90. Опубликование документов, относящихся к жалобе, рассматриваемой Комиссией. «Статья 33 Конвенции устанавливает, что Комиссия заседает при закрытых дверях. В соответствии с толкованием, которое Комиссия всегда давала этой норме, содержание дела по любой жалобе, которую она рассматривает, должно считаться конфиденциальным, и, следовательно, ни одной из сторон не разрешается разглашать содержание ее письменных или устных аргументов по делу». (CommEDH, D 4835/71, Ann. 15, p. 445).

91. Исключение из списков жалобы (объявленной приемлемой) вследствие разглашения заявителем конфиденциальных сведений. «Комиссия считает, что стороны обязаны соблюдать конфиденциальность производства. В этом отношении она напоминает о статье 33 Конвенции, которая говорит, что "Комиссия заседает при закрытых дверях", а также о статье 17 ее внутреннего Регламента. В данном случае юридическое лицо–заявитель разгласило предварительное заключение Комиссии о нарушении Конвенции, чтобы извлечь из него аргументы в рамках внутренней судебной процедуры. В соответствии с практикой Комиссии информация из предварительного заключения, которое она составляет, сообщается сторонам, чтобы облегчить переговоры в целях мирового соглашения. Заявителю также напоминается, что эта информация приобретает строго конфиденциальный характер. Комиссия считает, что поведение юридического лица–заявителя представляет собой серьезное нарушение конфиденциальности, и что предоставленные объяснения никак не оправдывают его поведение». (CommEDH, D 20915/92, Familiapress Zeitungs—GmbH с. Autriche, DR 80-B, p. 74, spec.p. 76).

92. Конфиденциальность процедуры перед Комиссией. «Комиссия подчеркивает, что стороны обязаны соблюдать конфиденциальность процедуры. В этом отношении она ссылается на статью 33 Конвенции, которая говорит, что "Комиссия заседает при закрытых дверях", а также на статью 17 ее внутреннего Регламента, которая закрепляет, среди прочего, что "Все обсуждения в Комиссии являются и остаются конфиденциальными" и что "Содержание всех дел (…) является конфиденциальным". Она напоминает, что правила, касающиеся конфиденциальности, существуют долгое время и направлены, с одной стороны, на обеспечение защиты сторон, в частности, заявителей, и, с другой стороны, на защиту Комиссии от любой попытки политического, или какого–либо иного, давления». (CommEDH, D 26135/95, Malige с. France, DR 84-A p 156 spec.p. 162).

Статья 33[4] Межгосударственные дела

Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может передать в Суд вопрос о любом предполагаемом нарушении положений Конвенции и Протоколов к ней другой Высокой Договаривающейся Стороной.

Введение

1. Государственная жалоба является одним из двух средств действия, предусмотренных Конвенцией, чтобы иметь возможность привести в движение систему контроля Конвенции. Каждое Договаривающееся Государство может ей воспользоваться с момента, когда другое Государство, Государство–ответчик, ратифицировало Конвенцию. Эта жалоба отражает идею, в соответствии с которой каждое Государство ответственно перед сообществом Государств, связанных Конвенцией, за любое нарушение прав человека, которые могут быть ему вменены. Она также представляет собой наиболее очевидную форму солидарности, которая установилась в Европе между странами, придерживающимися одних и тех же идеалов.

2. Интерес Государства–ответчика действовать. «Договаривающееся Государство, когда оно передает дело в Комиссию в силу статьи 24, должно (…) рассматриваться не как действующее в целях уважения своих собственных прав, а скорее как передающее на рассмотрение Комиссии вопрос, который затрагивает европейский публичный порядок». (CommEDH, D 788/60, Ann. Vol. 4, Аиtriche с. Italie, p. 117, spec.p. 141).

3. Применимость к государственным жалобам определенных условий приемлемости. «Когда она призвана рассмотреть вопрос о приемлемости жалобы, представленной в силу статьи 24 Конвенции, Комиссия не должна исследовать, представляет ли Договаривающаяся Сторона–заявитель "начало доказательства" своих утверждений, так как подобное исследование затрагивает существо дела и не может быть предпринято на этой стадии производства. Положения статьи 27 п. 2 Конвенции (…) ссылаются на жалобы, представленные в соответствии со статьей 25, а не на жалобы, исходящие от Правительств, и, следовательно, не применимы в данном случае». (CommEDH, D 299/57, Grece с. Royaume—Uni, Ann. Vol. 2, p. 187, spec.p. 191).

4. Жалобы, относящиеся к фактам, предшествовавшим ратификации Конвенции Государством–ответчиком. «Ни статья 24, ни какая–либо другая норма Конвенции прямо не ограничивает осуществление этого права жалобами, касающимися фактов, появившихся после ратификации Конвенции Государством–ответчиком». (CommEDH, D 788/60, Autriche с. Italie, Ann. Vol. 4, p. 117, spec.p. 137).

5. Ответственность за действия, совершенные во время революционного периода. «Из статьи 15 Конвенции, рассматриваемой вместе со статьями 19, 24 и 25, ясно вытекает, что Комиссия компетентна также рассматривать деяния, совершенные Правительством в условиях политической обстановки исключительного характера, такие, которые вытекают из революции». (CommEDH, D 3321/67, 3323/67 и 3344.67, Danemark, Norvege, Suede et Pays—Bas c. Grece, Ann. Vol. 11, p. 691, spec.p. 725).

6. Пассивная легитимация. Существование в Государстве–ответчике законодательства, противоречащего Конвенции. Статья 24 «уполномочивает каждое Договаривающееся Государство предать на рассмотрение в Комиссию вопрос о любом предполагаемом нарушении какого–либо из положений Конвенции другим Государством. (…).

Законодательство влечет одним своим существование подобное нарушение, если оно водит, требует или разрешает меры, не совместимые с защищаемыми правами и свободами; подготовительные работы это недвусмысленно подтверждают (..,).

Органы Конвенции могут, тем не менее, раскрыть нарушение такого рода, только если законодательство, обжалуемое в силу статьи 24, использует достаточно четкие и точные термины, чтобы его раскрыть; в противном случае они должны вынести решение в зависимости от способа толкования и применения in concrete Государством–ответчиком обжалуемых норм.

Что касается отсутствия законодательства, которое прямо запрещает то или иное нарушение (violation), его не достаточно, чтобы установить нарушение (manquement), так как такое запрещение не представляет собой единственное средство обеспечения пользования гарантированными правами и свободами». (Irlande с. Royaume—Uni,240).