Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大

уничтожить меч, ты должен бить именно по этим точкам. Чтобы пробить их, ты должен ударить по клинку молотом весом в тысячу цзинь, сделанным из секретного сплава клана гаошань. Чем лучше меч, тем лучше он звучит. Некоторые звуки кристально чистые, а некоторые низкие. Мне очень понравилось его звучание… Меч демона небес был лучшим из лучших. Когда я ударял по нему… Тц, его звон становился густым и протяжным, похожим на полный печали голос. Ваше Величество, я слышал, вы прекрасно разбираетесь в музыке. Как жаль, что вы этого не слышали, в противном случае, я мог бы спросить ваше мнение.

Шэн Линъюань не тронулся с места и даже выдавил улыбку:

— Мы родились в армии, среди солдат. Мы неотесаны и знаем лишь несколько деревенских песен, услышанных где-то по дороге. Заслышав их, правитель клана гаошань только посмеялся бы.

Один из затаившихся на палубе детей превратился в сияющий клинок. Пока Шэн Линъюань говорил, он подлетел сзади и ударил его в спину.

— Осторожно! — воскликнула Гу Юэси.

Шэн Линъюань даже не повернул головы. Он достал из кармана небрежно вырезанную бамбуковую флейту и блокировал удар. Бамбуковая флейта оказалась разрублена пополам. Сияющий клинок вновь обернулся ребенком и тяжело рухнул на палубу. Не дожидаясь, пока он встанет, Шэн Линъюань развернул руку и вонзил острый обрубок в детскую макушку.

— Мы весьма посредственны, но, если уж вы настаиваете… Мы очень любили слушать простой народ. Они варили баранину и забивали скот, — сказал Шэн Линъюань. Он поднял руку, а затем вновь опустил ее, не суетясь проделав в теле ребенка семь отверстий. — Так было каждый Новый год. Фермерским ножам недоставало скорости. Они не всегда убивали сразу. Зверь еще выл, и в его жилах бурлила горячая кровь. Мы тушили ее прямо в котелке и ели, это означало, что в будущем нас ждет хороший урожай.

Бамбуковая флейта издала щелчок, и детское тело содрогнулось в последний раз, наконец, перестав двигаться. Его маленькие конечности сжались, пока ребенок не превратился в обычный меч, из тех, что успел срезать кукле прядь волос.

— Так это человек или оружие? — воскликнула кукла и от страха еще сильнее втянула голову в плечи.

Рядом послышался чей-то голос:

— Это и человек, и меч… эти тела — духи мечей.

Оглянувшись, кукла увидела, как Сюань Цзи медленно поднялся на ноги. Директор Сюань, казалось, покачивался на волнах вместе с катером. С ним словно что-то произошло. Он долго стоял на борту, не произнося ни слова.

Никто не мог осуждать «птицу» за бездействие во время морской операции. Единственный представитель отдела логистики, наконец, сыграл свою роль посреди этого безудержного шторма, заняв законное место члена команды чирлидеров​​​​​​​6.

​​​​​​​6 Чирлидинг — вид спорта, сочетающий в себе элементы танца, сложной акробатики, гимнастических упражнений.

Глава 59

Они сражались бок о бок, обреченные на внутреннюю борьбу.

Слова «дух меча» были слабым местом Янь Цюшаня. Он выбился из сил1 и стал легкой добычей путеводного света. В тот момент он отчаянно боролся, пристально глядя на Сюань Цзи, и ужасное сияние отражалось в его глазах.

1 强弩之末 (qiángnǔzhīmò) — обр. в знач.: выдохшийся, ослабевший, утративший силу (досл.: стрела, выпущенная из мощного арбалета на излёте).

Чжан Чжао с подозрением спросил:

— Ты ведь только что сказал, что эти дети были сиротами, усыновленными гаошаньским принцем?

Сюань Цзи перевел на него взгляд. Казалось, его веки были очень тяжелыми. Он с трудом сдерживался, словно избегая смотреть в лицо своему собеседнику.

Люди старели под гнетом памяти. Не было бремени тяжелее, чем это. Сюань Цзи вспомнил лишь несколько деталей из своего прошлого, но не нашел в них ни единой подсказки. И это едва не превратило его из легкомысленного юноши в иссохшую мумию.

Он почти чувствовал витавший вокруг запах затхлости.

Когда меч демона небес был уничтожен, заключенный в него птенец Чжу-Цюэ не умер, он стал духом. Сюань Цзи вспомнил, как оказался в ситуации, где и демоны — не демоны, и призраки — не призраки. Он был словно черепаха без панциря. Ему не доставало сил и знаний. Он ничего не помнил.

Вначале он инстинктивно следовал за Шэн Линъюанем, кружась вокруг него. Кто знает, сколько времени прошло, прежде чем Сюань Цзи хоть немного пришел в себя и понял, кто он такой.

Он обнаружил, что никто в этом мире больше не видел и не чувствовал его. Он застрял между жизнью и смертью, он был в полном смятении.

Немного успокоившись, Сюань Цзи кратко пересказал публике историю, свидетелем которой он стал.

Избавившись от меча демона небес, император оправдал возложенные на него ожидания. Он вновь сделался «нормальным» и к нему вернулась привычная мягкость. Без лишнего шума он выяснил, кто именно сговорился с правителем клана гаошань, но не стал их преследовать. Он даже признался, что ранее пребывал во сне, и его разум был затуманен, поэтому он и вел себя так странно.

Успокоив осужденных за сговор, владыка людей оправдал погибших и выразил их семьям свои глубочайшие соболезнования, а всех выживших, одного за другим, повысил в должностях. В государственных делах Его Величество был крайне прилежен и вскоре дела во дворце пошли на лад. Больше он не казался таким угрюмым, сделавшись похожим на монарха, чья слава останется в памяти народа на века. Но обрадовавшиеся чиновники, к сожалению, не ведали, что за благими делами скрывались неприятности и боль.

Может быть, именно из-за их поддержки правитель клана гаошань Вэй Юй, считавший, что внес невероятно большой вклад в общее дело, слишком возгордился своим «героическим подвигом». А может быть он считал, что без волшебного меча у императора не осталось последователей? Он смело раскрыл свои амбиции и хотел было воспользоваться подвернувшейся возможностью, чтобы укрепить власть клана гаошань. Он неоднократно просил у двора денег и земли. Он стал настолько высокомерным, что возжелал жить вечно. Вэй Юй никого не слушал. Словно зачарованный он бросился изучать печально известные ритуалы своего клана. Каждый день он выпивал по три литра детской крови*. В первый и пятнадцатый день лунного месяца он принимал эликсир из плаценты, а в обычное время питался жизненной силой юношей и девушек… Дети, которых он держал у себя во дворце, отлично подходили для этого.

Но никто не мог сказать, давали ли все эти ритуалы хоть какой-нибудь результат. С утра и до вечера чиновники были заняты сотнями разных дел, у них совершенно не было времени обращать внимание на то, как молод и красив был правитель Вэй Юй. Но