Цена империи. Выбор пути (СИ) - Тарханов Влад

— Поймите правильно, Александр Петрович, мы не сможем защитить артиллеристов от всех опасностей на поле боя. Но сделать максимум возможного мы обязаны! Артиллериста готовить намного дольше и дороже, нежели обычного пехотинца, расходовать такой материал понапрасну — это расточительство, которое мы себе позволить не можем! А посему — остановитесь на наиболее эффективном решении, которое позволит не слишком утяжелять пушку, но и даст более-менее приемлемую защиту артиллеристам. Оптимально было бы, чтобы такое орудие могло следовать в первых рядах пехоты, подавляя огнем вражеские точки. Орудие Барановского, к сожалению, имеет слишком небольшой калибр. Но пока что будем исходить из того, что мы имеем.

— Хочу заметить, Ваше Императорское Величество, что у этого орудия есть хорошее преимущество: опытный расчет тогда делает восемь выстрелов в минуту, как минимум. Начинающие обучения — четыре, но очень быстро выходят на уровень шесть выстрелов в минуту. В то время, как ранняя модель делала четыре выстрела в минуту только опытным расчетом. — добавил генерал-майор.

— Так, а что у нас тут? Я вижу, что конная пушка претерпела похожую модификацию. Вес?

— Увеличился за счет противопульного щитка, Ваше Императорское Величество! Составляет 23,5 пудов. Но в силу проведенной доработки нареканий не имеет! Отмечена улучшенная скорострельность, что в современном бою имеет важнейшее значение.

В принципе, я с Энгельгардтом был согласен. Дальше стояла новинка. Горная пушка на базе этой же легкой 87-мм. Она отличалась отсутствием щитка, максимальным облегчением конструкции и возможности ее быстрой сборки и разборки, что было продемонстрировано расчетом, который споро орудие разобрал, навьючил на лошадок, после чего облегчил четвероногим участь — собрав всю конструкцию снова. Проделано сие было с изрядной ловкостью, за что рядовые были награждены пятью рублями ассигнациями каждый, а командир орудия монаршей благодарностью.

День был достаточно прохладным, даже для марта. Посему мы отогревались чаем, который был приготовлен в небольшой палатке. Там же были накрыты столы со снедью. Как говориться, начальство полигона встречала государя по первому разряду.

— Как вы оцениваете необходимость в горной пушке, Дмитрий Алексеевич? — обратился я к военному министру.

— Весьма и весьма необходимым и своевременным станет появление этого орудия в войсках, Государь!

— Вы абсолютно правы, Дмитрий Алексеевич! Как проще было бы воевать и на Кавказе, и на Балканах, если бы у нашей армии были такие орудия! Надеюсь, дивизионные пушки нас не разочаруют, верно, Антон Францевич? Выскажите нам ваше мнение по сему вопросу?

— Ваше Императорское Величество! Сие задание было не совсем по моей теме, всё-таки я больше по морским орудиям. Тем не менее, считаю, что представленные модели: дивизионная пушка и легкая гаубица вас не разочаруют.

— Государь, а как вы относитесь к идеям наших друзей-французов, которые продвигают мысль о едином калибре в три дюйма для полевых орудий? — спросил Ванновский.

— Как к абсолютно мертворожденной. Чем больше пушка, тем дальше она стреляет! Преимущество даже в полумиле может оказаться решающим при контрбатарейной борьбе! Но и плодить множество калибров тоже смыла нет — сие утяжеляет логистику, сиречь, снабжение боеприпасами. А посему нам необходимо весьма взвешенно подходить к разделению наших батарей по их специализации. Скажите, Иосиф Владимирович, что по результатам использования крупнокалиберной артиллерии на железнодорожной платформе, есть ли смысл в пятидюймовых орудиях Виккерса? Как они показали по сравнению в нашими привычными шестидюймовками?

— Государь, мы рассчитывали, что пятидюймовые орудия не будут нуждаться в установке дополнительных опор для платформы. К сожалению, никакого преимущества их использование по сравнению с шестидюймовыми мы не наблюдали.

— Понимаю, преимуществ нет, а вот разнообразие боеприпасов… тем более, что их закупать надобно вместе с технологией изготовления. А Виккерс с нас три шкуры сдерет. Нет, не за орудия, а за снаряды к ним! Значит, на этих четырех образцах и остановимся. Закупили с дуру, чтобы с англичанами наладить деловые отношения. Скажу так, господа, нам имеет смысл создавать артиллерию калибром аналогичным немецким образцам.

— Почему, Государь? — поинтересовался Милютин.

— Если у нас будут хорошие отношения с Германией, проблем со снарядами будет значительно меньше. Если же плохие — немцы выручат нас трофеями.

Эта моя полушутка вызвала одобрительные смешки со стороны чаевничающих военных.

Осмотр 107 мм орудия в 42 калибра (4,2 дюйма) был так же достаточно познавательным. Пушка, модернизированная на Обуховском заводе имела поршневой затвор, улучшенную систему прицеливания, ее модификация весьма напоминала легкую полевую подругу. Изменился и лафет, появился и противопульный (противоосколочный) щиток. А вот гаубица такого же калибра — это уже был прорыв, обеспеченный в том числе трудами того же Бринка, скромно молчавшего почти весь разговор за чаем. 107 мм орудие в 20 калибров длиной, с углами вертикальной наводки от — 7 до +48 градусов имело поршневой затвор, великолепный противооткатный механизм, простую и удобную систему наводки, скорострельность до 8-ми выстрелов в минуту. Особенностью этой гаубицы (прообразом которой была чешская 10 см гаубица 10 cm FH M 14 из будущего) была возможность ее разбора на три части с последующей транспортировкой по отдельности. Бринк постарался и сделал почти невозможное, значительно опередив время. Он применил собственную противооткатную систему, позволяющую орудию стрелять с больших углов наводки. Ничуть не хуже чехов получилось. Использование же ствола в 107 мм делало это орудие еще и достаточно унифицированным, что уже хорошо.

После этого прошли показательные стрельбы основными видами боеприпасов под эти орудия. В целом прошли совсем неплохо. Конечно, умение сделать «вылизать» единичные образцы у наших мастеровых … А вот сделать партию, тут вся надежда на двух технологов, которых Максим перетащил из САСШ, соблазнив большими гонорарами. Один у него трудится, второго решил передать под полевую артиллерию. Точнее, под производство гаубиц.

По дороге домой у меня состоялась беседа в карете с Милютиным и Ванновским.

— Как вы считаете, господа, не стоит ли нам на Обуховском оставить только производство морских орудий большого калибра? От шести дюймов и больше.

— Государь, вы сами говорили, что калибры флотских пушек будут постоянно увеличиваться, посему стволы для них делать и не отвлекаться на мелкие калибры и полевые будет рационально. — поддержал меня Милютин.

— Мое видение в том, чтобы отдельно сделать специализированные заводы: один завод — мелкие калибры скорострельных орудий, которые будут востребованы для непосредственной поддержки пехоты, что-то типа орудий Барановского или Гочкиса. Отдельно производство полковых и дивизионных пушек, а также легких гаубиц. Завод по производству средней и тяжелой корпусной артиллерии. Думаю, вот тут гаубицы и пушки в шесть дюймов самое то будут. Только как решить вопрос с их транспортировкой по нашим направлениям? И отдельно завод для производства армейской артиллерия большого и очень большого калибра — мортир и гаубиц восемь-десять дюймов. Эти же орудия для установки на железнодорожные платформы.

— А как будем делать расчет потребности? — задает правильный вопрос Ванновский.

— Смотрите, господа. Сейчас наша сухопутная армия имеет около восьмисот тысяч человек, если я не ошибаюсь, по нашим планам мы увеличиваем в ближайшее время армию постоянной готовности до ста тысяч человек, это 200 пехотных, 30 стрелковых полков, плюс различные отдельные части, казачьи формирования. Всего 1300 батальонов пехоты, 800 эскадронов кавалерии. При приданной артиллерии. Всего миллион нижних чинов и 4000 офицеров. Это примерно 430 пехотных и 130 кавалерийских полков. Мы планируем перевести полки на трехбатальонный состав, а дивизии на трехполковой. Корпус будет включать две-три дивизии, армия от четырех до шести дивизий. В каждом полку мы планируем две четырехорудийные батареи легких полковых пушек. Это идеал. В кавалерийском полку — одну батарею из 4-х конных пушек.