И снова в бой - Франсиско Мероньо

Вот лишь некоторые из имен испанских летчиков, отличившихся в полетах на У-2. Хосе Креспильо начал летать на У-2, затем воевал на истребителе, был награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды и многими медалями. Он погиб в 1943 году над украинской землей в неравном бою с восемью вражескими самолетами. Франсиско Гальярдо из 887-го полка 208-й воздушной дивизии 2-го армейского корпуса летал на У-2, затем к концу войны — на истребителе. Летчик Франсиско Гаспар командовал группой партизан. В первые три месяца войны они подорвали три паровоза, 50 вагонов с боевой техникой, три вагона с живой силой противника. Хоакин Карильо. Франсиско Бенито, Антонио Пейнадо погибли, выполняя боевые задания на У-2. Альфонсо Гарсия летал не только на У-2, но и на знаменитых штурмовиках Ил-2. Он был награжден семью орденами, в том числе орденом Александра Невского, и четырнадцатью медалями. Орденами и медалями за боевые заслуги награждены Марсиано Диес и Леонисио Веласко. На У-2 летали также Франсиско Гарриедо и Карлос Гарсия Аюсо. Аюсо на своем «кукурузнике» прошел весь путь от Москвы до Берлина и окончил войну в Праге. Он совершил более ста боевых вылетов в условиях, полных смертельной опасности; был награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 1-й степени и двенадцатью медалями.

Баку — Тегеран

Небольшой аэродром. Пилоты находятся в кабинах. Застегнуты шлемы, надеты парашюты. Очки подняты на лоб. Готовность номер один. Как и в предыдущие дни, первая эскадрилья заступила на дежурство после второй, и все вроде спокойно. Однако полковник Евдокименко, командир 481-го полка 8-го корпуса, озабочен больше, чем обычно. Это сразу бросается в глаза, так как походка у него сегодня нервная и беспокойная. Только что он прибыл с другого аэродрома. Командиру хотелось бы быть одновременно и там и здесь, а поскольку это невозможно, он волнуется.

Пилоты в кабинах застыли в ожидании. Возбуждение командиров передалось подчиненным. Командир эскадрильи Браво поспешил в штаб узнать, что происходит. Однако там все, как всегда. На длинном столе из неструганых досок — глиняный кувшин со свежей водой, рядом две алюминиевые кружки, тут же шлемы, перчатки, планшетки, несколько красных карандашей, две банки из-под сгущенного молока, приспособленные под пепельницы, и большая карта района. Дымя сигаретами, за столом сидят полковник Евдокименко, капитан Шкирко и начальник штаба майор Шмелев. Вошедший Браво тоже усаживается за стол. На карте масштабом 1:1 000 000 обозначена граница с соседними государствами на юге Советского Союза.

«Что-нибудь готовится со стороны этих стран?» — думает про себя Браво, но вслух ничего не говорит. Вскоре он выходит из штаба, чтобы взглянуть на своих пилотов. День только что начался. Над полем носятся ласточки. Браво Фернандес любуется их полетом, а затем продолжает обход эскадрильи. В строгом порядке выстроились истребители И-16. Он подходит к самолету сержанта Писаревского. «Отличный пилот, — думает про себя Браво, — но его нужно вовремя сдерживать: он молод и излишне горяч». Немного дальше находится самолет лейтенанта Хоакина Диаса Сантоса. Этот защищал в Испании Валенсию и Аликанте, а в промежутках между боями испытывал самолеты после ремонта. А вот другие пилоты — сержанты Рядисов и Фроликов. Сидящие в кабинах пилоты докладывают командиру:

— Все в порядке, товарищ капитан!

— По-прежнему готовность номер одни, внимание к сигналам ракетой, говорит им Браво, чтобы что-то сказать. Он хорошо видит, что они предельно собраны.

Каждый из пилотов так ненавидел фашизм, что стремился лишь к одному, как бы нанести гитлеровцам возможно больший урон.

Другое звено эскадрильи под командованием старшего лейтенанта Хуранова с пилотами Бородайчуком и Петриченковым находится на другом конце взлетного поля. Туда идти порядочно, и, боясь потерять время, Браво направляется к штабу. Навстречу ему спешит ординарец.

— Капитан Браво, вас вызывают в штаб. Полковник Евдокименко только что спрашивал о вас. Браво ускоряет шаг.

— Вы меня вызывали, товарищ полковник?

— Да, через полчаса твоя эскадрилья поднимется в воздух и сменит вторую эскадрилью, которая летит из Баку. Вы будете прикрывать самолет Ли-2. Сейчас его охраняет первая эскадрилья.

— Есть!

— Имей в виду: за этот самолет отвечаешь головой. Понял? Потом получишь более конкретные письменные указания. Как твои пилоты?

— В норме.

— А самолеты?

— В полном порядке.

— В первой эскадрилье находятся твои земляки Пальярес и Карбонель. Они приземлятся у нас, После выполнения полета по эскортированию ты еще их здесь застанешь и сможешь поговорить с ними.

— А на сколько дней мы вылетаем?

— Твоя задача — сопровождать Ли-2 туда и обратно. Время пребывания в полете и задержка там, куда вы летите, зависят только от этого самолета.

Узнав причину озабоченности полковника, Браво немного успокаивается. Сопровождение пассажирского самолета — дело нехитрое. Браво, размышляя, идет к своей машине. Ему вручили карту, которая охватывает часть Турции и Ирана. «Кого же мы все-таки будем охранять в воздухе?»

В то время, когда эскадрилья капитана Браво готовилась принять в небе эстафету охраны, на соседнем аэродроме происходило примерно то же. Капитан Махарадзе, боевой летчик, ас, никогда не думал раньше, что полеты по охране пассажирского самолета требуют такой ответственности, о которой толковал командир. Когда его ознакомили с предстоящей задачей, все его радостно-приподнятое настроение сразу улетучилось, и он молча выслушал приказ.

— Махарадзе! Ты меня слушаешь? Тремя звеньями будешь охранять самолет сверху. Ты летишь в среднем звене, другие — по краям. Оставишь прикрытие, лишь когда сверху появится новая эскадрилья. Все несут одинаковую ответственность, но ты, как командир эскадрильи, отвечаешь первым.

— Да, все ясно. Взлет по сигналу тревоги?

— Будет дана особая команда красной ракетой.

— Каким полетим курсом?

— Пилот Ли-2 хорошо знает курс. Ваша задача — следовать за ним и охранять его до аэродрома Шихе-Кай, а там — ждать его возвращения.

Пилоты быстро приготовились к полету. Через двадцать минут с севера появился Ли-2, сопровождаемый истребителями. Красная ракета прочертила дугу, и эскадрилья поднялась в воздух.

На небе — легкая облачность. Солнце поэтому слегка затуманено, однако видимость хорошая. Махарадзе тоже думает об этом таинственном самолете: «Кто же в нем летит?»

Задача по сопровождению была выполнена. С 28 ноября но 1 декабря 1943 года две эскадрильи выполняли эту задачу. Затем по приказу полковника они вернулись на свои базы. Никто больше не интересовался таинственным самолетом. Теперь они охраняли Баку, тренировали молодых пилотов и осваивали новые типы самолетов.

В один из таких дней полковник сказал капитану Браво:

— Собери летный состав для зачтения приказа.

— Что за приказ?

— Он касается того транспортного самолета. Все пилоты, участвовавшие в его охране, награждаются орденами Отечественной войны второй степени. На том Ли-2 летал в Тегеран на конференцию великих держав Сталин.

— А почему мы не охраняли его на обратном пути?

— Сталин вернулся поездом. Об этом мы узнали позже.

— Как был бы рад Мануэль Сарауса, наш испанский ас, выполнить подобное задание! — воскликнул Пальярес и тяжело вздохнул: совсем недавно Сарауса был с ними.

— Не только Сарауса, но и недавно погибший Исидоро Шхера…

Мануэль Сарауса и его друзья

Это случилось недалеко от Баку. Тогда в часть только что прибыла группа молодых пилотов. Сарауса, который командовал в то время эскадрильей, начал с ними тренировочные полеты. Весь свой огромный опыт полетов и воздушных боев он с увлечением стал передавать молодым летчикам. Все шло нормально. Полет за полетом с каждым из молодых пилотов, проведение учебного боя. Мануэль Сарауса к этому времени сбил в Испании и в боях против фашистов в СССР более тридцати вражеских самолетов; и провел больше ста воздушных боев. Теперь он делал все возможное, чтобы поскорее передать свой опыт летчикам эскадрильи. Сарауса питал огромную любовь к Советской стране, своей второй родине, и считал своим священным долгом воспитывать в подчиненных патриотизм и пролетарский интернационализм.

Тот день выдался на редкость хорошим. Замерли листья на деревьях, спокоен Каспий. Отличный летный день.

— Высота — три тысячи метров! — объявил задачу Сарауса молодому пилоту. — В зоне мы расходимся, делаем противоположные виражи, через четыре-пять секунд поворачиваем на сто восемьдесят градусов и начинаем бой. Сначала на горизонтальных виражах, затем постепенно переходим к боевым и вертикальным. Все ясно?