Ракурсы - Наталья Иртенина

Впрочем, для меня то была не смерть. Я считаю это событие своим истинным рождением – в отличие от того, первоначального, когда я волею судьбы был обречен более на нежизнь, нежели на что-то иное.

Сейчас я думаю, что и мое коллекционирование ракурсов было тем же вялотекущим процессом меня-омертвления в пустоте насильственно обессмысленного мною мира. Мне не было дано понять его суть, то самое главное, без чего невозможно наслаждение жизнью и простыми радостями бытия. Или же я не хотел понять.

Здесь, на моем дымном облаке очень дальнего следования, я немного жалею о том, что у меня не получилось испытать эти самые простые радости земного бытия. Я полагаю, это было бы… м-м… да, вот именно – прикольно. Прикольно было бы попробовать.

Вот скажем так:

в моей земной жизни я кем только не был – насекомым был, тарелкой был, наркоманом, террористом, жертвой для заклания был – и только нормальным человеком не был. Не понимаю, почему мне тогда в голову не приходило попробовать на вкус нормальную жизнь и, может быть, когда-нибудь произвести на свет себе подобного, нормального человеческого человека. Не знал, что для этого нужно? Мог бы и догадаться. Механизм-то, в общем, тот же – чистое восприятие. Только в психоделии воспринимаешь самого себя, со всеми своими психическими верхними и подвальными слоями и выходом через них в хаотику несотворенного (люди обычно называют его «нижним миром»), а чтобы стать нормальным человеком нужно сделать объектом своего восприятия другого человека. Впустить в себя его чувства, мысли, мечты, боль, наконец.

Словом, возлюби ближнего своего.

Хотя бы одного-единственного.

Полагаю, если бы я не гонялся так рьяно за своими «истинными сущностями», всеми силами пытаясь перестать быть человеком, и не стремился бы заглянуть за край отведенного людям мира, то не оказался бы сейчас в полном и очень долгом одиночестве-заточении.

Но теперь я точно знаю, кто я такой. Я – тот, кто сидит на дымном облаке, плывущем по краю той реальности, что таится в любой бессмыслице, готовая прорваться в любые щели и стыки, устроить чертовщину любых масштабов. И меня по-прежнему тянет заглянуть за грань. В тот мир, у которого уже не будет никакого края. Этот мир существует, я знаю.

P.S. Надеюсь, я все-таки не утомил вас?

2002 г.